Призрак. Погоня за прошлым

– Я полечу один. На «Стриже». Риск будет только мой.
– Ещё чего! – фыркнул Капитан. – Чтобы ты там застрял, и мне потом пришлось тебя вытаскивать, сжигая драгоценное топливо и рискуя обшивкой? Нет уж, увольте.
Он долго молчал, хмуро глядя то на меня, то на зловещий силуэт «Странника». Его обветренное лицо было непроницаемо, как бронеплита. Наконец, он тяжело вздохнул, так, что его усы дёрнулись.
  
– Ладно. Чёрт с тобой, ходячая аномалия. Готовьте вылазку. Но слушай сюда, Волков. Если там хоть что-то пикнет не так, если мой сканер засечёт малейшую угрозу, я разворачиваю эту посудину и улетаю. И это не обсуждается. Тебе ясно?
Я кивнул, чувствуя огромное облегчение.
– Ясно, Капитан. Спасибо.
Он только махнул своей огромной рукой и отвернулся к иллюминатору, ворча что-то себе под нос про незапланированные расходы, головную боль и сумасшедших пассажиров с амнезией.
* * *
Кабина «Стрижа» была до смешного тесной. После просторных, хоть и вечно захламлённых коридоров «Полярной Звезды» она ощущалась как консервная банка. Мы с Кирой сидели плечом к плечу, и я чувствовал, как напряжены её мышцы.
Наш шаттл, собранный мной из спасательной капсулы, подрагивал, приближаясь к громадине мёртвого корабля. «Рассветный Странник». Даже название звучало как насмешка. Сейчас он был похож на тушу гигантского кита, выброшенного на чёрный берег космоса. Его угольно-чёрный корпус был испещрён мелкими пробоинами от метеоритов, а сбоку зияла огромная рваная дыра, словно неведомый хищник вырвал из него кусок плоти. Наш крошечный «Стриж» рядом с ним казался назойливой мухой.
Кира, которая обычно трещала без умолку, сейчас была молчалива и до пугающего серьёзна. Её пальцы порхали над консолью, проверяя показания датчиков.
– Щиты в норме, – наконец сказала она, и её голос прозвучал неестественно громко. – Маневровые двигатели в штатном режиме. Сканеры на минимуме, не хочу, чтобы его автоматика, если она ещё жива, приняла нас за врагов. Хотя, кого тут уже защищать…
Она замолчала, уставившись в иллюминатор на чёрный провал в борту «Странника». Мы летели прямо в него.
Я провёл рукой по шлему. Лёгкий матово-чёрный доспех, который нашёлся в той же капсуле, что и я, сидел как вторая кожа. Я не помнил, кто я, откуда, но руки сами защёлкнули все крепления, а мозг безошибочно подсказал, как активировать сервоприводы, отчего броня тихонько зажужжала, подстраиваясь под мои движения. Это было самое странное и пугающее чувство в моей новой жизни – абсолютное знание в одном и полный провал в другом.
– Ты как? – тихо спросила Кира, не поворачивая головы. Её беспокойство было почти осязаемым.
– Не очень, – признался я, глядя на приближающийся остов.
Внешне я, наверное, выглядел как скала. Полное спокойствие и сосредоточенность. Но это была лишь маска. Внутри всё скрутилось в тугой, ледяной узел. Чем ближе мы подлетали, тем сильнее становилось иррациональное, животное желание развернуть шаттл и убраться отсюда подальше. Это был не страх перед засадой или какой-то ловушкой. Это был страх перед самим кораблём. Словно я возвращался на место собственной казни.
– Он… будто зовёт меня, – выдавил я, с трудом находя слова. – Я чувствую его. Там пустота. И холод. Это не просто мёртвый кусок металла. Это… мой склеп.
Кира резко обернулась, её большие глаза испуганно расширились. Пальцы так сильно вцепились в штурвал, что костяшки побелели.
– Влад, послушай, мы можем улететь прямо сейчас. К чёрту всё это. Капитан поймёт, он и так был против.
Я медленно покачал головой, не отрывая взгляда от черноты впереди.
– Не могу, Кира. Если я сейчас отступлю, то никогда не узнаю правду. Я так и останусь призраком без прошлого. Я должен.
Она вздохнула, что-то пробормотала себе под нос, наверняка не самое лестное в мой адрес, но спорить не стала. Вместо этого её лицо снова стало решительным. Она была другом. Настоящим.
– Ладно. Тогда держись крепче, призрак. Входим.
Она уверенно повела наш маленький кораблик в разорванную пасть мёртвого гиганта. Лучи наших прожекторов выхватили из мрака искорёженные переборки, оборванные кабели и пустоту коридоров, уходящих вглубь корабля, который когда-то был моим домом. А может, и тюрьмой.
 
Глава 2
 
Магнитные захваты маленького «Стрижа» сочно клацнули, вцепившись в палубу ангара. Всё. Мы были внутри. Пару долгих секунд мы с Кирой просто молчали, уставившись через лобовое стекло на покорёженные обломки каких-то механизмов, разбросанных по огромному, тёмному пространству.
– Ну что, призрак, готов поздороваться со своим прошлым? – голос Киры в комме шлема прозвучал натянуто. Вся её обычная весёлость куда-то испарилась, оставив после себя лишь тревогу.
– Если честно, меньше готов я ещё никогда не был, – признался я, отстёгивая ремни безопасности.
Рампа шаттла опустилась с тихим гидравлическим шипением, и мы шагнули в холодное брюхо зверя.
Первое, что нас встретило – это холод. Не просто прохлада, как в неработающем отсеке, а какой-то запредельный, мертвенный холод. Казалось, сам вакуум просочился сквозь обшивку и заморозил здесь всё, включая сам воздух. Вторым ощущением была тишина. Не просто тишина, а её полное, абсолютное торжество. Она давила на уши, заставляя вздрагивать от звука собственного дыхания в скафандре.
– Ничего себе… – выдохнула Кира, и облачко пара мгновенно вырвалось из-под её шлема. – Системы жизнеобеспечения не просто сдохли. Их будто вырвали с мясом. Тут, по-моему, холоднее, чем за бортом.
Лучи наших нашлемных фонарей пронзили мрак, выхватывая из темноты странную и жуткую картину. Длинные коридоры, уходившие во все стороны, были покрыты тонким, как пыль, серебристым слоем инея. Он похрустывал под нашими ботинками, и этот звук в мёртвой тишине казался оглушительным. Тусклые аварийные лампочки на стенах едва-едва светились, отбрасывая длинные, кривые тени, которые превращали обычные углы и выступы в нечто зловещее.
Я пошёл вперёд, сам не зная почему. Рука сама легла на рукоять импульсной винтовки, закреплённой на бедре. Каждый шаг отдавался в голове гулким эхом. Я не узнавал эти коридоры, но моё тело… оно их помнило. Мышцы знали, где за углом будет развилка, где находится дверь в оружейную, а где – в столовую. Это было странное чувство, будто гуляешь по пепелищу собственного дома.
– Влад, смотри, – Кира посветила фонарём на стену рядом с собой.
Я подошёл ближе. Металлическая переборка была оплавлена, на ней застыли уродливые пузыри и наплывы. А рядом виднелись глубокие, идущие параллельно друг другу царапины. Словно кто-то огромный и очень злой провёл по стене гигантской вилкой.
– Плазменный резак, – уверенно сказала Кира, проводя пальцем в перчатке по краю одной из борозд. – И очень мощный. А вот это… это не оружие. Больше похоже на когти. Очень, очень большие когти.
Она невольно поёжилась, и я её прекрасно понимал. Картина вырисовывалась так себе. В этих стенах разыгрался жестокий и яростный бой. Но было кое-что ещё, что не давало мне покоя. Что-то неправильное.
– Кира, – тихо позвал я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул. – Ты что-нибудь видишь?
– Кроме очевидных причин свалить отсюда как можно скорее? Вижу следы знатной заварушки.
– Нет. Подумай, чего здесь нет?
Она замолчала. Её фонарь медленно пополз по стенам, по полу, по потолку. Потом её голос в рации прозвучал совсем тихо, почти шёпотом.
– Тела… Здесь нет ни одного тела. Ни гильз. Ни капли крови. Вообще ничего.
Вот именно. Корабль был чист, как операционная после дезинфекции. Словно после боя сюда пришла невидимая бригада уборщиков и тщательно стёрла все следы трагедии, оставив только шрамы на металле. И эта стерильность пугала гораздо больше, чем могли бы напугать горы трупов.
  
Мы двинулись дальше, в самую глубь корабля. Тишина сгущалась, холод пробирался даже сквозь защитный костюм. Я чувствовал, как начинают неметь пальцы. Или это было не от мороза?