Чёрный пёс (СИ)

Выходит, для реализации моего плана нужна иная общественная структура. Сильная и влиятельная, с явным лидером, с повязанными грамотными обетами подчиненными, с четкой и понятной политической платформой… Да-да, я подразумеваю именно Пожирателей Смерти! Возрожденному Волдеморту, стараниями Альбуса превращенному в жуткое пугало, будет нелегко набрать себе сторонников для захвата власти в стране. Однако запущенный слушок о том, что члены бывшего Ордена Вальпургиевых Рыцарей в награду за верность получают от своего Лорда молодость и здоровье, быстро обеспечит массовый приток кандидатов в ряды сторонников Тома. Этот маневр быстро обеспечит Реддлу популярность в народе и избавит меня от роли стратегического оружия.
  
Ведь причина моих нынешних раздумий заключается в нежелании становиться живой мишенью. Я понимал, что факт омоложения Пожирателей скрыть не удастся, после чего в народе появятся разные теории и догадки. А там кто-нибудь вспомнит про таланты семейства Блэк, и наша тайна превратится в секрет Полишинеля. Я же после возвращения Тома хочу жить спокойно, не опасаясь, что какому-нибудь могущественному волшебнику с большими деньгами и связями срочно понадобится целитель с уникальным даром. Так что я просто передам эту почетную должность Лорду вместе с рецептом омолаживающего бальзама, и пусть дальше крутится сам!
В очередной раз поглядев в зеркальце, я убедился, что мои глаза обратно меняться не собираются. Видимо, целительская магия закрепила трансформу, так что мне можно больше не переживать. Причем, судя по отсутствию ухудшения зрения, изменения затронули только внешний покров, но не саму структуру глаз. И сейчас на мне надеты своего рода контактные линзы биологического происхождения, успешно маскирующие единорожий подарок.
Впрочем, жаловаться я не собирался. Вместо этого я гадал, как происходит процесс изменения внешности у метаморфов. Неужели, аналогичным образом? Возможно, моя догадка недалека от истины, ведь у перевертышей в основе механизма смены облика тоже лежит осознанное желание и направленный выброс магии. Разница лишь в том, что организм метаморфомага более пластичен и охотнее отзывается на необходимость изменения. Следовательно, Нимфадора тоже может являться целителем, просто не подозревает об этом.
Проверив свой резерв, я обнаружил, что принудительная коррекция организма и бытовые заклинания почти не сказались на его заполненности. Возникла шальная мысль достать бутылку с кровью и повторить спонтанный эксперимент, однако разумная осторожность пересилила авантюризм. Конечно, вливание очередной дозы серебряного эликсира с его последующей переработкой целительской магией может самым благоприятным образом сказаться на моей силе, но я еще не определил степень произошедших во мне изменений! Глаза – лишь внешнее проявление, а что там происходит в моем теле на клеточном уровне – одному Мерлину известно. Я ведь пока толком не знаю, что из себя представляет единорожья кровь, и какие у этого стимулятора имеются побочные эффекты. Помимо опьянения и желания дурачиться.
Раскрыв книгу с названием «Жидкое серебро или эссенция жизни», на кожаной обложке которой был выдавлен профиль единорога, я углубился в текст на ранненовоанглийском и вскоре получил общее представление об этой необычной субстанции. Оказывается, кровь волшебных копытных - оригинального вида накопитель, наполненный природной магией. Это все те же кровяные тельца, просто в ходе эволюции получившие способность удерживать в себе магическую энергию. Благодаря ей кровь единорога имеет такой необычный вид и около недели способна сохранять свои свойства. Лишенная силы, жидкость становится темно-красной и быстро сворачивается.
На организм волшебника «жидкое серебро» оказывает исключительно положительный эффект. Она способна снимать проклятия, омолаживать клетки и продлевать жизнь, являясь мощным стимулятором. Однако частое ее употребление приводит к ослаблению магического источника, который теряет возможность продуцировать силу. Иными словами, душа волшебника, подсевшего на допинг, постепенно привыкает к внешней накачке и атрофируется, поэтому судьба у «кровавых наркоманов» незавидна. Не имея возможности регулярно принимать стимулятор, они быстро теряют свой магический дар, превращаясь в сквибов.
Интересно, а Квиррелл знает об этом факте? И не потому ли Дамблдор в каноне позволял одержимому резать единорогов, тем самым ослабляя конкретно подсевшего на кровь «подселенца»? Помнится, в пятой книге в открытом противостоянии с директором Волдеморт позорно слился, бросив своих Пожирателей на произвол судьбы, хотя старик не имел никаких козырей, кроме Старшей Палочки. Да и позже Темный Лорд ничего особенно выдающегося в плане магических умений не показывал… Однако, занятно!
После прочитанного описания последствий злоупотребления кровью, желание сделать парочку глотков, чтобы восполнить резерв, все это время маячившее на краю моего сознания, пропало без следа. Прочие главы старого фолианта были посвящены принципам использования жидкого магического накопителя в артефакторике и зельеварении, где кровь единорога часто выступала в качестве природного катализатора. К сожалению, авторы книги не собирались отвечать на волнующий меня вопрос – что будет, если влить «жидкое серебро» в вены волшебника? Возможно, потому, что изучаемый мною текст был написан в конце шестнадцатого века, а первое официально задокументированное переливание крови было осуществлено на сотню лет позже.
Закрыв книгу, я вернул изученную литературу на полку, не собираясь тащить ее с собой. Можно было возвращаться на базу, однако моя душа настоятельно требовала экспериментов. Несмотря на уверенность, которую я недавно демонстрировал Пожирателям, меня грыз червячок сомнения. Что, если единорожья кровь навредит Лорду? Мне она помогла и даже подтолкнула развитие дара, но ведь я-то ее пил, а не «ширялся»! И пусть некоторая часть стараниями четвероногого Соколиного Глаза попала в брюшную полость, сути это не меняет. Как «жидкий магический накопитель» будет взаимодействовать с кровью и плотью обычного волшебника, было решительно непонятно. Требовалось срочно прояснить данный момент на практике.
Экспериментировать на себе я побоялся, преданно поедающего меня взглядом Кричера было жалко, поэтому я осторожно выглянул в коридор. Мои подозрения подтвердились – наполненный силой магический светильник успела оккупировать стайка пикси. Эти маленькие создания со стрекозиными крылышками тонко пищали и мельтешили в воздухе, отпихивая конкурентов и отчаянно стремясь прижаться к волшебному стеклу, чтобы погреться в теплом свете и впитать источаемую им силу. Причем мне было понятно, что энергии, уходящей на драки с сородичами за удобное местечко, тратилось намного больше, чем мог выдать паразитам магический светильник, но пикси были слишком глупы, чтобы это осознать.
Достав волшебную палочку, я прицелился и выдал площадный «петрификус», который заставил всех волшебных стрекоз застыть в воздухе и с тихим стуком осыпаться на дубовый паркет. Трансфигурировав простенькую клетку, я прогулялся в конец коридора и собрал свою добычу. Пикси оказалось всего семь штук. Самый крупный экземпляр достигал пятнадцати сантиметров, самый мелкий не превышал десяти. Внешностью эти маленькие «фейки» обладали весьма отталкивающей. Антропоморфное тельце, покрытое серо-фиолетовой шерстью, две пары длинных тонких трехпалых конечностей с коготками, две пары прозрачных крылышек, большая голова с загнутыми рожками на лбу, огромными глазами, набором акульих зубов и большими остроконечными ушами – ничто из этого не вызывало у меня восхищения. В целом магические паразиты отдаленно напоминали уменьшенных на пару порядков домовиков с крыльями и наверняка прибыли на Землю из того же мира, что и эльфы.
  
Вернувшись на склад книг и моих охотничьих трофеев, я водрузил крылатую добычу на стол, извлек из сумки початую бутыль с кровью, налил в трансфигурированный стакан серебряную жидкость, сдобрил ее рябиновым отваром и создал из воздуха самый обычный шприц на пару кубиков. Достав из клетки будущего подопытного, который был крупнее сородичей, я наполнил шприц магическим стимулятором, вонзил его в бесчувственное тельце и принялся неторопливо накачивать свою жертву серебряной кровью.