Любовный контракт (ЛП)
Но Салливан заставляет меня чувствовать себя единственной женщиной в мире. Или, по крайней мере, единственной, кто имеет для него значение.
И даже если это притворство… он все равно проявляет ко мне уважение.
Моя рука скользит по его бедру.
Его пальцы сжимаются на моем плече, и он притягивает меня к себе, прижимаясь губами к моему виску.
Ангус наблюдает.
Он уже допил свой второй мартини, ни разу не поставив бокал на стол.
― Может, мне стоит нанять тебя, ― резко говорит он Салли. ― Чтобы ты помог мне найти то, что я ищу.
Я стараюсь держаться очень спокойно и даже не дышать.
― Конечно, ― говорит Салливан, как будто он оказывает Ангусу услугу. Как будто для него это не имеет никакого значения. ― Что ты ищешь?
Пока Ангус рассказывает о том, каким он видит новый кампус, Джессика берет меню и просматривает его так, что становится ясно, насколько скучным кажется ей этот разговор.
― Ты обещал, что не будешь говорить о бизнесе… ― жалуется она.
― Детка, наша жизнь — это бизнес. ― Ангус снова пытается обнять ее за талию. ― Если ты не работаешь, ты умираешь.
― Если это все, о чем ты собираешься говорить, я пойду посижу с Тео.
Ух ты.
Джессика пересаживается в кабинке по другую сторону от меня, как раз когда официант подходит, чтобы принять наш заказ. После этой минутной передышки мы оказываемся тет-а-тет, всего в нескольких дюймах друг от друга, достаточно близко, чтобы ее сладкий цветочный парфюм заполнил мои ноздри, а ее блестящий увлажняющий крем перекочевал с ее ног на мои.
― Так как вы познакомились? ― спрашивает Джессика, давая понять, что цель ее визита ― дальнейший допрос.
― В средней школе.
― Хм. ― Это уже отметка в мою пользу, галочка в графе «это абсолютно реальные отношения». ― И вы поддерживали связь все это время?
― Мы столкнулись на вечеринке. Он пригласил меня на танец, и в следующий момент… ― мои глаза встречаются с глазами Салливана, ― …мы стали встречаться.
Салли ухмыляется. Он болтает с Ангусом, но слушает нас. Я поняла это по его положению тела.
― Это серьезно? ― Джессика поднимает бровь, ее тон недоверчив.
― О, да, ― говорю я. ― Очень серьезно. Он совершенно одержим мной.
Салли прикусывает губу, не сводя глаз с Ангуса.
У Джессики снова появляется морщинка. Мне начинает нравиться эта морщинка. Она такая решительная. Ей приходится бороться со многим.
― Ух ты, ― говорит она, как будто ни на секунду не поверила в это. ― То есть он знает о тебе все? Все твои любимые блюда, любимые песни, любимое место для педикюра?
Я прекрасно понимаю, к чему она клонит.
Она хочет поймать нас, прямо здесь и сейчас, на том, что мы лживые обманщики.
К сожалению… она права.
Хуже того, мы с Салливаном не нашли времени, чтобы запомнить список того, что нам нравится. Сейчас я понимаю, что это было довольно большим упущением.
Я бросаю взгляд на Салливана. Он занят с Ангусом и не дает мне ни малейшего намека, что я должна делать.
Я пытаюсь схитрить.
― Ну, вообще-то я никогда не делала педикюр, так что…
― Ты никогда не делала педикюр?
Джессика смотрит на меня так, будто я гость с планеты неудачников. Она была бы шокирована, узнав, что я также никогда не принимала звуковую ванну и не засовывала во влагалище нефритовое яйцо за две тысячи долларов.
― Нет, не делала. Но в остальном, конечно, Салливан очень внимателен.
― Это здорово! ― говорит Джессика с самой большой и фальшивой улыбкой, которую я когда-либо видела. ― Это так мило! Значит, я могу проверить его прямо сейчас, как в «Игре молодоженов»?
― Ну, наверное. Но…
― Ладно, Салливан, ― прерывает она его разговор на полуслове. ― Когда у Тео день рождения?
― Двадцать пятого сентября, ― моментально отвечает он.
Слава богу, что у Салливана хорошая память и он провел свои исследования.
Я не знаю, когда его день рождения. Но, к счастью, Джессика не спрашивает. Она слишком занята расспросами моего фальшивого бойфренда.
― Какое у нее второе имя?
― Клементина.
Черт, он хорош.
― Какую пиццу она любит?
Вспомнит ли Салливан?
― Грибную, ― говорит он. ― Но она не против пепперони.
― Я тоже мог бы это сказать, ― говорит Ангус.
Он выглядит раздраженным этой игрой, а может, просто соперником.
Когда Джессика спрашивает:
― Какую книгу Тео читает сейчас?
Ангус кричит:
― Сияние! ― как будто он наконец-то получил свой шанс в Jeopardy. Он слишком доволен тем, что правильно ответил, чтобы заметить убийственный взгляд своей девушки. Ухмыляясь, он говорит мне: ― Я видел ее у тебя на столе.
― Вообще-то, ― говорит Салливан, ― она закончила эту книгу на прошлой неделе. Сейчас она читает «Молчание ягнят». ― С чуть более тонкой ухмылкой он говорит: ― Я видел ее на тумбочке.
Теперь он создал монстра. Ангус намерен доказать, что знает меня лучше, чем Салливан, благодаря четырем годам совместной работы двадцать четыре на семь.
― Любимая песня? ― спрашивает Джессика.
― «Вечеринка в США», ― говорит Ангус.
― Я бы сказал «Подсолнух», ― говорит Салливан.
― Салливан прав. ― Я улыбаюсь ему. Эта песня не слишком сложная ― я пою ее всю неделю, пока готовлю. Но я также слушала ее в своем кабинете миллион раз, и, видимо, Ангус никогда этого не замечал.
― Как зовут маму?
― Э-э… ― Ангус выглядит смущенным, что пропустил этот вопрос. Как, блядь, и должно быть.
― Диана, ― говорит Салливан.
― Отпуск мечты?
Теперь Ангус просто выпаливает.
― Токио?
― Италия, ― говорит Салливан. ― За настоящей грибной пиццей…
Он тоже не знает, но это довольно хорошее предположение.
Джессика потеряла контроль над этой игрой; все складывается совсем не так, как она планировала. Она задает вопросы быстрее, а Салливан отвечает с легкостью.
― Чего она боится?
― Акул, недосоленной еды и подвести людей.
― Что ее больше всего раздражает?
Салливан улыбается.
― Отсутствие благодарности.
― Жизненные амбиции?
― Открыть свой собственный ресторан.
Сквозь стиснутые зубы Джессика говорит:
― Влюбленность в знаменитостей?
― Я знаю это! ― триумфально восклицает Ангус. ― Адам Драйвер!
― На основании чего? ― смеюсь я.
― На основании того, сколько раз ты смотрела этот дурацкий фильм про динозавров.
Я не утруждаю себя тем, чтобы ответить ему, что одна ходила смотреть как Адам Драйвер сражается с гигантскими космическими ящерами целых три раза, потому что была в глубокой депрессии.
Салливан торжественно качает головой.
― Извини, Ангус, но в этом случае мне придется выбрать Риза Риваса.
Джессика говорит:
― Кто, черт возьми, такой Риз Ривас?
Салливан открывает строку поиска в интернете и показывает результат.
― Он исключительно в ее вкусе.
Он поворачивает телефон, чтобы показать фотографию Ангусу и Джессике.
Ангус разражается хохотом. Джессика выглядит растерянной.
― О, Боже! ― говорит Ангус. ― Ты выглядишь точно так же, как он.
Салливан кивает.
― Так выглядят близнецы.
Нам приносят еду, и Джессика возвращается на свою сторону кабинки, глубоко недовольная.
Я же, напротив, чувствую себя потрясающе.
Ангус официально нанял Салливана.
И кто-то в этом мире знает мою любимую песню и мое второе имя.
ГЛАВА 20
Салли
Ужин стал большим успехом.
Я знал, что это хороший знак, когда увидел, что Ангус привел свою фальшивую девушку, чтобы показать мою фальшивую девушку. Это значит, что он считает нас соперниками.
Это стало очевидно, когда он попытался доказать, насколько лучше он знает Тео, несмотря на то, что почти не знаком с ней.
Мне было почти стыдно за него, насколько плохо он отвечал на эти вопросы. После четырех лет работы с ней? Готов поспорить, что уборщик более наблюдателен.