Эксперимент номер 225 (СИ)

— С Днём рождения тебя, Айзек.
  
Жизнь после. Часть IV. Воспоминания из прошлого
 
Маленький Айзек в очередной раз получил пощёчину, от чего упал на пол приложив свою ладонь к покрасневшей щеке.
— Думаешь, я шутил, когда сказал делать то, что тебе говорят? — послышался до отвращения знакомый грубый голос. Снова этот запах сигарет и алкоголя, который становился только сильнее, когда «он» открывал рот.
— Нет… Но…
— Похоже, ты понимаешь только язык грубой силы, — с этими словами мужчина снял ржавую цепь, что висела на стене и подошёл к мальчику. — Уясни раз и навсегда. Если ты будешь разочаровывать меня — я буду причинять тебе боль, — в следующее мгновение он схватил его за плечо, прижал худенькое, полуобнажённое тельце к полу и начал наносить удары цепью по его спине.
— А-а-а! Хватит! Больно! — кричал маленький Айзек, беспомощьно дёргаясь под его ударами. — Я всё понял… Я больше не буду… Прости меня! Я больше не буду тебя разочаровывать… — твердил паренёк, заливаясь слезами. На его спине не осталось живого места… Мальчик чувствал, как по коже скользят тёплые ручейки, что капали на бетонный пол подвала, оставляя красные капли.
Нанеся ему не меньше нескольких десятков ударов, мужчина наконец остановился, выплеснув весь свой гнев. Он отбросил ржавую цепь, запачканую следами крови, в сторону и ушёл, будто бы ничего не случилось, даже забыв запереть дверь подвала.
Маленький Айзек болезненно завыл, пытаясь подняться с пола… Это действие причиняло ему лишь ещё больше боли. Всё, что мальчику удалось сделать, это отползти в сторону старого матраса, на котором он спал, чтобы не простудиться и к тому же не занести инфекцию в раны, ворочаясь на грязном полу.
— У-у-у… — приглушённо выл он, сжавшись на нём в комок от холода и боли. Нужно поспать… тогда всё пройдёт. Нужно лишь постараться уснуть…
Однако на следующий день боль только усилилась. Настолько сильно, что маленький Айзек был не в силах дальше терпеть её. Он прекрасно осознавал, что его «отцу» нет до его состояния никакого дела. Поэтому, улучшив момент, когда он, в очередной раз, уснёт за столом на кухне в пьяном угаре, паренёк выбрался из подвала, оделся в свои старые вещи, и вышел на улицу, в поисках постороней помощи.
Мальчик неспешно поплёлся вдоль тропинки, вороша под ногами опавшие жёлтые, красные и бардовые листья. Окраина… Ничего кроме леса и редких домиков, и то большая часть из которых была заброшена.
Пройдя не малое расстояние до города, он случайно наткнулся на яркое, четырёхэтажное здание. Возле главного входа, на золотистой табличке, красовалось название: «Больница Д. Блэк.».
Больница… Он не умел читать, однако увидел медицинский крест. Это же то самое место, где лечат людей! Здесь ему должны помочь залечить раны!
Ведомый этой идеей, маленький Айзек решительно зашёл внутрь. Богатый хол предстал перед его глазами: зелёные стены с золотым узором, живые цветы в крупных горшках, мягкие сидения, на которых сидело не малое количество народа, а по середине распологаласть стойка регистратуры.
Следуя примеру людей, которые ходили туда-сюда по этому зданию, мальчик подошёл к стойке ригистратуры и обратился к медсестре, что сидела там:
— Можете мне помочь?
— Что случилось? — отозвалась она, с удивлением посмотрев на маленького пациента.
— Мне нужна помощь. Мои раны… они очень сильно болят.
— Мальчик, где твои родители?
— У меня… их нет, — без колебаний заявил паренёк.
— Извини, но мы не принимаем сирот. Тебе в другую больницу.
— Что здесь происходит? — внезапно раздался посторонний голос. К ним подошла высокая женщина с длинными светлыми волосами, облачённая в белый халат. Её тёмно-зелёные глаза поблескивали холодом строгости, но и в то же время в них играл тёплый огонь.
— Мисс Волтер, у нас тут мальчик-сирота появился, — объяснила медсестра, указав на него.
— Вот оно как. Привет. Как тебя зовут? — спросила светловолосая женщина, обращаясь к пареньку, при этом тепло улыбнувшись ему.
 
— Айзек… — настороженно ответил он.
— Что случилось, Айзек? Почему ты здесь?
— У меня… очень сильно болят раны на спине.
— А где ты их получил?
На этот вопрос маленький Айзек не ответил. Он лишь стыдливо опустил свой взгляд огненно-оранжевых глаз в пол, просто не в силах сказать то, что с ним сделал это его собственный отец.
— Понятно… — задумчиво протянула женщина, а затем спросила: — Я могу тебя осмотреть?
— Мисс Волтер, мы не занимаемся обслуживанием сирот, — одёрнула её медсестра.
— Этому мальчику нужна помощь. Не думаю, что его опекун, если его можно так назвать, будет против, — затем она вновь повернулась к мальчику и сказала: — Айзек, пойдём со мной в мой кабинет. Я Осмотрю и обработаю твои раны.
Паренёк кивнул и отправился следом за этой женщиной. Она завела его в кабинет и попросила снять куртку, чтобы он показал ей свою оголённую спину. Маленький Айзек послушно выполнил её просьбу и повернулся к ней своей израненой спиной. Женщина с сочувствием посмотрела на него, после чего начала обрабатывать его раны какой-то жидкостью, которая имела резкий запах спирта.
— Тц. Ай… — прошипел мальчик, сжимая зубы.
— Потерпи немного. В твоих ранах нет ничего серьёзного. Просто небольшое воспаление. Обработаем их антисептиком и боль пройдёт, — с энтузиазмом говорила она.
Следуюшую минуту они провели в молчании, пока вдруг эта женщина снова не заговорила:
— Айзек, твои раны… Это сделали с тобой родители? — внезапно спросила она, довольно строгим тоном. Но мальчик вновь оставил её вопрос без ответа. — Помимо этого, твоё тело всё покрыто синяками и ты явно отстаёшь в весе… Скажи, они жестоко обращаются с тобой? — маленький Айзек лишь сжал на своих коленях кулаки. Каждое её слово било по нему словно молотком. — Если ты стыдишься того, что это ты такой «плохой», раз с тобой так обращаются, это не так.
— Как будто кому-то не всё равно… — тихо произнёс он.
— Мне не всё равно, — сказала женщина, покрывая его спину бинтами, чтобы закрыть и не беспокоить раны. — У меня дочка, примерно вдвое младше тебя. Ей сейчас 3 годика. Поэтому мне, как родителю, больно от осознания того, как люди порой жестоко поступают со своими детьми.
— …Ещё долго? Мне нужно вернуться, пока «он» не проснулся…
— Мама! — внезапно раздался громкий голосок и из-за двери показалась маленькая девочка в красивом синем платье, со светлыми волосами, заплетёнными в два причудливых хвостика. Она забежала внутрь и радостно посмотрела на женщину в белом халате своими большими синими глазами.
— Аннали, что случилось, моё солнце? — спросила та, ласково улыбнувшись.
— Доктол дала мне это, за то, что я холосо себя вела, — сказала девочка, показывая матери две довольно крупные печеньки, по сравнению с её маленькими ладошками.
— Ого, доктор Френсис так быстро закончила свои исследования… И отпустила тебя ко мне одну?
— Конечно же нет, доктор Элизабет. Как я отпущу трёхлетнего ребёнка слоняться по всей больнице? — внезапно раздался ещё один голос и в кабинет зашла статная женщина в белом халате. В глаза сразу бросился её цвет волос. Он был пепельным, то ли из-за приличного возраста, то ли был естественным, собран в пучок. Её зелёные глаза метали холодными молниями. Весь её вид и манеры говорили о том, что эта женщина почитает строгость и дисциплину…
— Мисс Блэк, благодарю вас за то, что вы присмотрели за моей дочерью, — учтиво поблагодарила мать девочки.
— Давай опустим эти формальности, Элизабет Волтер. Несмотря на то, что эта больница пренадлежат мне и моему мужу, мы с тобой коллеги. И можем обращаться друг к другу по имени.
— Хорошо. Извините, доктор Френсис. Как состояниие Аннали?
— По клиническим анализам всё в норме. За всё время, что она провела здесь, приступы повторялись всего пару раз. Причина пока остаётся неизвестной. Нужно будет провести более глубокие исследования.