Нежное создание 2 (СИ)

— Все меня учат. Мать учит, ты учишь, даже прислуга учит! — возмутилась с дрожью в голосе. Только бы не заплакать! — Все указывают мне, как надо жить, с кем дружить, что полагается делать, чего нельзя, будто я слабоумная. И никто не спросит, чего хочу я.
Слышала, как Кэптен тяжело протяжно вздохнул и на удивление ровным голосом спросил:
— Чего ты хочешь?
С напряжением смотрел в беспокойные глаза вдруг остановившейся и обернувшейся строптивицы.
«Тебя, твоей любви», — чуть не сорвалось с задрожавших губ Ники. Ещё бы чуть-чуть… Она облизнула их и до боли прикусила язык.
— Руз, чего ты хочешь? — тихо повторил мужчина, глядя на ярко-красные губы компаньонки.
— Чтобы мне верили… доверяли, — выдавила из себя сипло. — Я виновата перед тобой. Очень. Хочу твоего прощения.
— Я верю тебе… доверяю, — порывисто проговорил Ван дер Меер. — Тебе, но не Матфейсену.
Девушка перевела дух.
— Поверь, Алан ходит ко мне из дружеских побуждений. Он не ухаживает за мной. Я не интересна ему в качестве будущей жены. Сваха подыскивает ему богатую невесту. Богатую, — подчеркнула она. — Ты всё испортил, Кэптен. Сегодня я собиралась просить капитана устроить мне встречу с его матерью, чтобы выбрать цветы для кофейни. Если Алан больше не придёт…
— Он не придёт, — сказал как отрезал Ван дер Меер. — Скажешь моему садовнику, что тебе нужно, он подберёт.
— Теперь мне совсем не с кем будет поговорить. Я всё время одна, — расстроилась Ника, пропустив предложение мужчины. Грустно улыбнулась: — Уже научилась разговаривать с собой.
— В скором времени наговоришься, — заметно расслабляясь, выдохнул Адриан.
Ника поняла, что он имеет в виду:
— Принимать заказы и считать монеты — далеко не то. Мне не хватает общения, духовной пищи.
«Не хватает тебя», — дополнила мысленно.
Подступив к девушке, Кэптен привлёк её к себе, прижал к груди:
— Я беспокоюсь за тебя. Матфейсен опасен.
Ника притихла, боясь пошевелиться и прервать миг единения. Вдыхала аромат мужского разгорячённого тела, смешанного с запахом хвои, моря, свежего весеннего ветра. Стояла бы вот так и стояла… Вздохнула:
— Чаю выпьешь со мной? Я приготовила для тебя бутерброды. Разные. Много. Попробуешь?
— Много? — усмехнулся мужчина, выдохнув в макушку компаньонки. — Ну, идём, показывай, хвались. Я очень голодный.
От того вечера, проведённого в обществе Ван дер Меера, начавшегося скверно и закончившегося неожиданно мирно, у Ники остались приятные воспоминания. Кэптен уйти не спешил, был необычайно разговорчив и внимателен, хвалил её готовку. Заглаживал свою вину перед компаньонкой за недостойное поведение в отношении Алана Матфейсена? Возможно.
Девушка не видела капитана ночного дозора два дня. Впрочем, как и Ван дер Меера.
«Всё к лучшему», — вздохнула она, возвращаясь к делам. Пока Кэптен остаётся женатым, мечтать о нём не стоит. За цветами к матери Алана она сходит с Хенни. Если женщина не захочет потерять выгодного оптового покупателя, то сделает хорошую скидку и без участия сына.
**
— А почему пряник нельзя отведать сейчас?
Хенни вытирала руки, с алчным блеском в глазах поглядывая на кулинарное изделие прямоугольной формы.
— Потому что торт должен пропитаться. Тогда он станет нежным и воздушным в отличие от пряника, — нравоучительно пояснила Ника, в который раз выделив ударением слово «торт».
Хоть она объяснила служанке разницу между медовым пряником и медовиком с многочисленными тончайшими коржами, пропитанными сметанным кремом, та упрямо продолжала называть торт слоёным пряником.
Ника любовалась творением своих рук:
— Когда начнётся ягодный сезон, станем украшать медовик ягодами и листиками мяты, засахарим подходящие цветы. Будет очень красиво, — ровняла на верхнем слое посыпку.
Служанка не отозвалась. С задумчивым интересом она следила за руками молодой госпожи, которая неторопливо говорила:
— Цветами можно не только любоваться, но и есть их. Для засахаривания идеально подойдут фиалки, анютины глазки, розы, цветки овощей, пряных трав. Хенни, ты знаешь, как засахарить цветы?
  
Служанка шумно сглотнула:
— Я не коза, чтобы есть цветы, — вытерла губы полой передника.
— Поживём — увидим, — усмехнулась Ника. — Ничего сложного и страшного в засахаривании нет. Для этого нужны всего лишь белок яйца, сахар и сахарная пудра. Цветы промываем, сушим. Белок взбиваем с сахаром и кисточкой покрываем лепестки или бутоны, обсыпаем сахарной пудрой, высушиваем. Всё.
— Всё? — глаза у Хенни стали размером с блюдце.
Ника кивнула:
— Пользуйся моей добротой и мотай новые знания на ус. — С задумчивой грустью проговорила: — Когда я была маленькая, то ела цветки сирени.
— Зачем?
— У цветков сирени сколько лепестков? — не дожидаясь ответа открывшей рот служанки, ответила: — Четыре. Но есть цветки с пятью лепестками. Редко, но есть. Если найти такой, загадать желание и съесть цветок, то оно исполнится.
— Ваше желание исполнилось?
— Не помню, — усмехнулась Ника. — Сейчас я не ем цветки сирени. Впрочем, их тоже можно засахарить.
Хенни тяжело вздохнула:
— Моё желание никогда не сбудется, хоть объешь все кусты сирени в Зволле.
— Надо верить в лучшее, — подбодрила её девушка. — Многое зависит от того, насколько задуманное благоразумно и сколько усилий ты приложишь для его исполнения.
Вечерело.
Ника поглядывала в окно на сгущавшиеся сумерки. Гадала: придёт Ван дер Меер или нет? Может быть, он уехал по служебным делам?
«Почему не предупредил?» — тут же отреагировало подсознание на подброшенную догадку.
Девушка вздохнула: «Кто ты ему, чтобы тебя предупреждать?». Смотрела, как Хенни зажигает свечи:
— В следующий раз сделаем медовик круглой формы, вырежем из картона трафарет* и украсим торт порошком какао, сахарной пудрой, поджаренными измельчёнными орехами. Знаешь, что такое трафарет?
— Не знаю, — вскинула глаза служанка.
— Долго объяснять. Увидишь, — пообещала Ника.
Подумала, что медовик можно украсить не только разнообразной посыпкой и засахаренными цветами. Если освоить приготовление масляного крема на сахарной пудре, то кондитерской гребёнкой можно сделать на поверхности торта ровные и волнистые линии, сетку, написать что-нибудь корнетиком* или разрисовать завитушками.
Ника вспомнила и записала в рецепт, как придать крему разные цвета при помощи сока свёклы, моркови, краснокочанной капусты, вишни, чёрной смородины, граната, куркумы, порошка мяты. Знала, что есть творожный крем, но, как ни старалась, не могла восстановить в памяти, что входит в его состав кроме сахарной пудры, творога и сливочного масла. Немного варенья? Надо экспериментировать.
— И этот слоёный пряник мы будем продавать? — вторглась в ход её мыслей Хенни.
— Разрежем на пирожные и да, будем продавать.
— Дорого, поди? А как узнаем стоимость кусочка?
— Высчитаем. Мы знаем, сколько и каких продуктов пошло на изготовление одного торта, знаем стоимость этих продуктов. Так?
Служанка кивнула, и Ника продолжила:
— Сложим стоимость продуктов и узнаем цену медовика. Поделим её на количество разрезанных частей, и высчитаем стоимость одной части. Умножим на два. Или на три.
— Дорого получится?
— Посмотрим. Не дороже денег, — улыбнулась Ника. — Торт — это маленький праздник, своего рода удовольствие. А за удовольствие нужно платить.
— Как складно вы говорите, — облизнулась Хенни, подбирая обрезки коржей с разделочной доски. — А этот пряник мы съедим бесплатно?
— И угостим всех причастных.
— И Гуго?
— Гуго в первую очередь, — рассмеялась Ника. — Он у нас самый ценный работник мужского пола. Хенни, — понизила она голос, оглядываясь на дверь, — не знаешь, как переманить Гуго к нам на постоянную работу? Он тебе не говорил, сколько платит ему Ван дер Меер?
— Ах, как было бы хорошо, — загорелись глаза у служанки. — Я спрошу, — пообещала она.