Ребенок генерального, или Внеплановое материнство (СИ)

Тьфу ты… опять я с этими странными мыслями.
А Ян коснулся подбородком моего виска, им же попытался отвести мои волосы от лица, на что я рассмеялась и помогла ему. Ведь руки Яна все еще сжимали мои плечи, и мне хотелось, чтобы именно там они и оставались. Тепло. Хорошо…
— Я в детстве ходил на кружки, катался на коньках и роликах и даже гулял во дворе с пацанами. Еще прыгал по гаражам.
— Удивительно…
— Что? — хрипло, но очень тихо рассмеялся мужчина. — Я оказался еще древнее, чем ты только что предположила?
— Нет! Удивительно, что ты жил когда-то в обыкновенном дворе и прыгал по гаражам.
— А вот тут ты не угадала. Двор у нас не был обыкновенным. За что спасибо деду, — усмехнулся Ян, — ведь, если так подумать, львиную долю своих нынешних деловых приятелей я знаю именно с того самого возраста, когда мы всей толпой сбегали с закрытого двора, надурив охрану, а затем прыгали уже по обычным гаражам за соседними домами и дворами. Еще мы играли в казаки-разбойники.
Я только плечами пожала. По гаражам я не лазила, только по деревьям, и никакие казаки мне были не знакомы. Так же как и любая дворовая толпа. В нашем старом дворе ее просто не было. Стало немного грустно. Я не считала свое детство плохим, но оно не вызывало у меня такой шальной улыбки, что блуждала на губах Яна. И опять я ощущала ее кожей, а еще слышала по интонациям мужского голоса. Он завораживал. Потому я поспешила перевести тему:
— На коньках кататься мы всего раз ходили с Ликой. Она побоялась тогда, а вот ролики у нее есть, на них она уже умеет ездить, и ей очень нравится…
Кто же знал, что Ян от моей фразы так воодушевится и вспомнит, что сам на коньках не стоял…
— Лет восемнадцать, наверное!
И Ян непременно захотел попасть на открытый каток. Лика, к слову, сначала смотрела на Яна подозрительно, но потом, видимо поразмыслив, что с ним падать не так страшно, как со мной, расслабилась.
— Пойдемте, — махнул нам Ян после того, как с кем-то поговорил.
Правда, настроение мужчины немного испортилось, когда мы сели в машину и ему опять позвонили.
— ГУМ-каток во вторник последний день работал, — пояснил он нам, потерев подбородок. — Жаль.
— М-м-м… ну да… — растерянно произнесла я. — Так-то март уже начался, логично.
Хотя на самом деле ничего логичного я не видела. Потому что сейчас на месте Яна мне виделся совершенно другой мужчина. С налетом романтики и… словно совершенно юный. Настолько он зажегся своей идеей.
Каток на Красной площади, серьезно?
Я не понимала, как ему… человеку, дорожившему каждой минуткой своего ценного времени, пришло такое в голову… когда на этаж ниже в этом центре был крытый каток. И пусть он не сильно большой, но все же функции у него те же. Иди да катайся. Что еще надо?
А Ян же, разговаривая с кем-то опять по телефону, с требованиями быстро подыскать нам каток не хуже, походил на настоящего ребенка. Обиженного ребенка.
И, впрочем, в итоге он все равно добился своего, отвез нас на другой каток под открытым небом, а потом долго учил Лику стоять на коньках и еще дольше дурачился с ней. Настолько искренне и безудержно, что я в который раз понимала, что ничего не понимаю.
Что удивительно, все-все их падения были выкручены так, что Лика действительно падала лишь на Яна. Либо не падала вовсе, в отличие от Бестужева. Тот, должно быть, отбил себе все кости. Я бы на его месте уж точно отбила бы — столько падать.
Неужели в одном человеке могут уживаться два настолько разных? Или это все один-единственный человек, просто слишком долго не позволяющий себе отпустить себя? Наслаждаться жизнью и просто отдыхать, не думая ни о чем.
С катка мы ушли, лишь когда солнце скрылось за горизонтом, а у Лики начал слишком громко урчать живот.
— Срочно ужинать! — сурово проговорил Ян, только его суровости мы с Ликой больше не верили. Хотя бы потому, что джинсы и пальто мужчины все еще были в грязных белых пятнах от многочисленных падений. А сам Ян больше походил на слишком довольного жизнью мальчишку, чем на жесткого бизнесмена или серьезного отца семейства.
 
— А сама-то, сама, — беззлобно поддел меня Ян, он как раз присел на корточки у скамьи, чтобы помочь Лике снять коньки, а потому смотрел на меня сейчас снизу вверх. — На мать семейства тоже совсем не тянешь никак… — видимо, я произнесла последнее вслух, а Бестужев же продолжал подтрунивать. — У нас с тобой тут ребенок голодает, мамочка! А мы дурачимся.
— Как-как? — ахнула я и все же рассмеялась в голос.
Лика же только довольно хлопала глазами и, кажется, иногда жмурилась от счастья. Я бы тоже зажмурилась, да только мне, в отличие от нее, никто коньки не снимал…
— Помочь? — словно читая мои мысли, Ян деликатно предложил свою помощь, когда справился с Ликой. Взгляд его уже не был настолько легким и игривым, он словно потяжелел, я же сглотнула и перестала смеяться, а затем отрицательно покачала головой.
— Сп-спасибо, я сама.
Кажется, я смутилась, жалея, что нота нашего сегодняшнего общения опять сменилась. С беззаботным, задорным парнем, в шутку называющим меня «мамочкой», было проще. Его я ощущала почти равным. От его взглядов я не терялась и не чувствовала смятения в душе. С ним мне было легко и просто дурачиться, не думая о том, как я выгляжу и что он обо мне думает в этот момент. Рядом же с Яном привычным я каждый раз словно впадала в ступор. Но… и тянуло именно к такому Яну меня сильнее.
Ужинали мы у нас. Сам ужин приехал через пару минут после нас. Ян даже не спрашивал, просто привез нас к нашему дому, поднялся вместе с нами, а затем и сам открыл дверь, когда в нее позвонили. Я за всем этим молча наблюдала и никак не могла понять, как на это реагировать. Все было настолько необычно, непривычно и ново, что мой мозг просто отказывался обрабатывать эту информацию.
— Дай, пожалуйста, мне ключи. Есть запасные? — не отрывая взгляда от стола, спросил меня Ян, когда я появилась на кухне, сам же мужчина перекладывал еду на тарелки.
— Прости?
— Нет запасных? — Ян все же поднял на меня взгляд, и я опять застопорилась. Ощутила, как от его тяжелого темного взгляда опалило щеки огнем, а ноги словно налились свинцом и одновременно стали невесомыми-невесомыми.
Разве так бывает?
— Зачем тебе ключи?
— На всякий случай сделаю дубликат для службы безопасности. И себе. Еще нужно организовать вам нормальную доставку еды. Ты же не всегда дома и…
— Подожди… — я с трудом перебила его, зажмурилась, вдохнула-выдохнула, а затем просто кивнула. Просто кивнула! И, как какая-то овечка, пошла в коридор за дополнительным комплектом ключей. Да потому что хоть это и казалось мне дикостью, но все доводы Яна были разумными. Слишком разумными. А ключи… уж для кого-кого, но для Яна, будь у него какие-то корыстные намерения, отсутствие ключей точно не стало бы серьезным препятствием.
— Во сколько ей нужно в садик? — спросил Ян у меня уже после ужина, когда Лика убежала в свою комнату разбирать сегодняшние подарки (а без них Ян уж никак не смог обойтись). Сам же мужчина остался помогать мне убирать со стола, а я поймала себя на мысли, что даже начала понемногу привыкать к таким его действиям.
— Детей там принимают с половины восьмого до восьми, но можно немного раньше или позже, а ехать…
— Я знаю сколько, — улыбнулся Ян и, что-то быстро прикинув, продолжил: — Тогда в двадцать минут восьмого за вами заедет машина. Отвезете сначала Лику в сад, а на девять у тебя назначена уже личная встреча с юристом. Поэтому заранее собери все документы.
— Э-эм… — и все же я зависла, Ян же просто вытащил у меня из рук тарелку и переставил ее на другой стол.
— Что не так?
— Хотя бы то, что у меня есть своя машина и я умею и люблю водить.
— Представляешь, Майя, у меня тоже есть своя машина, — усмехнулся этот… этот… кажется, самый настоящий тиран, — и я тоже умею и люблю водить, но, как ты заметила, не всегда это уместно. Не противься комфорту. Как минимум пока ты вместе с Ликой. И пока я здесь, я хотел поговорить с тобой про ее день рождения и про школу.