Кафедра (СИ)

— Что по пахану скажешь?
— А по нему никто ничего не скажет. Ни как выглядит, ни имени. Только люди шепчутся, будто бы из благородных. Может, и врут.
— Ладно, — кивнул я, протянув Витьке чашку с чаем и сто рублей. — Держи. Заслужил и то и другое. Но ко мне больше не суйся без приглашения. Иначе в следующий раз можешь сдохнуть раньше, чем поймёшь это.
— Понял, Родион Иванович. Только я ж сказал, что помогаю задарма.
  
— А это презент тебе за оперативность и за честность. Но адресок Мерца мне озвучь.
— Порежет он вас, — недовольно произнёс Витька. — Зря идти надумали. Хотя вам, одарённым, море по колено. Впервые сегодня волшебную силушку вашу почувствовал, и больше повторять не хочется. Лучше пусть отмутузят всего, чем такие страсти!
Вскоре парнишка ушёл, а я призадумался. Второй час ночи на дворе. Бандиты сегодня мстить вряд ли придут. А если и появятся, то только под утро, когда сон особенно крепок. Или, может, днём захотят показательную казнь наглому Булатову устроить? С них станется, чтобы другим неповадно было. Но зачем гадать? Можно самому сходить и всё узнать у первоисточника.
Решение принято, и больше размышлять не о чем. Допив уже холодный чай, собрался и вышел из дома. Осторожно, чтобы не попасться на глаза редким припоздавшимся прохожим и полицейским патрулям, направился в сторону «малины» Нюрки Ряженой. Проживала содержательница притона в доме, очень похожем на мой.
Обосновалась она в полуподвальном помещении, у которого, уверен, есть запасные выходы на случай облав. Торопиться не стал и отыскал неприметную обшарпанную дверь чёрного входа. Надёжно подпёр её удачно подвернувшимся брусом, так как бегать за недобитками по всему ночному Петербургу мне лень.
После этого вернулся к главной двери и вежливо постучался. Долго не открывали, а потом наконец-то лязгнул внутренний засов, и в щель просунулась физиономия ярко накрашенной тётки неопределённого возраста.
— Чё надо? — прокуренным голосом недовольно спросила она.
Отвечать ничего не стал, а просто засветил кулаком в лоб, вырубив тётю напрочь. Рывком открыв дверь, ворвался в помещение, сжимая в одной руке кастет, а во второй Таракана. Полное ускорение! Сейчас нужно действовать быстро, чтобы не дать бандитам опомниться. Устраивать поножовщину с толпой в тесном пространстве даже для одарённого опасное занятие.
Четыре первых трупа, видимо, охраны, появились ещё до того, как дошёл до комнаты, за дверями которой раздавалась музыка, визги баб и мужской гогот. Дальше началась основная работа. Влетев в провонявшее табаком и сивухой помещение, ударом ноги перебил колено здоровенному бугаю и начал танец смерти между круглыми, покрытыми красными скатертями столами.
Понимание того, что их пришли убивать, пришло к банде Мерца не сразу. Лишь на пятом трупе визг пропитых баб, больше напоминавших мужиков, перестал быть весёлым, а господа разбойники, побросав карты и рюмки, схватились за оружие. Двое особо догадливых кинулись в сторону запасного выхода. Пусть долбятся. Мне не жалко.
Не знаю, в чём, по словам Витька, была «лютость» этих убожеств. Я таких увальней раньше даже оружием брезговал касаться, просто конечности по ходу дела отрывал. Сейчас, правда, до тех кондиций мне ещё очень далеко. Но всё равно хватило сил и опыта, чтобы за двенадцать семь секунд превратить «малину» в скотобойню, оставив в живых лишь одного бандита — самого Мерца.
— Не убивай! — прохрипел он, косясь на Таракана у своего горла. — Денег дам! Есть деньги! Молчать буду!
— Молчать как раз и не надо, — спокойно ответил я и даже улыбнулся, чем ещё больше нагнал страху на Мерца. — Ты хотел наказать Родиона Булатова?
— Не я! Не сам я! Отпусти! Уеду, и разошлись наши дорожки!
— Имя. Считаю до двух. Раз…
— Сеня Швед! Он приказал в расход пустить! А я что? Я ничего! Сказали, вот и делаю! Без обид? Да?
— Где живёт Швед?
— На Петроградке. Человек сурьёзный, и тут ему делать нечего. На Малом проспекте обитает.
— И последний вопрос, — по горячим следам решил я выжать из своего нападения максимальную выгоду. — Где деньги прячешь?
— Тут пустырь неподалёку. Старый покосившийся столб, а от него по тропинке через четырнадцать шагов камень лежит. Под ним нычка. Всё там! Я дома ничего не держу.
— Да на кладбище у тебя теперь дом, гнида, — закончил я допрос, проламывая кастетом висок Мерца. — Извини, но жизнь сохранить я тебе не обещал. Торговаться лучше надо было. Да и свидетели мне не нужны.
Сделав все дела, отыскал ключ и, выйдя из «малины», превратившуюся в массовое захоронение, запер снаружи входную дверь. Чем дольше не отыщут трупы, тем больше шансов добраться до Сени Шведа. Закончив с кровавой миссией, перешёл к более приятным вещам. Про тайник покойный Мерц не соврал. Под заветным камушком действительно оказался небольшой сундучок.
Притащив его домой, вскрыл нехитрый замок и пересчитал богатство. К сожалению, негусто. Бес Тараканов, торговавший оружием, имел намного больше. Видимо, Мерц не так копил, как разбазаривал награбленные денежки. Вот транжира! Нет, чтобы проявить заботу о Родионе Булатове и вести себя поскромнее в тратах! Но всё равно несколько пухленьких пачек наличности душу греют.
Была мысля по горячим следам нанести визит вежливости Шведу, но, посмотрев на часы, решил отложить это занятие до следующей ночи. Дело небыстрое найти главаря бандитов, а скоро светать начнёт. Не хочется замызганным в чужой крови разгуливать по улицам просыпающегося Петербурга. Уверен, тут же прицепятся любопытные с глупыми вопросами, откуда я такой красивущий иду.
С утра прогулялся до адреса Сени Шведа. К сожалению, Мерц знал лишь его дом, а вот в квартире ни разу не бывал. Я уверен, что на табличках дверей квартиры должно значиться другое имя: не будет же Швед собственную кличку писать. Значит, необходим визуальный осмотр, чтобы понять, где прячется этот гадёныш.
Удача улыбнулась уже во второй парадной. Сначала я прошёл мимо неприметной двери, но потом резко остановился и вернулся к ней. «Симон Густавович Фредрикссон» — было выгравировано на медной табличке. Что имеем? Сеня и Симон — достаточно созвучные имена, а фамилия с отчеством явно указывают на шведские корни. Большая вероятность, что так и появился на свет божий Сеня Швед.
Но проверить всё же не помешает. Будет обидно уничтожить ни в чём не повинного человека. Найдя первый попавшийся цветочный магазин, купил шикарный букет и вложил в него любовную записочку к некой мифической Глафире. После этого за пару медных монет попросил доставить всё это великолепие по указанному адресу. Мальчишка посыльный вернулся достаточно быстро и испуганно заявил.
— Господин хороший! Вы, кажись, адресом ошиблись. Там не барышня дверь открыла, а здоровенный детина со шрамом во всё лицо. Чуть по лестнице меня не спустил! И ещё у него рукоятка револьвера из кармана выглядывала!
— Вот ведь! — огорчённо ответил я. — Видимо, Глафира Борисовна разыграла меня, назвав не свою квартиру. Жаль. Деньги не возвращай, а цветы… Оставь себе!
Окончательно уверившись в правоте своих догадок, целый день посвятил поиску нового дворника. Как назло, попадались лишь какие-то пропойцы, которых никто не хотел брать на работу. Ну а парочка приличных отказались, объяснив, что лучше в более спокойном районе себе работёнку найдут.
Ближе к вечеру опять переоделся в старую одежду Роди Булатова, предварительно отстирав её от крови прошлой вылазки. Посмотрел на себя в зеркало, придав лицу затравленный вид. Да! То, что надо! Никто не подумает, что никчёмный задрот является убийцей крупного криминального авторитета.
  
Ровно в полночь покинул дом и направился на Петроградку. Не успел позвонить в дверь квартиры Фредрикссона, как она моментально открылась, а в лоб мне упёрся воронёный ствол револьвера.
— Свои, братва, — протараторил я. — Шведу от Мерца малява срочная. Дело керосином пахнет!
Услышав знакомые имена и тревожное пояснение, амбал со шрамом моментально убрал ствол и втащил меня внутрь. Большего мне и не надо. Легко избавившись от захвата, резким ударом кастета вдавил кадык охраннику. Слегка придержал хрипящее тело и опустил его на пол. И тут же рухнул рядом, краем глаза увидев человека, метнувшего в меня нож.