Простите, магистр! Я не хотела
И через две секунды – ровно столько понадобилось люстре, чтобы уйти в обратную сторону – одно из звеньев в цепи, крепившей к потолку светильник с тридцатью тремя канделябрами, разомкнулось, и люстра полетела вниз, а Захарий – в противоположную стену.
– Это ты подстроил, Абб, – прошипел ворон, когда клюв обрел способность шевелиться. – Не жди, что я отправлюсь с тобой приводить в порядок эту богадельню. У них здесь все прогнило. Все. Каррр!
– Ты неисправим, – не согласился Рид, которого Захарий никогда не называл по имени. – Ты чуешь мою магию за версту. И знал, что цепь ржавая. Смотри, сегодня опять в воздухе переизбыток фиолетового эфира, который увеличивает шансы неприятностей случиться. С этим пора разобраться.
Профессор покинул комнату под ворчание ворона, которого его ответ ни чуть не успокоил. Захарий продолжал разоряться, что «некоторых» никакие беды «несчастных смертных» не касаются, иначе они бы давно сдернули прочь из этого мира, забытого и ангелами, и демонами.
В коридорах царил тот же бедлам, что и во дворе. Студенты торопились укрыться в убежищах, которых на каждом этаже построено по два, – в левом крыле и в правом.
Так утверждалось в памятке по безопасности. С нее начиналось знакомство с альма-матер у любого только что прибывшего первокурсника. Он должен был вызубрить документ наизусть прежде, чем получал право на спальное место. Но студенты, отучившиеся хотя бы семестр, быстро схватывали, что безопасных зон на этаже на самом деле больше. К ним относился деканат и часто – неплохо оборудованные кафедры.
На третьем этаже располагался факультет живой природы, к которому, не иначе по иронии Бездны, относилась возглавляемая профессором Чедвиком кафедра некромантии. В помещение деканата набились студенты, успевшие добежать только сюда. На Живой природе, где заодно изучали необычных магсуществ, уважали крепкие охранные чары.
– Что случилось? Откуда пошла утечка, кто в курсе? – спросил Рид, оглядываясь по сторонам.
Ни секретаря, ни декана. Студенты сбились в кучки и шушукались по углам. Инцидент произошел во время пары, поэтому он в упор не видел никого из коллег. Наконец группа третьекурсников расступилась и пропустила его к всхлипывающей лаборантке.
– Профессор, это все сдача рун на стихийном факультете. Я помогала на зачете у шестого курса. У меня там друг-практикант. Одна девушка… Она прочла руны задом наперед. Волной тут же выбило окна. Я очнулась на дереве… Кто-то помог мне спуститься на третий этаж, свили лиану.
– Прелестно. В прошлом году я тоже бесконечно слушал про «одну девушку» с пятого курса. Правда, она училась на чаронаведении.
– Так это она и есть, – попробовала было объяснить бедняжка, которой наскоро наложили на голову кровоостанавливающую повязку. Однако Чедвик уже переключился на учеников.
– Целителя вызвали? Похоже на сотрясение. Да, я рад, что почти все вы здесь целители. Первая помощь при травме оказана на «неуд». Где у вас лучший в группе? Когда сдавали чрезвычайные ситуации последний раз? Третий курс, а ведете себя, как горстка зомби при облаве.
На пятый этаж он поднимался, угоманивая статуи, статуэтки и даже картины. С портретов в него метали кто во что горазд. Предок ректора не пожалел алебарды, торговка яблоками послала кувшин сидра.
Рид благодарил про себя адское пекло: в академии зажали бюджет на обновление интерьеров и отказались закупить большие батальные сцены.
Глава 2. Хижина на окраине леса
Вивьен Твист, пока еще шестой курсК домику она добралась в магических сумерках. Из-за того, что в академии случился мощный выброс, накрыло соседние леса и поля. По этой причине поблизости не было населенных пунктов. Поговаривали, что деревенька на три дома, что когда-то ютилась в пяти километрах отсюда, чтобы снабжать кухню академии свежей зеленью и овощами, однажды поднялась в воздух вместе с коровниками и отбыла в неизвестном направлении.
Вивьен не то чтобы верила во все, что болтают. Насочинять она и сама умела. Взять эту жуткую сказку про некроманта, который водился на темной-темной кафедре и носил на плече черную-пречерную птицу. Если бы такой существовал, то Вивьен столкнулась бы с ним в первый же подготовительный год, когда первокурсники еще не были распределены по факультетам. И тогда на его кафедре добавилось бы всех цветов радуги.
Но студенты любили напустить таинственности и важным голосом между делом сообщить: «Вот когда я поднимал графа из фамильного склепа» или «та жуткая ведьма преследовала меня еще целых три метра после того, как я ее упокоил». Вивьен знала, что все это чушь. Что так мальчишки красовались перед тем, как подкатить к сокурсницам. Но все равно ее накрывал неприятный липкий страх. Рано потеряв самого близкого человека, она не выносила любые темы, связанные со смертью, с ее зловонным дыханием.
Почему же неведомые охотники не испугались поставить хижину так близко к академии? Об этом она задумалась лишь сейчас, разглядывая, как растворяются на косых бревенчатых стенах кляксы фиолетового тумана. Наверное, перспектива продавать дичь сразу и тут же получать вознаграждение пересилила страх.
Внутрь она попала так же легко, как в первый раз. С замком справился бы даже ребенок, при условии, что имел привычку играть с отмычкой. Впрочем, она применила простейшее заклинание, подчиняющее железо. Снова дверную ручку кто-то обмотал
тончайшей черной резиночкой. И не жаль же переводить такие редкие материалы ради малопонятных символов.
В домике чисто. В свой единственный визит она заглянула только на кухню. Выпила чаю, сделала себе тост с ежевичным вареньем. Откуда у этих людей средства, чтобы приобрести столь дорогой сундук, в котором поддерживался полнейший вакуум и не выживали бактерии… Загадка. Сейчас она нашла там еще и малиновый джем. Бекон, яйца, кровяную колбасу и почему-то рыбные крекеры – ммм, намечался целый пир.
Неторопливо соорудила себе обед. Туман за окном не собирался рассеиваться. Значит, путь в академию пока заказан. Почитать нечего, сумку с учебниками она оставила на кровати. Не тащить же их на спине в такую даль.
Да и потом, она должна остаться инкогнито, вдруг ей попадутся люди. Веки постепенно тяжелели. Перед зачетом, – Бездна, поглоти всех руноплетов до единого, – она не смыкала глаз.
Двойник вышел похожим на нее до последней родинки, до каждого белобрысого завитка над высоким лбом, но никак не хотел шевелиться. Они с Лючией чего только ни перепробовали. Подруга зачем-то притащила учебник по некромантии для девятого курса, как Вивьен ни доказывала, что им всего лишь требовался хороший артефакт. Двойник – это мастерски сотворенная эфирная копия. Без души и толком без тела, но ведь не мертвая же.
Спасла положение книга, которую Вивьен заприметила в хранилище артефакторов, когда училась с ними два года назад. Но и с ее помощью на оживление ушла целая ночь… Сейчас девушка пришла в себя над миской с супом, – и когда хоть успела разогреть? – нос почти задевал кубики жира на поверхности бульона. Пальцы чертили на салфетке пятиконечную звезду, а в ней еще одну, и еще…
Эта пентаграмма ей смутно знакома. Что-то связанной с мамой, наверное. Свое ранее детство Вивьен помнила смутно, но плохо различимые образы преследовали ее во снах.
Ну и здорово. Раз она спит, сидя на высоком стуле, – его сколачивали явно для великана – то пора отправляться в кровать. Осмотр хижины выявил другую странность: комнат здесь оказалось больше, чем дом мог вместить в себя в принципе. Из кухни она вышла
в маленькую и почти уютную гостиную с камином и медвежьей шкурой на полу.
Потом нашла уборную, потом – очевидно, женскую спальню. Высокая кровать с балдахином и свисающими с него темно-розовыми кистями. Каждая шириной с голову Вивьен. А подушек на постели столько, что хватило бы на всю жилую зону силовиков. Еще шкаф, зеркало на ножках, зеркала на столиках… В этой комнате неуютно. Девушка вышла.