Палач. Смертельное оружие I, II, III
— Эй-эй, да вы что, спятили! — заверещал напуганный до смерти визитер. — Что вы делаете, мать вашу?!
Генерал повернул к ниму голову и угрожающе произнес:
— Заткнись! И не двигайся!
Маккалистер щелкнул зажигалкой. Включенный на полную катушку газ полыхнул внушительной струей.
— О, черт, — застонал Мендез.
Генерал поднял руку Мендеза с зажженным пламенем повыше и обратился к альбиносу:
— Мистер Джошуа. Левую руку, пожалуйста.
Джошуа с воинским повиновением аккуратно закатал рукав пиджака и обнажил левое запястье. Затем он подошел ближе и протянул руку к огню. С ненавистью глядя на Мендеза, Джошуа подставил запястье, которое стал лизать язычок пламени. Вокруг распространился запах горящей кожи. Джошуа, не издав ни единого звука, продолжал держать руку над огнем зажигалки. Мендез в отвращении отвел глаза.
— Да не надо, черт побери… — пробормотал он, стараясь не смотреть в горящие безумным блеском глаза Джошуа. — Что вы делаете? Вы с ума сошли…
Джошуа скрипел зубами, но не проронил ни звука.
— Вы, психи чертовы! — закричал Мендез. — Кончайте!
Наконец, генерал выключил зажигалку. Джошуа стоял с вытаращенными, словно безумец, глазами. Кожа на его левом запястье обгорела, но он не убирал руку. Мендез скулил:
— Да вы здесь все свихнулись…
Маккалистер сказал:
— Пусть Эндо посмотрит руку мистера Джошуа.
Альбинос опустил руку и, кивнув головой, направился куда-то во внутренние помещения клуба.
— Слушаюсь, сэр.
Генерал отпустил руку Мендеза, который вытер лоб, залитый потом, и отступил на пару шагов назад. Маккалистер сложил руки на труди и холодно сказал:
— Так вы намерены поддерживать с нами деловые отношения, мистер Мендез?
Тот испуганно посмотрел в спину удаляющемуся Джошуа. Мендез псе еще не пришел в себя после этой демонстрации преданности. Он едва мог выговорить:
— Господи…
Маккалистер настойчиво обратился к нему снова:
— Вы хотите что-то купить у нас?
Мендез наконец опомнился.
— Да, да, конечно, — забормотал он. — Господи, я согласен!
Он стал медленно отступать назад, но уперся в широкие плечи охранников.
— Попробуй не иметь с вами дела. Вы же кретины чертовы, — испуганно произнес он.
Маккалистер, не сводя пристального взгляда с Мендеза, тихо сказал:
— Героин мы получим в пятницу вечером. Приготовьте деньги, мистер Мендез.
Тот стал кивать головой.
— И еще, — многозначительно добавил генерал. —
Чтобы не было никаких фокусов. Не вздумайте делать глупости, иначе вам придется иметь дело с мистером Джошуа. Вы поняли меня?
Мендез стал трясти головой так, что, казалось, он хочет оторвать ее:
— Да, да, разумеется… Мистер Джошуа… Я все понял…
Охранники расступились, давая Мендезу выйти на улицу. Вытирая лицо, будто после кошмарного сна, он направился к выходу. Маккалистер бросил ему вслед:
— Счастливого Рождества!
Мендез обернулся и пробормотал:
— Да-да, с Рождеством…
Он вылетел за дверь с такой стремительностью, словно за ним гнался голодный тигр.
Генерал Маккалистер снова вернулся к сцене, где неудачливые музыканты пытались изобразить нечто вроде рок-н-ролла.
Мюрто встретился с Майклом Хансакером в пустом баре огромного мебельного магазина. Среди образцов мебели кое-где ходили редкие покупатели. Обстановка здесь позволяла поговорить спокойно и без лишних глаз.
Роджер смотрел на старую черно-белую фотографию, на которой были изображены сидящие в баре Мюрто и Хансакер. На них была военная форма. На обороте фотокарточки стояла подпись: «Сайгон, 1965». Оба были молоды и веселы.
Риггс в ожидании напарника медленно прохаживался возле дверей магазина, изредка бросая взгляд в сторону Мюрто.
Роджер положил фотографию на столик, за которым они сидели вместе с Майклом Хансакером, и несколько секунд удрученно молчал. Наконец он поднял голову. Ему было очень тяжело говорить:
— Майкл, вскрытие показало, что Аманду отравили. Далее если бы она не выбросилась из окна, смерть все равно наступила бы через четверть часа.
Хансакер посмотрел на Мюрто полными слез глазами. Во взгляде его было непонимание.
— О чем ты говоришь, Роджер?
Мюрто отвел взгляд, чувствуя себя не в силах говорить на эту тему:
— Ее убили, Майкл.
— Убили? — переспросил Хансакер, словно не веря тому, что услыхал.
— Да, — кивнул головой Роджер.
Хансакер схватился за голову руками и встал из-за стола. Он подошел к окну и стал смотреть на улицу. Мюрто помолчал, затем обратился к Майклу:
— А почему ты искал меня?
Хансакер почему-то замялся и не смог ответить сразу. Этот вопрос привел его в небольшое замешательство.
— Ну, я слышал… — невнятно произнес он, — …кто-то сказал мне… в общем, я узнал, что ты работаешь здесь… И я… я подумал, что… может быть, ты поможешь… ты вытащишь ее и меня…
Мюрто удивленно посмотрел на Хансакера.
— Откуда я мог вытащить вас? — с недоумением спросил он.
Майкл снова замялся:
— Ты ведь знаешь: Аманда была проституткой. И, кроме того, она снималась в кино… В порнографических фильмах. Я подумал, что ты сможешь чем-нибудь помочь ей…
Последние слова он произнес с усилием. Сев за стол, Хансакер вынул из бумажника фотоснимок дочери и, едва взглянув на него, разрыдался.
Мюрто взял его за руку:
— Успокойся, Майкл. Тише, тише.
Хансакер затих, вытирая слезы рукавом пиджака.
— Ты — мой должник, — сказал он, немного успокоившись. — Помнишь, Роджер?
Мюрто как-то отстраненно кивнул головой:
— Да.
Он встал и повернулся лицом к улице. Хансакер надрывным тоном' произнес:
— Я хочу, чтобы ты их нашел, Роджер. Сколько бы их ни было.
Мюрто, не оборачиваясь, смотрел на улицу.
— Пожалуйста, — повторил Хансакер. — Я знаю, что ты можешь это сделать. Найди и убей их.
Мюрто бессильно произнес:
— Майкл, я ведь просто полицейский офицер.
— Мне плевать, — теряя самообладание, нервно сказал Хансакер. — Какая разница? Я знаю, что ты просто полицейский. Я хочу, чтобы ты убил их всех.
Мюрто медленно пошел к выходу. Разговор перешел совсем в другое русло, нежели он ожидал. Хансакер вскочил с места и побежал за Роджером. Нагнав его у выхода, он схватил Мюрто за плечо и резко развернул его.
— Подожди, Родж. Я прошу тебя, — нервно сказал он, держа его за пиджак, — найди их и убей.
Мюрто опустил голову и посмотрел на руку Майкла. Поняв, что так не стоит поступать, Хансакер отпустил пиджак Роджера, смущенно отводя взгляд.
— Ведь ты можешь это сделать, Родж. Не забывай, что ты — мой должник, — Хансакер пожал руку Мюрто.
Тяжело вздохнув, Роджер кивнул головой:
— Да, я твой должник.
Он постарался быстрее распрощаться:
— Майкл, извини, мне пора.
Разговор оставил у Мюрто неприятное впечатление. Его старый армейский друг не был искренним в своих словах. Он явно что-то скрывал. Чтобы спасти Аманду, вмешательства полицейского офицера вовсе не требовалось. Майкл Хансакер был достаточно силен, чтобы вытащить дочь из того болота, в котором она оказалась. За всем этим скрывалось что-то иное. Мюрто был готов поклясться, что Майкл больше боится за себя, чем мечтать о мщении. И потом — почему Хансакер не обратился к нему раньше? Ведь Аманда стала проституткой не три дня назад. И не три дня назад она пристрастилась к наркотикам. За этим скрывалось нечто более серьезное. Однако Роджер пока не знал, что…
Он поправил пиджак и вместе с Риггсом вышел на ули-ЧУ-
Мартин купил в мексиканской закусочной острый бутерброд с рыбой, а Мюрто ограничился банкой диетической кока-колы. Откупорив ее, он сделал несколько глотков, стараясь успокоиться после тяжелого разговора. Риггс откусил кусок бутерброда и, прожевав его, спросил:
— А что он имел в виду, когда говорил, что ты — его должник, Роджер?
Мюрто неохотно ответил:
— В шестьдесят пятом мы вместе служили во Вьетнаме. Однажды во время боя он спас мне жизнь. Тогда я сказал ему, что буду его должником всю оставшуюся жизнь.