В самом Сердце Стужи (СИ)

А вот то, что здесь совершенно ничего не знали о банальной асептике и дезинфекции, я убедился почти сразу же. И хотя мыло тут варили уже полным ходом, но до конца не понимали, насколько это важный и ценный продукт. Точно так же местные умели гнать спирт и, возможно, какой-нибудь дурной алхимик уже научился получать эфир или его аналог путем смешивания всего подряд.
У меня не было амбиций изменить этот мир — только сделать мое в нем существование безопаснее и комфортнее. Учитывая то, что минимум ближайшие лет десять, а то и все двадцать, мне придется постоянно махать мечом и сражаться против северных варваров, вопросы медицинского плана волновали меня по-настоящему серьезно. Не хотелось бы умереть от шока во время вправления перелома или из-за нагноения зашитой раны. Но я только начал свой путь, мне только-только пожаловали титул, а чтобы найти достаточно молодого и при этом талантливого лекаря, в голову которого я смогу переложить часть своих знаний и взглядов, мне нужно много, очень много серебра. Потому что даже недоучки, которые всего год или два ходили в подмастерьях у местных врачей, требовали за свои услуги каких-то дурных денег.
  
Поэтому все местные или лечились у местных бабок-знахарок, или мазались всякой дрянью, типа той, которую трактирщица дала Лили помазать бедра.
Пробежавшись по списку глазами, в котором кроме упомянутых пунктов был еще десяток потенциальных проектов, я аккуратно положил лист бумаги обратно в футляр и стал готовиться на выход. Время ужинать, а завтра — снова в путь, на этот раз уже без длительных остановок в крупных городах. Прямиком в мой новый дом, поместье Херцкальт, деревушка у черта на рогах, окруженная хлипкой стеной. Именно так, если отбросить всякие витиеватости, описал мое новое владение королевский приказчик.
Самый северный населенный пункт королевства. Самый близкий к границе населенный пункт королевства. Самый важный в войне с варварами… и прочее и прочее.
Из меня сделали пограничника, выдали во владение заставу и пару сотен душ королевских крепостных — вольный человек в такой заднице жить не станет ни при каких условиях. Хотя, вроде как недалеко от Херцкальта была стоянка свободных охотников, которые вели добычу меха по королевскому указу, но эти люди находились вне моей власти.
Не успел я выйти за порог, в дверь аккуратно постучали.
Удивившись самому факту стука — Ларс обычно врывался в любое помещение, несясь впереди собственного трёпа, а Грегор тихо проскальзывал внутрь, не издавая ни единого звука — я подошел к двери.
На пороге неожиданно стояла леди Эрен.
Аккуратно оглянувшись, девушка убедилась, что в комнате никого нет, и я не смог понять, обрадовалась она этому факту, либо же огорчилась.
— Проходите, леди Эрен, — сказал я, отступая в сторону и жестом приглашая мою невесту войти.
Секунду поколебавшись, графская дочь все же шагнула в комнату, но едва я попытался закрыть за ней дверь, тут же меня остановила.
— Барон! — воскликнула она.
— Что такое?
— Вы собираетесь закрыть дверь? — с удивлением спросила Эрен.
— Ну да, — не понимая, что происходит, ответил я. — Вы боитесь закрытых дверей?
Эрен окатила меня строгим холодным взглядом, отчего мне стало даже немного не по себе. Ну в самом деле, как строгая училка, а я ее нелюбимый двоечник.
— Барон Гросс, это будет крайне неприлично, — очевидно сдерживая негодование, сказала Эрен. — Сам факт того, что я зашла в вашу комнату без Лили, уже вызывает вопросы, но если вы закроете дверь…
— Понял, — кивнул я, оставляя дверь в комнату нараспашку.
Как же сложно со всеми этими условностями и правилами чести. Я буквально забрал эту женщину как товар из дома ее отца, но при этом не могу находиться с ней в одной комнате без свидетелей. А то люди подумают что-нибудь ненужное.
— О чем хотели поговорить, леди Эрен? — спросил я.
Девушка в это время внимательно осматривала комнату. Бросила взгляд на мои доспехи, которые Грегор аккуратно сложил в углу. На узкий топчан с тонким матрацем, на небольшой столик, за которым я всего минуту назад делал записи. Хорошо, что я успел убрать свои записи и железное перо в шкатулку, но вот чернильница все еще сиротливо стояла на столе, ожидая своей очереди. Особое внимание привлекли новые сумки, из которых выглядывали горлышки многочисленных бутылок, перемотанных ветошью и переложенных соломой. Тратиться на ящики я не хотел, да и сумки всегда можно было перебросить через круп лошади, если с кибиткой что-нибудь случится. В двух лежала уксусная кислота, которую я по прибытии в Херцкальт планировал развести чистой кипяченой водой для получения раствора, в еще двух — спирт и настойки. За все это с учетом посуды я отдал почти шестьдесят серебряных монет, но оно того стоило.
— Я вижу, ваши закупки прошли успешно, — пробормотала Эрен, но каких-то конкретных вопросов девушка не задавала. Будто чувствовала, что отвечать я не стану. — Я хотела поговорить о моем содержании и сегодняшнем походе на рынок.
— Вас что-то не устроило? — спросил я.
— Сколько денег вы выделили Ларсу для моих покупок? — прямо спросила Эрен.
— Это имеет значение? Вам не хватило выделенных средств? — вопросом на вопрос ответил я.
Я так и не спросил у Ларса, что именно купила леди Эрен на рынке, но если наемник промолчал — в бюджет они вложились. Причем обошлось без больших трат, ведь песцовый или лисий воротник должен был стоить минимум десять монет, а то и все двадцать. В местных ценах на такие вещи я все еще ориентировался довольно слабо.
— Я просто не хочу стать причиной разорения вашего надела, барон Гросс, — сказала Эрен.
— Я выделил на ваши платья и необходимую одежду пятьдесят серебряных монет, — спокойно ответил я. — Как вы и сказали мне на днях, у вас нет приданого, но я не могу позволить своей будущей жене вечно ходить в плаще с плеча графского конюха.
В этом была доля правды. Сейчас, пока мы не добрались до надела, парни закрывали на положение леди Эрен глаза. Но когда она официально станет баронессой Гросс, нам придется соответствовать. А тут было принято, что достаток мужчины в первую очередь демонстрируется через его хозяйство и имущество, а во вторую — через его женщину. А с этим у нас определенно сейчас были проблемы.
— Вы такой меня видите, барон? — с интонацией, в которой не было ничего хорошего, спросила Эрен.
— А каким вы видите меня? — раздраженно спросил я в ответ. — Вы дочь графа Фиано, законная или нет — не так и важно. Пятьдесят серебряных монет на необходимый гардероб вполне здравая сумма. Один мой нагрудник стоит больше сотни, без учета работы кузнеца по подгонке. И я могу позволить себе эти траты.
— Барон, я не хотела вас оскорбить, — девушка тут же опустила взгляд и сомкнула ладони перед собой, всем видом показывая, что раскаивается. — Но и вы поймите меня. Вы были командиром отряда и постоянно жили на поле боя или в пути. Я беспокоилась, что ваша чрезмерная щедрость губительно отразится на положении в будущем. И лишь хотела сказать, что вам не стоит тратить на мое содержание столь крупные суммы, дабы не вызывать недовольство людей. Все траты должны быть соразмерны.
С каждым новым словом этот разговор становился все более и более неловким. Сначала она приходит и наезжает на меня, а сейчас сжимается в комок, будто бы я вот-вот ее ударю? Что тут вообще происходит? Или эта девушка до сих пор так напугана ситуацией, в которой оказалась?
— Что вы сегодня приобрели на рынке? Ларс так еще и не дал мне полный отчет, — я решил перевести тему в более нейтральное русло, — и спрашиваю я не за тем, чтобы попрекать вас тратами. Мне просто любопытно. Вы выбрали себе платье? Новый плащ?
  
— Нет, — покачала головой Эрен, на секунду сверкнув своим стальным взглядом из-под длинных ресниц, — но мы с Лили нашли несколько отрезов высококачественной ткани шемарского производства. Из нее я пошью себе нижнюю юбку на зиму.
— Что-то еще? — продолжил я.
— Да. Несколько рулонов льняной ткани на белье и сорочки, шерстяная ткань попроще на верхнее платье…