Измена. Последняя командировка (СИ)
— Марк все еще не берет?
— Не берет…
Глава 8. Марк
Выезжая с подземной парковки он включает телефон и на него лавиной обрушивается тонна пропущенных звонков. Два звонка от секретаря, один звонок от заграничного партнёра, девять звонков с неопределенного номера, три звонка с неизвестного номера, два звонка от подруги Авроры и наконец четырнадцать звонков от жены. У него внутри все холодеет.
Ещё во времена их первых свиданий, они с Авророй договорились, что звонит она ему только в экстренных случаях. Не то чтобы это было категоричное его требование, просто, с его загруженностью на работе, он вынужден был минимизировать простое общение, оставляя в рабочее время только деловые звонки. Так ему удавалось меньше работать дома и больше проводить времени с любимой женщиной. Позже он стал отвечать на рабочие звонки и дома, ссылаясь на то, что идущий в гору бизнес требует его внимания двадцать четыре часа в сутки. Аврора же продолжила придерживаться правила не беспокоить мужа своими звонками. За все время их знакомства она звонила ему на работу всего один раз, тогда, когда их первую квартиру ограбили. Поэтому сейчас, увидев такое количество пропущенных от жены, его одолевает страх. Что-то случилось… И это явно не что-то хорошее…
Первой его реакцией было сразу же набрать жену, но логически подумав, что тридцать минут ничего не изменят уже, он решает не перезванивать, а поговорить с ней уже дома. Заехав по дороге домой в круглосуточный гипермаркет, он покупает ее любимый торт. Вечно сидящая на диете жена, которая безумно любит сладкое, соглашалась на тортик, только тогда, когда он сам его привозил. Это стало своего рода традицией, возвращаясь после долгого отсутствия он всегда привозил ей сладости, а она поначалу ругала его за то, что он нарушает ее диету, а потом с горящими глазами, словно пятилетний ребенок, уплетала вкусняшки, слушая его рассказы о поездке.
Через тридцать семь минут он въезжает на подземную парковку, припарковывает машину на привычном месте, забирает покупки с заднего сидения и, забыв о чемодане в багажнике, ставит свой феррари на сигнализацию. Заглушенный дорогой страх снова возвращается, заставляя сердце пропускать удары, руки холодеть, а ноги становиться ватными. Подъем на четырнадцатый этаж их пентхауса кажется ему невероятно долгим. Выйдя из лифта он замирает напротив двери, пытаясь унять беспокойные мысли, подкидывающие ему сценарии будто из фильмов ужасов, один хуже другого.
— Что ты расклеился, Блэквуд? — спрашивает он себя. — Открой уже эту чертову дверь и разберись что произошло.
И он открывает дверь. Первым его удивлением стало то, что он споткнулся о впервые за три года валяющиеся на пороге туфли жены. В попытках удержать равновесие он роняет торт, пластиковая крышка которого предательски трескается и “графские развалины” превращаются в руины на кафельном полу. Тихо выругавшись он переступает через остатки торта и заходит в просторный зал.
Первое, что он видит, это пустые коробки из под пиццы, оставленные на столике напротив дивана и пустую бутылку вина, валяющуюся прямо на полу. “Аврора и пицца? Это что-то новенькое!” — думает он, пытаясь вспомнить хоть один раз, когда в их доме была пицца. Бутылка вина его не удивляет, иногда по пятницам они позволяли себе пропустить по бокалу белого, но вот местоположение бутылки вызывает удивление. Автора безумно любит порядок, у нее всегда все стоит на своих местах, для нее уют в доме — залог счастливой жизни. Он растерянно смотрит по сторонам, впервые за годы брака его встречает тишина в квартире и бардак, вместо ароматного ужина и милой болтовни жены.
И только спустя пару минут он замечает разбросанные вещи Авроры, сначала легкое бежевое пальто, брошенное на спинку дивана, затем юбку карандаш валяющуюся на полу, красную блузку с оторванными пуговицами разлетающимися во все стороны, порванные колготки, черный бюстгальтер с пушапом без одной шейки и кружевные в тон трусики.
Ее одежда, будто след, ведёт к закрытым дверям спальни. Его сердце замирает от переизбытка эмоций, смешавших в себе оглушающий шок, ледяную обиду и сжигающий гнев. Дойдя до двери он резко распахивает ее и видит на кровати обнаженную Автору, а рядом, накрытое с головой тело.
Глава 9. Марк
Марк замер в нерешительности, не зная что делать он простоял так пару минут и только тело под одеялом начало шевелиться, поспешно закрыл дверь. Сбежал. Как трус сбежал из собственной спальни. Он вернулся в гостиную и сначала думал убрать беспорядок, но потом решил оставить все как есть — пусть останутся следы ее измены, так у него будет моральное преимущество. Он прошел на кухню, включил кофеварку и сделав себе крепкий кофе вернулся в гостиную и сел в кресло напротив двери спальни. Он хотел видеть ее лицо, когда она его увидит.
Долго ему ждать не пришлось, дверь спальни открылась тогда, когда он выпил половину чашки и уже собрался закурить, причем прямо тут, в огромном зале, по размеру напоминающем холл отеля. Он знал как это бесит жену, и это было основным аргументом за то, чтобы закурить именно тут, а не на любимом застекленном балконе, где и кресло удобнее и вид из окна завораживающий.
Из спальни вышла Аврора, в его футболке, достающей ей до середины бедра, с растрепанными волосами, собранными в небрежный пучок. Она зевая терла кулачками глаза, словно маленький ребенок. Он всегда умилялся этой ее привычке, но не сегодня, сегодня он был зол. Осторожно ступая босыми ногами она не глядя сделала пару шагов в сторону кухни. Марк со звоном поставил чашку на журнальный столик и она посмотрела на него. Он думал она будет испугана, смущена, удивлена, разбита. Он ожидал увидеть на ее лице чувство вины, но никак не то, что произошло.
Автора со всех ног бросилась к Марку, поскользнулась на собственной юбке, еле поймала равновесие и с разбегу запрыгнула ему на колени, он, скорее по привычке, чем испытывая такое желание, ее обнял. Его мысли были о том теле, все еще лежащем на его кровати. Думать кто это не хотелось, было противно и немного страшно. Вдруг там кто-то, кого он лично знает? С кем там обычно изменяют жены миллионеров? С партнерами по бизнесу? С друзьями? С конкурентами? А, еще с охранниками, но он их в список не внес, понимая, что это не ее уровень. А она, списав его отстраненность на усталость, целовала его в шею, шептала ему на ушко как она скучала, как ей было плохо без него.
— Милый, пока тебя не было тут такое произошло…
— Я заметил. — перебил он ее.
— Как? Ты уже все знаешь?
— Я поражаюсь тебе, Аврора. — начал он выходить из себя. — Ты спокойно так реагируешь, будто ничего и не произошло. — А что я должна была делать? Марк, тебя рядом не было… Даже на расстоянии звонка… — проговорила она и ее голос предательски дрогнул.
— И это повод так поступить? Это что, месть такая? Изощренно!
— Какая месть? Ты о чем?
Он снял ее с колен, пересадив на диван, она села по-турецки, поджав под себя ноги, и смотрела на него с обидой и удивлением снизу вверх. Он же вышагивал туда-сюда перед диваном.
— Ты знала за кого замуж выходила, понимала, что бизнес требует времени, часто, очень много времени. Ты вроде не такая истеричка, как эти силиконовые куклы, я даже подумать не мог, что…
— Марк, ты совсем ебнулся со своей работой? — сказала она, смахивая непрошенные слезы. — Ты чего на меня наезжаешь? Что я не так сделала?
— Что ты не так сделала? — прокричал он, испугав Аврору, которая вжалась в спинку дивана. — Что ты не так сделала, сука? — прокричал он повторно, хватая с пола красную блузку с оторванными пуговицами и швыряя ей в лицо. — И ты еще смеешь такое спрашивать? Кто ОН?
Аврора, еще не совсем протрезвев после празднования вчерашнего возвращения из участка, не сразу сообразила что происходит. Но объяснять что либо не пришлось, потому что “ОН” вышел из спальни, видимо разбуженный его криком.
— Что, мать вашу, тут происходит? — прогремел низкий бархатистый голос на всю комнату, повторно испугав Аврору. Марк обернулся на говорившего и от удивления выронил чашку, которую собирался запустить в жену следом за блузкой. Звук бьющейся чашка эхом разнесся по гостинной.