Третий Генерал: Том X (СИ)

— Да пошёл… ты… — Еле-еле произнёс Вячеслав.
Делаю небольшой пас рукой и перекрываю ему кислород. Тот начинает задыхаться, а я выжидаю пока Вячеслав не дойдёт до самой черты после чего возвращаю ему возможность дышать.
— Мне переспросить или сразу ответишь? — Интересуюсь я у Рюриковича.
— Не при делах он! — Ответил тот. — Пытался… отговорить. Вроде даже с отцом решил связаться.
  
— Хоть у кого-то из вас мозги варят.
Делаю очередной пас и гвардейцев больше не давит моей аурой. Они медленно встают, при этом даже не пытаются притронуться к оружию.
— Мальчики, будем играть или вы всё же не будете шалить? — Спрашиваю у них.
— Мы не будем создавать проблем, господин Зотов, — сказал один из гвардейцев.
И они отступили на приличное такое расстояние. Совсем не ушли, покинуть Вячеслава они не могли. Поэтому сделали то, что могли сделать в такой ситуации.
— Видишь? — Спрашиваю я Вячеслава. — Даже твои люди вполне понятливые и отступили. Их связывают клятвы и долг, а так они с радостью бросили бы такого идиота как ты. Я бы тебя вообще убил, но это, мягко говоря, преждевременно. Да и пресытился я убийствами своих врагов. Вон, даже румынского короля не убил, а сделал своим подручным. С тобой, правда, такой трюк не пройдёт. Тебя ждёт долгая, но очень несчастливая жизнь.
— Ты за платишь за всё, — прохрипел Вячеслав.
Необучаемый. Сам себя закапывает.
— Барон, можно поговорить? — Услышал я знакомый голос.
Поворачиваю голову и виду Ярослава. В руках у него был спутниковый телефон.
— На связи наш отец, — сказал младший Рюрикович. — Это глупая ситуация должна быть разрешена без тяжёлых последствий для нас всех.
Встаю и подхожу к нему. Он протягивает мне телефон, беру его в руки.
— Считай, что пару очков ты отыграл, — говорю Ярославу. А затем прикладываю телефон к уху. — Слушаю Государь.
— Никита, надеюсь мы оба прекрасно понимаем идиотичность и ненужность сложившегося конфликта? — Сразу перешёл к делу Виктор.
— Я всё прекрасно понимаю. Но мы также оба понимаем, что Вячеслав не просто сглупил. Такие ошибки называют катастрофой.
— Да, это так. И касайся это любого другого дворянина империи, я бы дал тебе самому разобраться. Но он мой сын.
— Вот в этом-то как раз и проблема Виктор, — говорю я. — Он твой старший сын, наследник. Будущий, мать его, император. Однако стоило его чуть-чуть сковырнуть и из него полилось дерьмо вперемешку с помоями. Я бы ещё понял будь ему двадцать, ну двадцать пять лет. Всё ещё достаточно молод и горяч, а потому резкие порывы и глупости понятны. Но ему уже сколько? Ну явно не меньше тридцати пяти. Уже сформировавшаяся личность, ум должен быть, понимание, когда нужно сдержать и всё в таком духе. Он же отреагировал даже хуже, чем я, когда сталкиваюсь с такими идиотами.
— У Вячеслава с детства проблема с характером, — разоткровенничался император. — Слишком агрессивный и вспыльчивый, заносчивость и всё в таком духе. Разумеется, когда стало ясно, что дело серьёзно, род всерьёз занялся за его воспитание. И у нас даже всё получилось. С момента совершеннолетия всё было в порядке, много лет он вёл себя нормальный человек. И лишь изредка были мелкие срывы, но опять же — всё как у нормальных людей. А сейчас… Случилось то, что случилось.
Это многое объясняет. Парня как главного наследника «перевоспитали» по большей части подавив в нём прошлый характер. И всё было в порядке. Даже если были стрессовые ситуации, то Вячеслав держался. Точнее держались те ментальные установки, которые установили в его разуме. Все думали, что всё хорошо, но тут у нас с Рюриковичами произошёл детский конфликт, который я специально усугубил так как решил показать характер и провести воспитательную работу. И вуаля, Вячеслав припёрся ко мне с гвардией обвиняя в измене.
И как-то вся злость и раздражение ушли. Старший Рюрикович в некотором роде болен. Не физически, но умственно. А попытка родичей «исправить» его дала вот такой результат. Ну как же, наследник, будущий император. И так как не совсем понятно как будет дело обстоять с другими детьми мужского пола за главного наследника крепко взялись. Вот вам обратная сторона правящих семей, где всё должно быть идеально.
И это ещё одна причина, по которой я не хочу, чтобы моя семья страдала от чего-то подобного. На хрен этот трон и всё остальное.
— Виктор, это трындец, — говорю я прямо. — Вот какого хрена, а?
— Как будто ты сам ничего не понимаешь, — я слышал грусть и боль в голосе императора. — Сам ведь не хочешь влезать во всё это вот как раз из-за таких причин, разве не так?
— Мысли мои читаете, — не стал я ничего отрицать. — Ладно, ситуация стала понятнее. Вячеслава не трону, но забирайте его отсюда. Про всю эту ситуацию просто забываем. Будем дальше работать с Ярославом. У меня к нему тоже есть вопросы, но там видимо всё нормально. Нормально же?
— Нормально. Спасибо за понимание Никита. Действительно большое спасибо.
— Без обид Виктор, но иди на хер с этим спасибо. Я в такое дерьмо влезать не хочу от слова совсем. Поэтому искренне прошу — не впутывайте в меня такое потом. Пускай всё это остаётся делом рода Рюриковичей и только его.
— Понимаю. И всё равно спасибо. Отбой.
Слышу гудки, которые почти моментально заканчиваются. Отдаю трубку Ярославу, а затем убираю давление с Вячеслава. Тот встаёт, всё ещё оставаясь дико злым, но ничего не говорит и не пытается развить конфликт. Видимо что-то у него в голове всё же останавливает его от дальнейших глупых поступков.
— Валите уже на хрен оба, — говорю я без особой злости. — Теперь я уже начинаю скучать по временам, когда моё общение с Рюриковичами сводилось к тому, что я контактировал лишь тремя-четырьмя людьми из всего вашего рода…
  
Глава 25
 
На всякий случай
 
Несмотря на всё произошедшее ситуация в нашем полевом лагере оставалась спокойной. Около часа назад на восток выехал небольшой конвой, в одной из машин которого сидел Вячеслав. Теперь армией Рюриковичей командовал лишь один Ярослав. Ну как командовал… Я после всего произошедшего передумал разделять легион с регулярной армией и теперь под моим контролем были наши объединённые силы. Выходит, вся эта ситуация лишь усилила моё положение.
Неприятная история по итогу вышла, а ещё хуже всего то, что она была «ненужной». Я надеялся достигнуть совершенно другого результата, а вместо этого влез в один из грязных секретов правящего рода. Неприятно. Остаётся порадоваться тому, что всё закончилось, все решили просто забыть этот инцидент и жить дальше. Копаться в этой куче дерьма мне не очень-то хотелось.
К тому же, мне с Ярославом ещё работать. Хотя и недолго судя по тому, что произошло на следующий день. Всё же эти разборки отняли кучу времени и мы тупо не успели подготовиться к дальнейшему продвижению нашей армии. Как оказалось это было даже хорошо, ведь с утра пораньше император вышел с нами на связь.
— По совокупности сразу нескольких факторов турецкое командование приняли решение начать переговоры о капитуляции, — сообщил Виктор. — Используя румынский опыт они собирают временное правительство приглашая гражданских министров и чиновников занять в нём конкретные должности. Хотя надо отметить, что Турцией явно будут управлять именно генералы во главе с министром обороны. Не самый худший вариант, нас это в дальней перспективе даже устраивает — когда начнётся кризис турки смогут дать хоть какой-то отпор.
— Как-то слишком быстро, — сказал Ярослав. — У них всё же ещё имеется солидная армия и достаточно большое население, чтобы иметь возможность дать отпор и попытаться добиться хоть каких-то успехов, которые помогут им добиться уступок во время переговоров о мире и капитуляции.
  
— Так-то ты прав, — говорю я. — Зачастую все сражаются до почти полного краха армии или государства, в истории тому есть масса примеров. Однако тут мы имеем дело с особым случаем, когда один из участников войны понёс серьёзные потери и оценил свои перспективы. Султан сбежал, свыше ста пятидесяти тысяч уже погибло, огромные потери в технике, один из флотов уничтожен. Авиация ещё почти не понесла серьёзных потерь, но это пока. Вот генералы и решили, что надо спасать то, что осталось пока мы сами не дошли до столицы.