Осторожным лисьим шагом (СИ)
— Ты такая прекрасная в своей ярости, не волнуйся, других не будет. А эти — ваши. Будете потом вспоминать друг друга, а картинка поможет, когда её не будет рядом.
— Не будет — недоуменно повторила я.
— Ну, вы же не всегда будите вместе, у каждой свои дела, заботы, жизнь.
— А, понимаю.
— Ну, вот и хорошо. А ещё я сделал их, чтобы показать, что эти изображения можно создавать и из памяти. Надо просто мысленно вернуться в тот момент. Конечно, чем дольше ты в памяти возвращаться, тем может быть хуже, впрочем, с яркими воспоминаниями это не происходит, а их чаще всего и хочется запечатлеть.
— Кажется, я понимаю этот урок. Благодарю
— Не за что, это так ерунда.
Неожиданно мне показалось, как сбоку кто-то сказал.
— Что это тебя Черныш, так развеселило? Мне тоже интересно.
При этом на меня тут же накатила волна интереса, какого-то любопытства. Глянув вбок я увидела Единорожку. Она бежала рядом, как обычно, на переходах, в своём другом, как я привыкла называть, нечеловеческом облике. Немного ошарашенно я показала ей картинки.
— О, какая хорошая мысль. Я себе тоже хочу, можно Ли-Са? Надо будет спросить на привале.
Эти слова прозвучали у меня в голове сопровождаемые целым водоворотом эмоций. Казалось там были смешаны доброта, дружба, предчувствие разлуки и сожаление о ней, и многое другое. На автомате я ответила.
— Да, тебе конечно можно. Я попрошу Чёрного, пусть и тебе сделает — и с удивлением увидела, как на её лбу проявляется тот самый рог, который она, будучи девушкой, носит на поясе. Именно проявляется, я поняла, что он всегда там был, просто я его не видела. Он придавал ей полностью законченный прекрасный вид.
— О, вот как. Черныш, наша милашка, наконец, меня услышала — сказала Единорожка у меня в голове.
— Не только услышала, но и увидела, но как это так? — спросила я у них обоих.
— Хорошо, довольно-таки быстро настроилась — обрадовался Шут, потом он задумался и через меня передал ей ещё пару картинок. Единорожка коснулась их рогом, и она и исчезли
— Магия — пронеслось у меня в голове дуновением ветерка с запахом раскаивающихся листьев и цветов, очень приятно — природы, потом научу, если захочешь. — и уже громче — Ты настроился быстрее.
— Ну, то я. У меня были в этом свои интересы. Я просто хотел быть с тобой всегда рядом, Дин, а человеком тебе тогда быть уже очень надоело.
— Понимаю — на меня накатила волна любви и нежности — И не стоит говорить экивоками. Снумс им с Элей по глупости своим языком всё рассказал.
— Вот ведь трепло — Чёрный сразу как-то помрачнел.
— Ничего страшного. Я просто восхищаюсь Единорожкой и конечно буду молчать, мне объяснили, что я случайно узнала — поспешила успокоить я его.
— Ну, хорошо раз так. А как у неё получается — вроде чётко направленной телепатии. У нас Субов такое тоже иногда просыпается, но правда только между собой, мы же, в конце концов, почти один человек, Лёха. У неё это природное, врождённое.
— В принципе я могу, наверное, с любым разумным говорить, да и со многими зверями. Но пока он на меня не настроится это как кричать глухому на ухо, неудобно. — Добавила Единорожка.
— А я значит настроилась?
— Да. Это видимо зависит от времени, проведённого рядом с нею, желания и знания, что она разумна и умеет говорить. Заметь, что она сама не говорит, да и тебе произносить слова при вашем разговоре необязательно.
— Можно просто в голове формулировать, я услышу.
— Ой — я подумала о том, как иногда я выражаюсь у себя в мыслях, и нелицеприятно и даже иногда нецензурно.
Единорожка засмеялась мелодичным перезвоном бутонов колокольчиков — Ничего страшного, это все так делают. Ты даже очень приятно думаешь, в отличии, например от этого пошлого циника — и она мотнула головой на Шута.
— Что да то, да. Ещё вот что. Она не очень любит, говорит, как сейчас, словами. Обычно передаёт образы, эмоции ощущения. Очень своеобразно. Потренируйся и ты так. А заодно научись закрывать мысли, может пригодиться.
— Я, кажется, заметила, хорошо.
— Мне так проще. А как закрываться я покажу. — Пообещала Единорожка.
Оставшиеся время до вечера мы с ней развлекались и развивали это интересное умение. Поздним вечером мы приехали в Тоун — город копачей — и, отложив всякие знакомства представления и осмотры на завтра с удовольствием разместились в местной яме. Приятно все же после гамаков или просто одеял на земле, если не было деревьев и лень, было, возится с шестами треноги, поспать под крышей в чистой и уютной кровати.
Глава 12 Угольный тюльпан
Проснулась я по привычке рано, почти с рассветом, впрочем, как и все. За завтраком местный Мастер Ямы, Карт, сказал, что все старейшины, оставшиеся в Тоуне, уже собрались и ждут нас в ратуше, надеясь, что мы почтим их визитом.
В ответ Шут улыбнулся и сказал
— Что-же, мы рады, что они решили подождать и не стали встречать нас прямо здесь. Мы конечно зайдём к ним сразу после завтрака.
Действительно, после завтрака наша компания пошла к местной власти, за исключением егерей которые предпочли провести время за мелким ремонтом наших повозок и снаряжения в перерывах между опустошением жбанов пива под сытную закуску. Впрочем, как сказала Единорожка — ребята меру знают, а до такого их обслуживания редко дорываются, у меня в лесу такого нет, а на базе они несколько скованы, пусть расслабляются.
Помпезное четырёхэтажное здание казалось совсем неподходящим своей готичной архитектурой и лепниной, но не мрачными горгульями, а какими то весёлыми дракончиками и другими непонятными зверушками, к простым домам горняков, похожих на дома где-нибудь в германии деревянные балки и каменная кладка между ними, окружавших его. Впрочем, шут обернулся ко мне и объяснил.
— Вот так Дирижер тренировался, как города строить.
— Города?
— Ну да. Научится примерно в одном стиле здания надумывать, потом где-то за недельку две можно и небольшой городок отгрохать на радость местных обывателей. А ему нравилась европейская архитектура мира реальности Лёхи. Ну а здесь он учился, руку набивал.
— А сами они, что дома построить не могут?
— Могут. Но обычно во главу угла ставят практичность, удобство и простота постройки. Нормальный крестьянский подход. Просто, быстро и без излишеств. А здесь к тому же с материалами напряжённо, они даже для прокладки шахты на опалубку свои и другое лес завозят.
— Понятно.
За этим разговором мы вошли в высокий просторный холл. Черный полированный пол, но стены все в витражах с яркими разноцветными пейзажами. Утренние лучи солнышка украсило всё пространство его сочной зеленью джунглей голубой свежестью моря и несколько мрачноватыми красно-коричневыми мазками пустыни. Пока я разглядывала великолепные светящиеся картины, гадая действительно ли так красивы эти места на самом деле. Впрочем, я знала, что довольно скоро увижу их сама, ведь примерный маршрут с Гематром я обсуждала. За этими размышлениями я не заметила, как к нам подошла довольно-таки представительная делегация и обратила на них внимание только когда Слоня, аккуратно взяв меня за локоть, развернул в их сторону.
Чёрный быстро познакомил нас с ними, впрочем, я даже толком не запомнила их имён. Эля почти сразу увлекла меня к спокойной молодой девушке со словами.
— Привет, Гейя. Я вижу, и ты стала Мастером.
— Нет, Эля, то есть Леди Эля и Леди Ли-Са. Мне предлагали, но я отказалась. Слишком много заботы и с больными-калечеными и со сбором и приготовлением лекарств. Правда, иногда помогаю в организации каких-либо общинных дел в городе.
— Да, я слышала, тебя здесь уважают. И давай просто, без всяких там леди, как у меня, когда учились.
— Ты учила
— Нет, я тоже училась многому и с тобой и у тебя. Ладно, высказала уважение разок и довольно. Вообще и я и Ли-Са к такому обращению не привыкли даже теряемся.
— Давайте. То есть давай Эля. Идемте, пока они тут общественное обсуждать будут я вам покажу какой город, тебе Эля, в подарок подготовил.