В чужой коже (СИ)
Следующий пункт – и немаловажный – решить вопрос с моей реакцией на ультразвук. Обошли несколько медицинских центров, и везде врачи только разводили руками: особенность организма, ничего не поделаешь! Наконец, какой-то пожилой анрострум порекомендовал обратиться в «Центр трансплантологии и киборгизации»:
- Вам нужен какой-то фильтр. Желательно, конечно, его вживить, - сказал он, и мы пошли, куда послали.
В Центре моей проблеме удивились, примерно неделю думали, а потом позвонили и пригласили на повторное посещение. Уже через двадцать минут я вышел с модифицированными ушами. Мне вкололи обезболивающее, что-то вставили и – вуаля! Что интересно - «галька» моя теперь все спокойно переводит, а раньше язык анрострумов игнорировала.
Позвонили Плеймну, рассказали о Центре, и вскоре Саед тоже получил свой апгрейд.
***
Прошло чуть больше полутора месяцев с нашего приезда, когда я окончательно понял, что мне на планете Велора не нравится.
- Ну, она же большая! - скажете вы. - Как можно так сразу делать выводы! Наверняка есть красивые места и города, где захочется остаться!
Да. Я тоже так себя успокаивал. Город, на мой взгляд, не сильно отличается от земных мегаполисов. Архитектура в стиле нашего хай-тек: все блестит, переливается, внутри – чисто, почти стерильно. Белые стены украшены картинами, или вставками, или ложными окнами. Кажется, анрострумы любят белый цвет. И серебристый.
Все везде очень аккуратно, чисто, прямо-таки вылизано, нигде ни пятнышка – это мне нравится.
Однако, сами анрострумы оказались очень… раздражающими. В первую очередь потому, что куда бы мы ни пошли, на нас глазели и косились. Никто не пялился в открытую, но дети тут же начинали дергать взрослых с вопросами, те что-то шипели вполголоса, утягивая чад подальше. Думал – обычное любопытство. Но потом заметил, что от меня стараются встать как можно дальше, или же отодвинуться. Здесь есть парк: растения, цветы, скамейки, на которые можно присесть, несколько беседок. Так вот, когда я сажусь на скамью, остальные анрострумы торопятся подняться с нее.
Мой усиленный «галькой» слух стал частой причиной плохого настроения: ведь мне прекрасно слышно, как уходя, анрострумы обсуждают мою внешность и видовую принадлежность. Интересно, что представительницы прекрасного пола чаще всего испытывают ко мне неприязнь. Они уничижительно отзываются о внешнем виде, обезображенном одеждой, обсмеивают тонкую кожу, волосы, отсутствие клешней. Мужчины кивают и соглашаются. Однако, если меня видят двое мужчин, разговор идет совсем о другом: где мой «хозяин» достал такую симпатичную зверюшку, как я называюсь и нет ли там еще? Иными словами – мужикам я нравлюсь чуточку сильнее, чем хотелось бы.
Особую досаду вызывает пренебрежительная оценка моего интеллекта. Я как-то слышал разговор одного продавца с другим: «И как только его выпускают одного? А вдруг убежит?», еле удержался от шипения… это все влияние Илая – он шипит, когда чем-то недоволен.
Кстати говоря, с моим милым неко почти такая же история: взгляды, шепотки, обсуждения. Несколько раз к нам подходили проверять документы. У анрострумов вместо паспорта, как в Советии, особый чип, вшитый под кожу на запястье, впрочем, приезжие могут воспользоваться пластиковыми картами или особой татуировкой, или подобием паспорта. Мы с Илаем сразу дали согласие на чипы: они действительны на нескольких крупных планетах, не потеряешь и не подделаешь, потому к ним большее доверие.
И вот к нам несколько раз подруливали со сканером. Придраться не к чему: оба анрострума были безукоризненно вежливы. Но я же слышал как, прежде чем подойти, они обсуждали народ Илая и то, в каком «массажном» салоне работает симпатичный неко. Еще одна неприятная деталь: в городе практически не присутствовали другие виды, кроме анрострумов, а если и были, то работали в сфере обслуживания.
- Бедняга! – качает головой белесый анрострум, судя по выцветшему цвету кожи, сгорбленной спине, коричневым пятнам на клешнях – этот индивид весьма стар. И, если не ошибаюсь, это – дама: на торсе еле заметные бугорки грудей. Анрострумы – млекопитающие, у мужчин соски не заметны, у женщин - более выражены.
Пара одинаково выцветших от старости анрострумов располагается за соседним столиком в кафе, где мы с Велором и Илаем завтракаем. Я заказал несколько блюд, которые мне подходят. Мы посещаем именно это заведение, потому что в нем есть особый аппарат, могущий синтезировать из различных ингредиентов пищу на заказ. Это достаточно сложная машина, среди анрострумов она не слишком популярна, так как получающаяся пища ненатуральна. Но мне-то деваться некуда, где я здесь кофе себе найду? Или пиво? Или картошку фри? А эта волшебная машинка еще и запоминает все, что произвела, так что я могу в следующий раз просто назвать блюдо, и она сделает!
Велор заказал такую же домой, только надо немного подождать, пока ее доставят. В общем, питаемся в кафешке, потому что мне совсем не все подходит. Эти их морепродукты и выглядят страшненько и на вкус мне не нравятся, а если я потребляю их несколько дней подряд, начинаю весь чесаться и покрываюсь красными пятнами. Конечно, Велору и Илаю нет необходимости питаться в заведении не самого высокого пошиба, но они всегда ходят со мной. Просто за компанию.
Пока я потребляю хрустящий бекон несколько неканоничного зеленого цвета, зато идеального по консистенции и весьма недурного на вкус, анрострумы за соседним столиком продолжают:
- Бедное создание! Наверное, существо и понятия не имеет, какую химию ему скармливают!
- Никто не заставлял ЭТО прилетать. Перестань уже всех жалеть! Уверен, на родной планете оно питалось гораздо хуже. Кроме того, если ты не заметила, мы тоже здесь едим!
- Ну, я-то вынуждена. Да и ты тоже. Все-таки, я считаю, что должна быть какая-то служба, чтобы следить за тем как обращаются с прилетевшими…
- Они и сами в состоянии за собой следить! – проворчал мужчина, неодобрительно зыркая в сторону нашего стола.
- Не думаю. Несчастные создания впечатлены уровнем нашей цивилизации. Слишком растеряны и дезориентированы. Кроме того, вряд ли уровень их образования хоть как-то сравним с нашим…
Дальше шел пассаж об умственной ущербности остальных народов и что анрострумы должны быть снисходительны.
Я мысленно посоветовал себе не заводиться. Наверное, у старичков маразм, дистрофия мозга и болезнь Альцгеймера разом.
Но не у всех же разжижение «маленьких сереньких клеточек»? С подобными диалогами мне приходилось сталкиваться по нескольку раз в день. Подумав, пошел к Плеймну в гости. Проведать Саеда, заодно и прояснить ситуацию, Велора пока тревожить не хотел.
Парень мне обрадовался, как родному, подавленным или грустным не выглядел. Позвоночник уже не был таким перекрученным, двигаться юноша стал гораздо более плавно, от Плеймна не шарахался, с удовольствием брал его за руки и даже поглаживал клешни.
- Смотрю, вы поладили! – отметил я, Саед застенчиво улыбнулся, прижимаясь ближе к анроструму.
Мы некоторое время болтали о ничего не значащей ерунде, потом я плавно перевел разговор на интересующую меня тему. Плеймн подтвердил, что соплеменники недолюбливают представителей других народов.
- Но я никогда не замечал и тени этого в том, как Велор общается со мной, Илаем, Отино!