В чужой коже (СИ)

Камо ходит мрачный, не хочет расставаться со своим князем. У них такая любовь-морковь закрутилась, что тушите свет, сливайте воду!
Начиналось-то все чинно. Я даже не верил Камо, что князь на него виды имеет. Потом парня чуть шоггот не отравил и как-то так получилось, что он стал спать в покоях князя, мы все еще не врубались, что парни не просто ночуют рядом. Здесь достаточно холодно, люди стараются спать рядом друг с другом. Оставались в неведении, пока Камо не напился и князь не застукал его с какой-то молодухой…
  
Оттаскивали взбешенного правителя мы вчетвером, челядь забоялась князя останавливать. Он, кстати, нам потом за это спасибо сказал. На следующий день этот псих проспался, осознал, раскаялся и… пошел мириться. Я отговаривал Камо, а ну как пришибет? Но парень не послушал. Упрямый. Увидели мы его только еще через день – всего в синяках (или засосах?), но довольного. Вот уж не думал, что, кажущийся эталоном спокойствия, князь способен на такие яркие эмоции.
Со стороны выглядит так, будто все серьезно. Камо берет Бохлейла с собой в лес, иногда и на несколько дней уходят. Они вообще друг от друга не отходят ни на секундочку. И я каждый раз изумляюсь, когда суровый Бохлейл улыбается Камо, а тот – ему в ответ. Совершенно удивительная вещь!
Я уж говорил парню, что раз проводником и сопровождением князь нас обеспечит, нет нужды с нами переться, но Камо уперся: сердце не на месте будет, если самолично не проводит…
Точку во всех этих разговорах поставил сам правитель, когда безапелляционно заявил, что ему надо объехать владения и нам по дороге, поэтому выедем одновременно.
- И докудова нам по дороге? – сощурился Камо.
- Туда и обратно, конечно! – невозмутимо сообщил князь.
Вот, так и вышло, что путешествовали в сторону маяка мы с эскортом в несколько десятков воинов, плюс телеги с провиантом и вещами, плюс палатки и еще челядь, чтобы все это поставить и пожрать сделать. В общем – комфорт, едрена вошь!
…или это «шатры» называется? Не уверен, что перевод гальки – «иглу» - верен… это же, вроде, у эскимосов? Штукенция вообще иногда странновато переводит. Фиг его знает, почему. Велор ничего по этому поводу сказать не может, потому как мало знает о самой технологии – только общие сведения.
Гулять по лесу так - с обозами и прислугой, мне понравилось. Не надо беспокоиться о пропитании, ночлеге и безопасности. Камо сказал, что зверье в жизни не подойдет к такой многочисленной толпе народу. Вот, если бы зима была сурова… а так – нет. Даже пешком почти не пехали: мы, как дамочки, ехали на телегах. Тряско, это да. Но на слейпах-то ихних мы не умеем! Во всяком случае, я. Илай, вроде, научился. Так что он иногда пересаживался на одно из запасных животных.
По случаю присутствия князя с собой были взяты некоторые необходимые для столь высокой особы предметы. Например, мы раз в несколько дней обмывались по-скоренькому в специальной бадье. Жаль, что вода еще холоднющая и искупнуться по-нормальному нельзя…
Весна – это такое особенное время! Даже если любишь зиму – снег, катание на санях, торжественную белизну и волосатые после снегопада ветки деревьев, все равно стоит повеять весной, как нечто щемящее и радостное рождается в груди.
Сердце волнуется, ты начинаешь ждать чего-то… волшебного. Это сложно разумно объяснить, но по весне я переполняюсь светом, твердой убежденностью, что впереди ждет счастье, надо только приложить немножечко усилий.
В эту весну, весну на другой планете, я твердо знал, что счастье у меня уже есть. Велор и Илай до краев заполнили всего меня (не в пошлом смысле этой фразы), я был доволен собой и жизнью просто до неприличия. Впору по дереву стучать. Был бы суеверным – все стволы бы обстучал.
В общем, почти вся дорога до «небесного дома» прошла под знаком эйфории. Илай ловил птичек, мышат и еще какую-то мелочевку, потом, как заправский кот, приносил добычу мне и Велору.
Это просто удивительно, сколько у него в характере чисто кошачьих черт! Он любит тереться о нас с Велором и, как и у котов, этим действием помечает нас как свою собственность. За мохнатыми ушами находятся железы, но лично я их запах не чувствую, анрострум говорит, что похоже на корицу. Велор, сначала отнесшийся к неку как к сопернику, пересмотрел свое мнение, поняв, что Илай не пытается перетянуть на себя мое внимание, а потом и вовсе проникся к ласковому неку нежными чувствами. Илай – совершенно очаровательное существо, по-моему, его невозможно не полюбить. Он очень тихий, спокойный и при этом – жизнерадостный.
Нет, как и всякое живое существо, иногда нек бывал в дурном настроении. Например, однажды он помогал чистить слейпа и животина наступила ему на ногу. Не всем весом – это было не специально, слейп сам отдернул конечность, но синяк на ноге был. После этого неко несколько дней прихрамывал. Само собой, что и настроение у него было не очень. Когда я попытался его погладить, он на меня нашипел. Пришлось идти к лекарю за притиркой, чтобы не так болело.
А когда у меня вскочил чирей на пояснице, то уже Илай пошел к злюке-лекарю выклянчивать мазь «от ерунды». Я сам не пошел, я же «мужыг» могу и потерпеть, но неко покачал головой:
- Больно!
И еще была тысяча мелочей, без слов демонстрирующая, что и я, и Велор ему дороги. Знаете, всякие такие незначительности: когда вам подносят стакан, или укутывают, или делятся вкусняшкой, или приобнимают без всякого повода, или целуют в висок просто так. В каждом жесте была теплота. Велора, кажется, раньше не слишком баловали проявлениями внимания, или это просто особенности поведения анрострумов? Во всяком случае, на него эта ненавязчивая забота и тихая ласка произвели весьма сильный эффект – я не единожды заставал партнеров в весьма пикантном положении. Честно сказать, мне очень нравилось на них смотреть, тем более, что темпераментный неко почти всегда с энтузиазмом реагировал на мои поползновения.
- Слушай, а что бы ты делал, если бы партнер был один? – спросил я как-то довольно жмурящегося парня.
Камо уже жил в солнечных покоях, Отино опять кашеварил, а мы втроем наслаждались отдельными покоями. Неко только что исполнил супружеский долг на бис и наконец-то почувствовал себя удовлетворенным.
- Ну, не знаю… - задумчиво протянул он, - наверное, пришлось бы купить себе секс-андроида, если муж ревнивый, или вступил бы в какой-нибудь анонимный клуб, я о таких слышал. Приходишь, регистрируешься, заполняешь анкету, и тебе подбирают любовника на один раз. Все в масках, все безопасно…
Я вылупился на нека в полнейшем изумлении – он так спокойно об этом говорил, как будто это - обычная практика!
- Знаешь, я бы не позволил своему партнеру трахаться с железякой!
- Почему «железякой»? Андроидов делают из композитного материала. Антиаллергенного. Это абсолютно безопасно! Или ты… ты чего? Стал бы ревновать к андроиду?
  
- Конечно! Велор, а ты? – анрострум, уже почти задремавший, пробормотал что-то о неугомонных сапиенсах и перевернулся на другой бок, демонстрируя полную незаинтересованность в разговоре.
- О! – неко удивился, потом, подумав, потерся о меня ушами.
- Они же… не живые. Даже интеллекта нет. Просто программа. Похожи на кого-то живого… но, на самом деле – всего лишь машина! Как к ней можно ревновать? – неко требовательно уставился в мои глаза.