Беременность напрокат (СИ)

— Это стопроцентная вероятность!
— В прошлый раз было то же самое?
— То же самое, Олена. Надо мной уже Гладышевы тайно посмеиваются, параноиками считают.
— Все верно. Результаты те же самые.
Отец снял очки и сложил их в нагрудный карман жилета.
— Я ничего не понимаю. Фантастический вариант с подменой ребенка в животе беременной девушки я отметаю сразу.
— Вариант с неверными тестами? — задумалась мама.
— Олена, мы трижды проверили. Давай в четвертый раз, что ли?
— Нет, что ты… Это уже после родов. Да? Вроде срок уже…
— После родов обязательно! — запыхтел в пышные усы отец. — Чтобы исключить вероятность ошибки. Мало ли что…
— Постойте! Я ничего не понимаю! — повысил я голос.
— Мы, знаешь ли, тоже! — расстроилась мама, громко поставив чашку на блюдце. — Мы тоже не понимаем, почему ты водишь нас за нос, обманываешь или просто… Просто скрываешь, что у тебя скоро родится сын. Твой сынишка.
— Но… — возразил я.
Отец протянул мне бумаги и важно заявил.
— Ты это сделал, не отрицай. Не знаю, что за хороводы с таинствами вокруг беременности твоей девушки, и почему ты считаешь, что ребенок не твой, но он твой.
— Алекс, последнее как раз ясно. Юджин сам сказал, что обидел девушку. А мы, девушки, иногда бываем мстительными и крайне обидчивыми в этот уязвимый период… Она могла сказать, что ребенок не от Юджина, и если он обидел ее снова...
— Думаешь, обидел?
— Уверена! Ведь рядом крутилась эта мерзкая…
— Олена, за столом о таком говорить нельзя! — накрыл тонкое запястье мамы отец. — Юджин, тебе есть что сказать? Мы слушаем.
— Мы очень внимательно слушаем, — подчеркнула мама и принялась потягивать чаек, приготовленный по рецепту Оли. — Кстати, вкусный чай.
— Боже…
Я накрыл голову руками. На меня обрушилось понимание, воспоминания хлынули потоком, водопадом, разрушили до основания и воссоздали все четко, ясно, поставив на свои места.
Ле-ка. Лель-ка…
Та самая пугливая и нежная стесняшка!
Моя…
И малыш… Малыш тоже мой. Сынишка!
Глава 44
Глава 44
Юджин
Едва пришел в себя, осознал, не смог усидеть на месте. Хотелось бежать… Бежать к Леле сейчас же.
— Простите. Мне нужно… Важно. Вы тут располагайтесь, как у себя дома!
Я наспех простился с родителями, побежал на выход.
— Юджин, кольцо…
— Цветы! Побольше цветов… Подожди, мы так быстро не успеваем!
Обернувшись, я с удивлением увидел, как родители встали.
— А вы куда?
— Мы тоже хотим. Познакомиться, в конце-то концов! — заявил папа.
— Я вас очень прошу. Подождать немного. Обязательно вас познакомлю немного позднее. Просто сейчас я не уверен, что Оля даже меня слышать захочет, а тут вы…
— Мы — что — мы? Ты нас стесняешься? — ахнула мама.
— Мама, нет! Боже, нет… Просто с Лелькой деликатнее нужно, осторожнее. Я много дров наломал. Не хочу ее спугнуть.
Родители переглянулись.
— У нас есть аргумент, — важно заявил отец и достал коробку. — Такого обручального кольца больше нет ни у кого. Редкое, выкупил на аукционе.
— Вы даже размер не знаете.
— Это ты не знаешь, а мы знаем. Посмотри, какое красивое! Нежное… целое состояние стоит! — начал нахваливать кольцо отец. — У тебя-то кольца нет?
— Вы меня шантажировать хотите, что ли? Я на шантаж не ведусь.
— Так… А слабо? Слабо предложение сделать? — не растерялся отец.
Я не смог удержаться от смеха, поцеловал их по очереди.
— Спасибо, большое спасибо. Но вы сейчас, правда, будете…
— Лишними?!
— Я не говорил слово «лишние», вы сами его назвали, — покачал я пальцем. — Я бы сказал, что впервые признаваться в любви при родителях не совсем уместно.
— Тем более! Вдруг ты снова скажешь что-то не то…
— Так! Надеюсь, это была шутка. Вы остаетесь здесь или внука… увидите только по фото.
— Ах!
— Месяцев через пять! — добавил я совсем жестоко.
— Подлец… — обиделся папа.
— Прошу, немного терпения. Папа, кольцо! — протянул ладонь. — Давайте…
— Шантажист, — протянул мне нехотя и вдруг отдернул руку. — А ты речь приготовил?
— Я придумаю что-то.
— Придумает он. Олена… Речь!
Мама достала из сумочки сложенный вчетверо листок.
— Держи, милый. Речь составил лучший из копирайтеров, в духе самых романтических объяснений в любви…
— Что?! — я уже совсем сердито посмотрел на родителей.
— Мы очень хотим внука, милый, — виновато протянула мама.
— Очень хотим!
— Так, дорогие мама и папа. Я разменял четвертый десяток, я больше десяти лет успешно управляю большой корпорацией, а вы хотите сказать, что я не смогу в любви изъясниться?
— Насчет бизнеса мы даже не спорим, милый. Но мы же понимаем, как некоторые негативные моменты повлияли на твою коммуникацию с девушками, а ты всегда не очень хорошо изъяснялся в чувствах. Помнишь, как ты сказал той девочке, что у нее лицо красивое и круглое, как кусок сыра, и она на тебя вылила банку черной краски…
— Мне было пять, мама. Все, довольно! Речь… Брать не стану. Тем более, слова, идущие от сердца, лучше всяких заготовленных речей.
— А вот с этим я согласен! — закивал папа.
— Кто бы сомневался, что ты согласишься… Помню я, как ты кряхтел и потел от чистого сердца, когда просил моей руки.
— К счастью, у меня есть то, что вас развлечет. Попросите прислугу разгрузить мое авто, плюс игрушки стоят не разобранными. Займитесь созданием уюта, — предложил я.
— Уют — это мы можем… Алекс, помнишь, какую мы чудесную детскую сделали Юджину…
— О да. Славная! Мы же еще не выкинули те игрушки?
— Коллекционные? Шутишь, что ли?
— Тогда почему мы их не взяли?
— Ты же меня торопил…
***
Так, родителей я успешно отправил заниматься делами, а сам помчал в больницу.
Уже у палаты взвыл: гребаные цветы! Я забыл про цветы…
Что за идиот!
Так… Назад не поверну, у меня вся душа пылала от желания признаться и увидеть Лельку свою, пузатенькую. Смешная такая, милая, невыносимо сладкая…
Из палаты доносились голоса.
— И главное, Леля… Жоних из него хороший! — заявил старческий голос. — Алина Аркадьевна нам ужин организует, познакомим тебя…
— Дедуль, давай мы без женихов, ага? Я вообще замуж не хочу. Нам с Сережкой и так неплохо, да, сына?
Я не выдержал и вошел, одновременно постучав по двери.
— Почему Сергей?! — выпалил я, жадно разглядывая Олю.
Она смутилась и отвела взгляд в сторону.
— Мне нравится.
— Ты уже и имя сыну выбрала?
— Выбрала! — ответила с каким-то вызовом. — Долго думала, сегодня приснилось. А что? — поинтересовалась. — Вам, Евгений Александрович, есть дело до того, как будут звать моего сына?
— Почти никакого. Тем более, Сергей Евгеньевич хорошо звучит. Фролов Сергей Евгеньевич.
Вообще-то я планировал тет-а-тет. Но рядом дедушка Оли сидит, важный такой, одеколоном пахнет…
Но уж как пришлось!
Оля сделала шаг назад… Ее глаза заметались по сторонам.
— Что это вы… фантазируете… много… — выдохнула едва слышно.
— Оля…
— Вам, Юджин… Лучше уйти, — показала дрожащей рукой в сторону двери.
— ОЛЯ! Лель… Лелька… Лека моя…
Мысленно я закрыл глаза и шагнул, обнял, прижал ее к подоконнику.
— Я все знаю. Все-все. Знаю… Ты… Ты — та самая Лека… Хитрюга! Другим именем назвалась, а я так долго не мог понять, кого ты напоминаешь, и почему всякий раз у меня такое чувство, будто я тебя знаю. Меня к тебе тянуло. Все это время тянуло, но я… Я запрещал себе! Прости…
— Какие странные у вас фантазии…
— Оля!
Я обхватил ее лицо, поднял, баюкая в ладонях.
Лицо моей любимой девочки расплывалось.
— Прости. Я такой слепой… Без тебя не могу жить. Без вас… Я собрался делать тебе предложение, думая, что у тебя малыш от другого и любил тебя, его… Смешно, да? Кретин! Оля… Люблю тебя. Прости… Прости…