Через бурные волны (ЛП)
Его глаза, и без того похожие на змеиные, начали светиться желтым огнем сквозь толщу черной воды, пропитавшей все тело. Его голос превратился в низкий, рычащий звук, похожий на нечто сверхъестественное до неузнаваемости. После всего, что я видела, я думала, что больше не встречу ничего, что могло бы меня по-настоящему напугать. Но это — этот призрачный морской демон передо мной — заставило меня застыть на месте, у меня перехватило дыхание, когда я пыталась найти в себе силы, чтобы устоять на ногах.
— Удачи, ты меня не удержишь! — взревел Бастиан, его дьявольский голос резанул меня по ушам, сотрясая землю. Он поднялся, оторвавшись от пола, под которым не было ничего, кроме черного дыма и воды. Нависнув над нами, он потянулся вперед, и его темная вода потянулась ко мне, как гигантская рука. Майло прыгнул передо мной, крича, чтобы я уходила.
Как только темная вода ударила в Майло, тот вспыхнул ярким золотым светом, и тени Бастиана с треском отлетели назад. Бастиан закричал от гнева или боли, я не могла сказать, от чего именно, а Майло стоял и потрясенно смотрел на него, явно потрясенный тем, что только что произошло. Я заметила, что при столкновении у него оторвался рукав.
— Майло, твоя рука! — Я указала на татуировку в виде светящегося солнца на его руке. Желтый свет окаймлял отметину, словно золотые священные вены — тот же самый свет, который отвлек Бастиана.
Майло схватил метку другой рукой.
— Солнце. Остров. Свет побеждает тьму. — Он говорил так, словно пытался что-то вспомнить или повторял про себя фразу.
— Что?
— Это защита. Защита от тьмы… от темного властелина морей. Защита от Дэйви Джонса. — Его взгляд медленно переместился с его светящейся татуировки на кипящего от злости Бастиана. — Катрина, он не просто находится под контролем Дэйви Джонса…
— Это Дэйви Джонс, — пробормотала я. Это пришло мне в голову внезапно. Легенда, стоящая за странной жестокостью морей. Тот, кого моряки боялись сотни лет. Тот, кто собирал души погибших в море…
«Будучи коллекционером», я поделилась своими мыслями с Майло. «Предметы в его коллекции — это не просто вещи. Это души».
«Души, попавшие в ловушку», повторил Майло.
— Я — это он! — прогремел Бастиан, подходя все ближе и ближе, окутанный чернильной жижей теней. — Темный повелитель морей. Сам Посейдон обрек его на этот человеческий облик, но он могущественнее любого человека.
— Однажды Посейдон проклял тебя. Как думаешь, что он сделает с тобой, если ты убьешь ее? — выплюнула я.
— Древние боги давно ушли. Без нее я останусь последним высшим существом в мире… в море… так могло бы быть всегда, если бы она выбрала меня, а не этого бесполезного смертного. — Бастиан зарычал, обнажив острые зубы сквозь черную воду, непрерывно стекавшую по его лицу. — Может, у тебя и есть знак солнца, который защищает тебя, но ты не тот, за кем я гонюсь. — Он ударил по стене рядом с нами, выпустив из ладони поток тени и воды, отчего она рассыпалась на пол и затряслись остальные стены.
— Он разрушит весь форт. — Я наблюдала, как с потолка на нас падают каменные обломки и галька.
— Не думаю, что его это волнует, — произнес Майло. Вместе мы ошеломленно и совершенно сбитые с толку наблюдали, как он пробился сквозь стену, а тени вокруг него заскользили по полу, унося его к месту назначения — Серене и Беллами.
48. Высечено на камне
Беллами
Не могу припомнить времени, когда я бежал так быстро, как тогда, в погоне за Сереной — за исключением, может быть, той ночи, когда отец убил ее, и я побежал к пирсу, пытаясь спасти… и потерпел неудачу.
— Серена! — закричал я, и мой голос эхом разнесся по темным залам. Повсюду змеились проходы, ведущие в черные, как смоль, туннели, в которых ничего не было видно. Я едва мог видеть, так как факел, который я снял со стены, был на грани. — Серена!
Я снова позвал ее по имени, пробираясь вслепую, спотыкаясь, сворачивая у каждого входа и пытаясь решить, в какой из них мне идти. В конце концов, выбрал путь и побрел в темноту, преследуя цель, о существовании которой даже не подозревал, и молясь Богу, в которого не верил, чтобы он помог мне найти ее. Но проходы вокруг меня продолжали множиться, и каждый раз, когда выбирал один, появлялись новые. Я кружился, окруженный коридорами, которые насмехались надо мной и кружились рядом, мое зрение затуманилось при виде темных залов, окружавших меня. Я больше не знал, куда идти — налево или направо, на север или на юг.
Я был не из тех, кто впадает в панику, но в тот момент почувствовал, как сердце забилось быстрее, отчего у меня сдавило грудную клетку. И громкий грохот вдалеке не помог избавиться от этого чувства, когда услышал звук осыпающегося камня и ощущение землетрясения у себя под ногами. Комната превратилась в какую-то странную иллюзию туннелей, лабиринт, из которого не помнил выхода. Что бы Бастиан ни делал с моей головой, я хотел, чтобы он ушел.
«Найди ее, верно. Приведи меня прямо к ней». Он смеялся в глубине моего сознания, дразня меня тем фактом, что чем ближе я подходил к ней, тем больше приближался и он. «Бедный Беллами. Чем больше ты пытаешься помочь ей, тем больше причиняешь ей боль. Так было всегда. И в этой жизни, и в прошлой. Но ты просто не можешь оставаться в стороне».
— Заткнись! — закричал я в пустоту. — Заткнись и катись к черту!
Он не заткнулся. Он продолжал, отчего у меня разболелась голова. Я прислонился к стене, мучительно обдумывая каждое слово, потянулся к шее и впился ногтями в кожу, пытаясь стереть его отметину на ключице. Кожа рвалась, обжигаемая моими отчаянными царапинами, но этого было недостаточно. Я достал из кармана нож и приставил его к своей шее.
Внезапно чья-то рука схватила меня за плечо.
— Что, черт возьми, ты делаешь, парень? — Я поднял глаза, и мое зрение прояснилось. Там больше не было сотен туннелей. Только два прохода, между которыми я пытался выбрать. И человеком, державшим меня за руку, был Рассел.
— Ничего, — выдохнул я, пытаясь отдышаться, чтобы выглядеть менее безумным. — Где Серена?
По выражению его глаз я понял, что он знает.
— Она нашла корону.
— Нашла? — спросил я, и на моем лице начала появляться улыбка. — К ней вернулась ее сила?
Рассел отвел взгляд, и на его лице появилась тяжесть.
— Выйди из этого угла, подойди и посмотри сам.
Я последовал за ним по одному из проходов, светящемуся вдалеке, когда мы приблизились.
— Западный туннель, — пробормотал я, отметив, что алтарная комната находилась к северу от того места, где я стоял. — Черт. С Севера на Запад. — Я еще раз соединил подсказку Серены, озадаченный тем, как она все это время была там, когда Рассел повел меня в конец коридора. Это была комната, каким-то необъяснимым образом освещенная, демонстрирующая еще больше из тысяч предметов, собранных Бастианом, выстроившихся вдоль стен, словно тайник с сокровищами. И там, в центре комнаты, стояла Серена, стоя на коленях перед отверстием в форме разбитого сердца в полу из камня, который она вытащила, и смотрела на корону в своих руках со слезами на глазах.
— У тебя получилось! — закричал я, бросаясь к ней. — Подожди, что случилось? — Я заметил, что ее слезы были не от радости, а от горя.
— Нашла, — простонала она, надевая корону на голову. — Но не сработало. Я все та же.
Я не знал, чего ожидал, когда она получит корону обратно. Может быть, она наденет ее на голову, и свет будет излучаться во все стороны, или, может быть, она поднимется в воздух и засияет, как солнце. Я понятия не имел. Но ничего даже отдаленно похожего на это не происходило. И она ясно дала понять, что все должно было быть не так.
— Что? Нет! Может, это подделка. Бастиан, вероятно, подменил настоящую или…
— Уверяю, она самая настоящая, — голос Бастиана прервал меня. Он вошел в комнату, от него исходило странное спокойствие, хотя он был полностью пропитан темной водой. Что-то казалось… другим, более зловещим… в нем. На его лице отразилось облегчение, когда он увидел, что Серена держит корону. Он говорил так спокойно, что я занервничал. — Итак, видишь… ты не можешь это остановить.