Через бурные волны (ЛП)

Серена отказывалась смотреть на меня, и на мгновение я подумала, что она тоже не ответит мне. Но затем она пробормотала что-то более нежное, чем дуновение морского бриза.
— Потому что его судьба — не моя. Потеря моей власти — не его бремя. Это все, что я скажу.
— Ты должна вернуть ее, — сказала я, думая о том, что она была моей единственной надеждой на спасение мамы. — Даже если судьба или предначертание, или как бы ты это ни называла, говорит, что все должно быть по-другому, иногда это можно изменить.
  
Взгляд Серены смягчился, когда она искоса взглянула на меня.
— Ты не ошибаешься, русалочка. Но иногда тебе действительно нужна небольшая помощь звезд. Именно они привели вас с Майло друг к другу. Когда звезды говорят, судьба должна прислушаться. У вас, должно быть, есть звезда, выступающая от вашего имени.
У меня было предчувствие, что это может быть за звезда. Размышляя о том, какие небесные силы могут находиться наверху, я с благоговением наблюдала за теми, что были подо мной. Мы были на мелководье, и свет отражался от коралловых рифов, видневшихся снизу, переливаясь всеми цветами радуги под ними. Растения, кораллы и животные всевозможных форм и движений, извивающиеся, стремительные и дрейфующие в воде с легкостью птицы в полете. Жизнь здесь, внизу, была мирной и, безусловно, какой-то волшебной, но это была не та жизнь, о которой я мечтала. Не за ту цену, которую она требовала.
Я гадала, что будет дальше. Что нас ждет, когда мы вернемся к Бастиану? И в качестве какого инструмента для переговоров он использует мою мать? Когда эта мысль пришла мне в голову, мне показалось, что холодная вода вокруг меня может внезапно пронзить мою кожу. Мы должны были спасти мою мать любой ценой. Я бы сделала все, что в моих силах, чтобы спасти ее. Даже если бы это означало вернуться к самой темной части себя, как я должна была сделать, чтобы победить Корделию. Чего бы это ни стоило, я это сделаю. Я верну маму обратно.
41. Кальмары
Беллами
Я смотрел на море, пытаясь подавить беспокойство, бушевавшее в груди, когда думал о Катрине и Серене, которые были там одни. Я знал, что это к лучшему, но все равно это мучило меня. Чтобы отвлечься, я оттолкнулся от борта корабля, обернулся и увидел, что Майло стоит позади меня и поправляет такелаж.
— С ними все будет в порядке. Не психуй, — сказал он.
— Да. — Я раздраженно выдохнул. — Знаю, они могли бы убить нас обоих, если бы захотели. И, честно говоря, я тоже не уверен, что чувствую по этому поводу, но просто тяжело отпускать их, когда ты только что получил их обратно.
Майло вытер лоб тыльной стороной ладони.
— Вот так мы их оберегаем. Так что давай опустим головы и достанем эту корону для твоей девочки.
Я скрестил руки на груди и усмехнулся.
— Смотрите-ка, кто объявил себя капитаном, — я сделал вид, что отдаю честь. — Хочешь, я отдраю палубу?
— Не надо, — ухмыльнулся Майло. — Я думал, мы решили этот вопрос с сиреной, помнишь?
— О, ты все еще не можешь забыть об этом, не так ли? — выплюнул я, закатив глаза.
— Что? Думал, я забуду, как победил тебя на Капитанской дуэли? Не может быть, — Майло обнажил ряд белых зубов и приподнял бровь.
— Верно, потому что это был единственный раз, когда такое случилось.
— Потому что ты был слишком напуган, чтобы снова встретиться со мной лицом к лицу. — Смешок Майло пробудил во мне воспоминания, о существовании которых я даже не подозревал. Я почти забыл, каким чертовски самоуверенным он мог быть. Внезапно я почувствовал, что разговариваю с Майло, с которым рос бок о бок, наивным сыном торговца, который слишком быстро, на свой страх и риск, стал пиратом. С тем, кто уважал меня, когда мой отец был слишком суров с ним, что случалось часто. Иногда я жалел, что это доброе обаяние не передалось и мне, а не наоборот, но на корабле моего отца не было места для такого рода великодушия. Я позаботился о том, чтобы этот мягкосердечный мальчик быстро усвоил это.
— Ну, вот мы вдвоем бороздим моря без капитана. Что ты скажешь, если решим, под чьим началом будем плавать здесь и сейчас? Кто будет капитаном… — Я сделал паузу. Я даже не знал, есть ли название у этой дрянной зубочистки, которая лежит под нами. Я подошел поближе, чтобы посмотреть, знает ли она. И действительно, сквозь щели в дереве виднелись выцветшие буквы — «Кальмары».
— «Кальмары»?
— О, это как раз то, о чем мечтает каждый пират. Быть прославленным как грозный капитан «Кальмаров». — Майло перемахнул через канаты, и на его лице расплылась насмешливая улыбка.
— Капитан есть, капитан. — Я пожал плечами. — Если ты отказываешься от титула, то, полагаю, он останется за мной.
— Ни за что. — Майло прищурился. — Никогда не получалось так, чтобы я позволял тебе командовать.
— Тогда давай докажем это. Помни, я научил тебя всему, что ты знаешь. — Я сделал непристойный жест рукой.
Майло остановился и на мгновение скрылся в каюте. Он появился с двумя мечами, теми самыми, что были на нем, когда он проходил через Источник Молодости. Я раскрыл ладонь и протянул ее вперед, жестом попросив Майло бросить мне один из мечей.
— Не всему, — Майло взмахнул мечом в мою сторону. Рукоять ударила меня по руке, словно по волшебству воссоединившись со своим законным владельцем. Прежде чем я успел перехватить ее, Майло замахнулся со всей силы, встречая мою защиту снопом искр и стали.
Внезапно я снова оказался на палубе «Презрения Сирены», сражаясь своим клинком с молодым пиратом, которому слишком не терпелось заслужить звание искусного фехтовальщика.
Мы только что вступили в бой с военным кораблем, и недели не прошло с тех пор, как мой отец силой затащил мальчишку-торговца на борт. Я старался избегать его, зная, что любое проявление сочувствия к нему будет встречено неодобрительно и, возможно, даже будет наказано. Не имело значения, что я был его сыном. Отец не пощадил бы меня от морской напасти… даже ради собственной плоти и крови. Я понял это на собственном горьком опыте задолго до того, как этот ребенок достиг возраста. Я все еще чувствовал каждый удар хлыста, каждый глубокий укол в мою кожу, когда узловатая кожа рвалась у меня на спине, не иначе как от руки отца. Или муки голода и жжение на пересохших губах, когда слепящее солнце палило меня, прикованного к мачте, целыми днями. Поэтому, когда я посмотрел в глаза этого сломленного мальчика и увидел в них холодную безнадежность, мне пришлось заставить себя отвести взгляд, делая вид, что меня это не беспокоит. Со временем он стал жестче, как и я.
Но я не мог игнорировать его, когда он нашел меня после обмена пушками и рейда — мероприятия, во время которого он обычно прятался под палубой. Все еще шел мелкий дождь, размывая свежую кровь по палубе. Я смотрел, как красная вода стекает между ботинками, и вздрогнул, увидев брошенный к моим ногам клинок.
— Ты можешь научить меня драться так, как вы все это делаете? — Чей-то голос дрогнул. Мальчик подошел, переступая через кровавое месиво на полу, заламывая и ковыряя в руках, с неуверенным выражением лица. Я мог бы догадаться, что он это отрепетировал.
— Ты хочешь сказать, что все это время плавал под парусом со своим отцом, а он так и не научил тебя владеть мечом? — Я говорил с ним свысока, стараясь не поддаваться.
Он нервно переминался с ноги на ногу.
— Я… он научил меня кое-чему. Но в основном навигации. Он хотел, чтобы я отвечал за схемы и картографический справочник.
— Забавно, — я прикусил губу. — Можно подумать, что любой хороший торговец, стоящий своего дела, хотел бы убедиться, что его сын достаточно экипирован, чтобы справиться с опасностями на море, такими как… о, я не знаю… пираты. — Я злобно ухмыльнулся в его сторону. Ему едва исполнилось пятнадцать, но он был ненамного ниже меня. Он был подтянут, но не настолько силен, насколько мог бы. Из него получился бы хороший фехтовальщик, если бы он действительно захотел научиться.