Через бурные волны (ЛП)

— Вы быстро! — воскликнула она.
— Потому что его там не было. Он переехал. И теперь мы должны разыскать его где-то в Пуэрто-Рико, — вмешался Ной, прежде чем я успела ответить.
МакКензи, разинув рот, слушала, как мы объясняем, с чем столкнулись. Я почувствовала облегчение, когда она упомянула, что мама все еще спала. Но я знала, что рано или поздно она проснется, и не могла избавиться от чувства вины за то, что все это время оставляла ее в неведении. Мама была такой же потомственной сиреной, как и я. И хотя я всегда боялась, что она не выдержит правды, она заслуживала того, чтобы знать ее. Это было справедливо по отношению к этой ее части. Но как объяснить своей маме, что она русалка? Я надеялась, что разберусь с этой частью, когда придет время.
  
— Ладно, мы не можем терять время, — приказал Беллами громким и уверенным голосом, напомнившим мне о том, каким он был в 18 веке. — Давайте двигаться. — Направляясь к штурвалу, он оглянулся на меня. Я наблюдала за ним, пока он поворачивал нос яхты в нашем новом направлении.
— Ты готова, Катрина, — сказал он, кивнув мне.
Я сделала шаг к корме, но перед этим остановилась, чтобы попросить МакКензи еще об одном одолжении.
— Ты сможешь присмотреть за ней, пока я буду управлять течением отсюда, сверху?
— Конечно, могу. Оказывается, присматривать за женщиной без сознания, не так уж и сложно. — Жизнерадостный тон МакКензи вызвал у меня улыбку. Прошло много времени с тех пор, как я слышала это в последний раз.
— Если… когда она очнется, ты можешь прийти и забрать меня?
МакКензи заверила меня кивком, и я повернулась, чтобы пройти на корму. Я все еще чувствовала свою связь со слезами, но она быстро исчезала, поэтому мне пришлось ухватиться за власть, которую я все еще имела над морем, прежде чем она покинула меня. К счастью, мне не потребовалось много энергии, чтобы приказать воде нести наше судно вперед. В моем воображении возник яркий образ воды, которая кружилась вокруг нас, пенясь и извиваясь, как серебристый шелк, и поднимала нашу яхту, как воздух под крыльями птицы. В сочетании с мощью винтов и подводным течением, текущим подо мной, наша яхта понеслась вперед быстрее, чем я думала. Я улыбнулась, когда морские брызги поднялись достаточно высоко, чтобы обдать мое лицо. Возможно, еще оставалась надежда.
Я удерживала течение весь вечер и всю ночь. Вытянутая рука пульсировала от боли, и вся она казалась тяжелее якорной цепи. Я присела на корпусе, схватившись свободной рукой за веревку для надежности, но тело застонало, требуя передышки. Всего на мгновение. Я не хотела терять скорость, но и долго так продолжаться не могло.
Отпустив корабль, я почувствовала, как по конечностям разлилась волна облегчения, так как кровь в теле снова начала течь без ограничений. Я потянулась, и сухожилия и мышцы расслабились, как того требовали последние несколько часов. Быстрая прогулка по кораблю сотворила бы чудеса. А потом я вернусь к этому делу.
Я мерила шагами палубу, прихлебывая воду из бутылки, которую прихватила из холодильника на палубе. Моя усталая тень танцевала на полу, одинокий силуэт, очерченный полной луной над головой. Когда тень большего размера настигла мою, я ахнула и чуть не отпрыгнула назад, резко обернувшись, чтобы увидеть виновника. Я удивленно моргнула при виде огромного альбатроса, парящего всего в футе над головой и кружащего надо мной. Он задел меня крылом, сильный ветер взъерошил мне волосы, когда он пронесся мимо. Когда я оглянулась, он исчез. Но в моей руке осталось перо. Он был там. Он все еще был там.
Преисполненная надежды на то, что еще не слишком поздно, я сделала еще один глоток воды и бросилась обратно на корму. Неожиданно прослезившись от радости, я снова призвала океан, чтобы он нес нас вперед.
13. Только море
Беллами
Когда взошло солнце, я наблюдал за Катриной, которая изо всех сил старалась справиться с течением. Она провела там всю ночь и не услышала ни слова из того, что я хотел сказать, когда я подошел и предложил ей сделать перерыв. Она не нуждалась в моей помощи и не хотела, чтобы я помогал ей управлять кораблем, поэтому я просто сидел там, любуясь восходящим солнцем, и думал о том, когда в последний раз плавал этим маршрутом. Отец отправил меня на встречу с одной из своих «подельниц» в Пуэрто-Рико, влиятельной женщиной, владевшей сетью борделей по всему острову, которая сколотила свое состояние с нуля, будучи простой проституткой-карманницей с желанием отомстить и, конечно же, жить вечно. Я всегда был посредником, вел переговоры с помощью своего дьявольского обаяния и давал обещания от имени отца. Но у дорогого старого папы был пунктик насчет того, чтобы доставлять товары лично, поэтому мне обычно приходилось на время покидать свой корабль, чтобы сопровождать его и быть лицом его сделок. Я думал, мне это нравилось. Но, с другой стороны, не думаю, что я понимал, что у меня был другой выбор.
Когда я размышлял о том, как отец контролировал каждый аспект моей жизни в то время, я подумал, как же меня бесило, что Бастиан сейчас делает то же самое. Я не позволю ему получить преимущество. Если он хотел целый день нашептывать мне на ухо всякую ерунду и думал, что я буду слушать, то он ошибался. Я буду сопротивляться ему, даже если это убьет меня.
Мое внимание привлек раздраженный голос Ноя, раздавшийся сзади. Я оглянулся через плечо и увидел, как он расхаживает по палубе, прижимая телефон к уху.
— У тебя нет причин беспокоиться обо мне. Я ничего не сделал, но даже если бы и сделал, не могу поверить, что ты думаешь, что можешь просто игнорировать меня все эти годы, а потом вдруг начать беспокоиться из-за чего-то, что не имеет к тебе никакого отношения.
Я не смог сдержать любопытства и продолжил подслушивать, как Ной спорил с кем-то, кого я не смог опознать. В конце концов он повесил трубку и сунул телефон в карман, заметив, что я наблюдаю за ним. Я не пытался притворяться, что это не так.
— Что все это значит? — спросил я, подходя к нему и видя раздраженное выражение лица.
— На самом деле, это не твое дело, — огрызнулся Ной.
— Знаешь, ты прав. У меня и без того достаточно проблем, с которыми нужно разобраться прямо сейчас. — Я отошел, насмешливо вскинув руки. На самом деле меня не волновали проблемы Ноя, но я был чертовски любопытен.
— Это мой дедушка, — проворчал Ной, чем заслужил мой ответный взгляд. Я почти пожалел, что спросил. Он продолжил без дальнейших подсказок.
— Он думает, что я помог кому-то украсть лодку дяди — ту, которую забрал Майло. Что, я думаю, так и было. Но то, что мой дядя выставил меня дедушке, — это просто совершенно новый уровень. И теперь он продолжает пытаться дозвониться до меня, говоря, что беспокоится обо мне. Не знаю. Он просто никогда по-настоящему не был частью моей жизни. И вот, в прошлом году он ни с того ни с сего начал пытаться позвонить мне и поговорить. Но, черт возьми, когда мои родители развелись, когда я был маленьким, мне нужен был кто-то, кто угодно. Его никогда не было рядом со мной. Так что я не понимаю, кем он себя возомнил, пытаясь ворваться в мою жизнь и вдруг вести себя так, будто ему не все равно.
Не знаю, чего я ожидал от него услышать, но уж точно не этого. И прозвучало это намного больше, чем мне хотелось бы услышать.
— Извини, приятель, звучит грубо. — Я намеревался уйти от ответа, но Ной поймал меня в ловушку своими следующими словами.
— Да, просто… иногда я задаюсь вопросом, не слишком ли я строг к нему. Отец сказал мне, что у него не все в порядке с головой после смерти его младшей дочери. Сказал, что он будет нести всякую чушь о том, что ее похитили пираты и… — Голос Ноя прервался при упоминании о пиратах, его речь замедлялась с каждым словом. Он повернулся и посмотрел на меня широко раскрытыми глазами. — Боже мой. Может быть, он не был сумасшедшим.
  
У меня закралось подозрение, которое мне не понравилось, но чем больше он говорил, тем больше в этом было смысла.