Отверженный 追放者 Часть I (СИ)

Он замер, зажимая правой ладонью изрезанный бок, левая рука висела плетью, от крови было сложно понять, насколько он истерзан.
Но он дышал. Все ещё цеплялся за жизнь, несмотря на раны.
– Ты… – прохрипел он, – кто ты такой? Что… что происходит?
Я не ответил, а лишь умылся дождем и вытер лицо футболкой.
– Ты не мог… – продолжал шептать Сато, не поднимая головы. – Рио Икари никогда не ходил в спортивные кружки, не занимался борьбой или боксом… Он был скромным и тихим. Ты не он…
– Нет, не он. – ответил я. – Этим мы отличаемся, Хироши. – Я сделал несколько глубоких вдохов, говорить долго не получалось. – Я заперт в этой оболочке, в этом куске человеческого мяса, представь? И ладно бы, меня засунули в тебя, но я оказался в этом… мелком, забитом существе.
– Ты не человек… – почти по слогам промолвил он. – Ты…Ёкай… О́ни, в человеческом теле…
– Может и так, но такие, как ты, Хироши, хуже любого демона. Я хотя бы ищу причину для убийства, а ты… просто давишь слабых. Вот ответ на твой вопрос, этим мы и отличаемся.
Я с трудом встал и похромал к брошенной бейсбольной бите. Засунул нож за пояс и поднял снаряд, опираясь на него, как на костыль.
– Эй, Хироши… Ты не забыл?
– Что?
– Какого это, чувствовать себя жертвой? – улыбнулся я разбитыми губами.
Вдруг я понял, почему он выманил меня сюда. На секунду я узрел блеск софитов и услышал возбужденный рев толпы болельщиков. Я поднялся над стадионом, глядя на картину со стороны, как одна фигура неумолимо приближается к другой.
Медленно хромая, он тащит биту за собой, пока второй ждет своей участи не в силах шелохнуться. Первый подходит все ближе и ближе. Заносит оружие…
Удар.
Его голова откинулась, как надувной шар, и он упал в траву. Я встал над ним, с трудом балансируя на одной ноге и принялся бить.
Крушить, забивать, гвоздить его.
По корпусу, рукам, голове.
Расшибить его в мясо, сломать кости, измельчить в фарш!
Я ударил раз тридцать, перед тем как выдохся окончательно. Руки просто больше не поднимались. Сато мелко подергивался от спазмов. Как-то я жарил карпа на сковороде, так он дергался точно так же.
– В этой школе есть только один монстр, – произнес я напоследок и отбросил покрасневшую биту.
 Глава 26 
 
Дождь зарядил сильнее, остужая разгоряченное тело. Я чувствовал, что скоро упаду без сил, но позволить себе этого не мог.
Все пошло не по плану, вся площадка была в крови. Я мог надеяться только на то, что дождь смоет её, на большее рассчитывать не приходилось. Я оставлял за собой столько улик, что Шерлок мог в них искупаться.
Я тащил тело Сато по лестнице и матерился. Делать это приходилось на одной ноге, опираясь на поручни и подтягивая его за ногу. За телом стелился красный след, ярко выделяясь на белой краске.
Я не привык оставлять следы, тем более следы резни, но ничего поделать не мог, был слишком избит и истощен.
Небрежно, неопрятно…
Наплевать, к черту все, я больше не могу… Какой же этот урод был тяжелый, мне казалось, что он тонну весит, не меньше.
По коридору тащить было легче, – пол был гладким, и Сато скользил по нему как маслу. Я волок его до кабинета, где оставил Баку, протащил через порожек двумя руками, упал, опять выругался, поднялся через силу. Баку был без сознания, но дышал. Недолго ему осталось.
Я похромал в комнату с мертвым Хироко, забрал бутылки, одну поджег и бросил там же. Она весело разлетелась огненными осколками, пламя почти мгновенно покрыло площадь шкафчиков и начало пожирать одежду. Я проковылял обратно, щедро облил из бутылки тело Сато, даже залил немного бензина ему в рот, чтобы лучше горело.
Забрал свою сумку и сумку с деньгами, повесил обе на плечо и вышел в задымленный коридор. Комната с униформой пылала вовсю, огонь вырывался из закрытой двери. Я поджег бензиновую дорожку, что оставил за собой и как можно быстрее побрел к выходу.
Третью бутылку я бросил в дверь учительской, и вернулся к пожарной лестнице. Уже внизу, глядя как разрастается пожар, я обошел здание, держась за стену, и прошел через главный вход в спортивный зал. Там я швырнул последние два заряда на сцену, с которой обычно выступал председатель на общих собраниях. Сцена закрывалась огромными портьерами, которые тут же вспыхнули, огонь занял деревянный настил на полу и побежал по занавесу до потолка.
 
На этом все.
Теперь уходим, быстро, пока не приехали службы. Никто не должен меня увидеть на месте преступления.
Уже у парка я обернулся, посмотрел как полыхает огонь в окнах спортивного комплекса. Один из прожекторов на крыше замигал и потух. Над самой крышей взвился столб черного дыма, разрасталось зарево. Через несколько часов от здания останутся лишь дымящиеся развалины.
Пока шел к забору, два раза упал. Ноги попросту отказывались повиноваться. Голова сильно кружилась, однозначно сотрясение. Потом меня стошнило, чем-то соленым и нелицеприятным, с кровью. Надеюсь, это потому что я её наглотался, а не оттого, что у меня разрыв стенки желудка.
Твою мать, Сато… Гнус ты клятый. Как мне теперь ноги делать, если одна из них сломана…
Хватаясь за мокрые ветви, я добрался до прутьев, перебрался на другую сторону и побрел вдоль забора, опираясь на ограду плечом.
Как же шатает… Все расплывается… Колени подкашиваются…
Нет, нельзя падать. Если упаду, уже не встану, тут меня и найдут, в крови, с орудием убийства в кармане, с запахом дыма и сумкой с деньгами.
Не падать.
Нет, нет, нет…
Я сполз на тротуар вдоль забора. Ослабевшими пальцами достал сигарету и закурил.
Куда отправят, интересно? В Японии, вроде с 18 лет ответственность наступает. Значит, в колонию для несовершеннолетних… Не так уж и плохо, сбежать оттуда должно быть легко…
Меня осветил яркий свет диодных фар, неужели так быстро приехали?
Нет, машина без проблесковых маячков, это кто-то другой. Автомобиль проехал мимо, резко затормозил и сдал назад, остановившись рядом. Из него вышел Ичибан и не торопясь подошел ко мне.
– Икари-кун, я везде тебя ищу, – произнес он с серьезной миной.
Я промолчал, наблюдая как осенний листочек плывет по луже прямо у меня под ногой.
– Давай вставай, нечего здесь сидеть, – сказал он.
Он помог мне подняться, закинул сумки в машину и открыл мне заднюю дверь. Я забрался внутрь и растянулся на сиденьи.
– Я тут обивку кровью залью, – предупредил я.
– Ага, ну ничего, заеду на мойку. Сейчас все равно очередей нет, дождь же идет.
Он отреагировал так, будто каждую ночь подбирает избитых и окровавленных подростков вдоль дороги. Сел за руль и кивнул на красное от пожара небо.
– Твоя работа?
– Думаю, отпираться бесполезно.
Авто тронулось и стало медленно удаляться прочь от школы.
– Я отвезу тебя в больницу. Выбора у тебя нет, – заявил он. – Даже не спорь.
Я стиснул зубы и завалился на сумки. С одной стороны, он был прав, самостоятельно я не вылечусь, но с другой, я ведь себя выдам.
– Как ты меня нашел? – спросил я.
– Когда вечером я приехал к горящему бару, пока общался с полицией, видел, что ты не сводишь глаз со школы. Ты так туда смотрел, не отрываясь, что мне все стало ясно. Я отвез Дате домой, но после того как босс узнал, что бар сожгли, сразу отправил меня за тобой. Приказал привезти тебя в дом клана, чтобы защитить и разобраться в ситуации, похоже, что ты у него в любимчиках. Я приехал к твоему дому, но трубку ты не брал. А потом я увидел красный отблеск пожара над школой и сложил два и два. Решил прокатиться вокруг школы, и наткнулся на тебя. Просто.
 
– Да уж, просто. Не думал, что я так предсказуем.
– Месть для всех одинакова. Я не осуждаю, наоборот… Ты сделал то, что должен был, отплатил за принесенный вам урон. Только скажи, остался ли кто-то, кто решит отомстить тебе? Будут ли ещё проблемы?
– Нет, – покачал я головой. – Никого не осталось.