Бессмертный, который любил меня(ЛП)

– Но нет, человеческое тело не может производить достаточно крови, чтобы поддерживать работу нанотехнологий, – добавил он, когда она промолчала.
Шерри кивнула и продолжила: – Итак, ты говоришь, что в Атлантиде они справились с этим небольшим сбоем с переливанием крови. Но потом Атлантида пала, и те из вас, кто выжил, перелезли через горы, чтобы присоединиться к остальному обществу, и ... Что ты имел в виду, когда сказал, что Атлантида пала? И тебе действительно нужно было уходить? Ты не мог просто остаться и перестроиться? Почему ты присоединился к остальному миру? Как остальной мир был отделен от вас? Неужели дело было только в горах? И как остальной мир мог так сильно отставать в технологическом отношении? Почему ваши люди не поделились вашей технологией с другими? Черт, если бы остальной мир знал об этом, они бы украли ее, но как они могли не знать? И…
– Дыши, – приказал Бэзил.
Шерри поморщилась. – Мне очень жаль. Просто ...
– Не нужно извиняться. Я должен был объяснить эти вещи. – Он иронично усмехнулся и признался: – Мне впервые пришлось объяснять наше происхождение.
– Неужели? – удивленно спросила она.
Бэзил пожал плечами. – Нас не поощряют делиться своим существованием с другими без веской причины.
– Ах, – пробормотала она.
– Атлантида была изолирована от остального мира горами. Я уверен, что были некоторые атланты, которые путешествовали по горам, чтобы исследовать их, но я лично не знал никого, кто это делал. Большинство, я думаю, были счастливы остаться в Атлантиде. До того дня, когда Атлантиды не стало, – добавил он печально, а затем глубоко вздохнул и продолжил, – когда я сказал, что она пала, я имел в виду буквально. Она пережила серию землетрясений и рухнула, соскользнув в море. Ничего не осталось ... и нечего было перестраивать. И очень немногие выжили, чтобы восстановить ее. Уцелели только те, у кого были наночастицы.
– Разве не у всех в Атлантиде они были? – удивленно спросила она.
– Нет. Это было проверено только на дюжине или около того людей, которые были смертельно ранены или смертельно больны, прежде чем ученые поняли что в их разработках есть дефект. Среди них были мои родители, и мы с братьями унаследовали наночастицы.
– Дефект? – спросила она.
– Наночастицы были запрограммированы на то, чтобы вернуть хозяина в его пиковое состояние, а затем самоуничтожиться и распасться, чтобы быть смытыми из системы пациента.
– Значит, заболел раком, сделал укол с наночастицами, они убивают болезнь, а потом распадаются, и ты снова становишься нормальным? – спросила она.
Бэзил кивнул. – Да, именно этого они и ожидали.
Она приподняла бровь. – Так почему же этого не произошло?
– Потому что вместо того, чтобы программировать отдельные группы наночастиц с помощью различных программ, таких как программирование одной группы для рака, другой для повреждения почек, третьей для повреждения артерий и т. д., они пошли по простому маршруту и запрограммировали наночастицы со всей информацией о человеческом теле, – объяснил он, – и, как я уже сказал, они дали им первейшую директиву вернуть их хозяевам пиковое состояние.
Она покачала головой, все еще смущенная.
– Хотя она, возможно, и была дана пациентам со смертельными заболеваниями, или у которых была внутренняя травма и т. д., но человеческое тело находится в расцвете сил в двадцать лет.
Ее брови поползли вверх. – Так что вместо того, чтобы просто лечить или ремонтировать, они действовали как фонтан молодости, делая любого старше этого возраста снова молодым.
– Да, но даже это не было проблемой. Возвращение нас к нашему расцвету – это бесконечный процесс. Между повреждением от солнца, загрязнения или даже простого старения, наши тела постоянно нуждаются в ремонте.
– Значит, если они чинят что-то одно, затем нужно чинить и что-то другое, – с пониманием сказала Шерри. – Наночастицы всегда работают и никогда не растворяются.
– Вот именно, – сказал он, откидываясь на спинку стула, а затем пожал плечами и добавил: – Как только ученые поняли это, они прекратили свои исследования и вернулись к работе над нанотехнологиями в попытке найти способ справиться с этой проблемой.
 
– Полагаю, им это так и не удалось, – тихо сказала Шерри. – Иначе тебя и остальных не было бы…
– Нет, – торжественно согласился он. – Падение произошло до того, как им удалось это сделать, и единственными выжившими были атланты с наночастицами, пациенты, которые были даны им в испытаниях, и их потомство. И только около шестидесяти процентов из нас выжили.
– Значит, выжили только семь или восемь из вас?
– Нет. К тому времени их было уже больше. Как я уже сказал, первоначально тестировались двенадцать испытуемых, но те двенадцать женились, имели детей ... – пожал он плечами, – я не знаю, скольким удалось выбраться. Я знаю, по крайней мере, двадцать, но мы не все вышли вместе. Другие пошли другим путем. Например, никто не знал, что беззубики тоже выбрались. Мы даже не знаем, как они это сделали. Мы пришли к выводу, что они либо были освобождены одним из ученых, либо, возможно, просто сбежали и выбрались, когда здания начали рушиться.
– Их отпустили? – спросила она в замешательстве.
– Не клыкастые были опасны, ведь это сумасшедшие и садисты, в основном кучка типа Джека-Потрошителя. Они были изолированы, – сказал он тихо, а затем с отвращением признался, – я подозреваю, что ученые экспериментировали на них, пытаясь удалить наночастицы.
– Значит, атланты были просвещенными людьми, – саркастически заметила она. – Готовые экспериментировать на жертвах собственных изобретений.
– Они были просто людьми, Шерри, – тихо сказал он. – И как в любом обществе, у нас были и хорошие, и плохие люди.
– Верно, – сказала она со вздохом, а затем прокомментировала: – Значит, если не все из вас выбрались, то ваш вид может умереть? – это прозвучало так, будто они не могли этого сделать.
– Да, мы можем умереть. Просто нас труднее убить. Насколько я знаю, только обезглавливание или поглощение огнем способно убить нас, – тихо сказал он.
– Понятно, – пробормотала она. Шерри на мгновение задумалась, а затем вернулась к первоначальному разговору. – Значит, шестьдесят процентов атлантов с наночастицами выжили….
– Это не включает в себя тех, у которых отсутствовали клыки, – вставил он.
Она кивнула. – Но те из вас, кто выжил, остались ни с чем. Ни дома, ни родины, ни переливаний.
Бэзил кивнул.
– Значит, нано дали тебе клыки и ... другие навыки, – неуверенно закончила она.
– Клыки, дополнительная сила, ночное зрение, способности и навыки, которые сделают нас более способными получать кровь, в которой мы нуждаемся.
– Хорошо, но я не понимаю, как нано ... – она заколебалась, подыскивая нужные слова, и, наконец, остановилась на этом, – я имею в виду, ты сказал, что они запрограммированы восстанавливать раны и все такое, но кто запрограммировал их дать вам клыки и другие качества?
– Я уверен, что их никто не программировал, – сказал он. – Я считаю, что это было просто их решение проблемы, когда Атлантида пала, и мы оказались без какого-либо способа получить переливание крови, чтобы получить кровь, в которой они нуждались. Получение этой крови было единственным способом, которым они могли выполнить директиву, чтобы держать нас на пике. Без этих способностей мы бы погибли. На самом деле, некоторые из нас и умерли, не развившись.
– Значит, эти нано умеют думать? – спросила она, нахмурившись.
Бэзил тоже нахмурился и начал качать головой, но потом его глаза слегка расширились, и он сказал: – Наверное, это возможно.
Казалось, он был потрясен при этой мысли, и на мгновение они оба замолчали, а потом Шерри вздохнула и сказала: – Так, Атлантида пала, ваши люди присоединились к остальному миру, выросли клыки и… о, привет! – она внезапно прервала себя. – Стефани сказала, что Лео и его люди не клыкастые. Она сказала, что она тоже эдем или что-то в этом роде, а потом сказала, что она бессмертна, так что я не уверена.