Морок (СИ)
Из Курляндии и Себежа каждый год развозили по российским ярмаркам чудо-семена картофеля, который церковники теперь не проклинали, а по настоянию патриарха Филарета, прославляли, как спасителя от голода. Ведь картошки с десятины модно было собрать в пять, а то и в десять раз больше, чем зерна. В Курляндии теперь картофелем даже скотину зимой можно было кормить.
Деньги в Москву шли потоком от выросших продаж ясачных мехов и от сборов с Волжской торговли из Персии. В прошлом году Меховая компания на паях с нижегородскими купцами послала торговый караван вместе с российским посольством в Турфан. По договорённости с ойратами(джунгарами), те доведут караван через степи и пустыни в целости и сохранности в земли распавшегося Моголистана. Именно нам проходил Великий Шёлковый путь в страну империи Мин — в Китай.
Из ста моих кусков шёлка для Меховой компании в Себеже напечатали «шёлковые деньги» для внутреннего пользования. Монет из золота и серебра не хватает, хотя монетный двор в Риге штампует деньги без остановки. Срочно нужны свои рудники. Значительная часть моих доходов съедается двумя бригадами, которые Меховая компания окончательно сбросила мне со своего баланса. Перевести солдат на финансирование из российской казны нет возможности. Дума будет против потому, что денег даже на стрельцов с казаками не хватает.
Так как я перешёл в православие, то теперь строю в Себеже церковь. На закладку первого камня приезжал патриарх Филарет. Духовенство немного притихло после Собора. Патриарх смог урезонить особо дерзких митрополитов и епископов. А нескольких радетелей «старины» он волевым решением отправил на Урал и в Сибирь, крестить дикарей в нашу Веру.
Я ввел в каждом батальоне должность священника — иеромонаха. Ежедневные совместные молитвы действуют на коллектив гораздо сильнее ежедневных занятий. Самых умных и полезных из них я назначил обер-иеромонахами полков и бригад. Думаю, что верное духовенство мне ещё ох как пригодится. Русская церковь сейчас оплот мракобесия, помешательства на темноте.
Мне, как просвещённому человеку двадцатого века, была чётко видна разница между Верой и Бизнесом на Вере. Без нравственных правил жить плохо, но набивать карман, пользуясь сутаной — ещё грешней.
Количество школ, богаделен и больниц в моём княжестве росло, как на дрожжах. В Москве — ни шатко, ни валко. А в других городах таких новшеств и вовсе не было. Всё упиралось в финансовый вопрос. У царицы было желание, но не было денег. А у церковников были деньги, но не было желания вешать на себя этот хомут. Впрочем, Заруцкий пообещал с патриарха спросить по этому вопросу. Так что была надежда, что хотя бы в следующем году богадельни, школы и больницы появятся в разных уголках России.
С убийцами Киры удалось поквитаться: купец Фёдор Андронов успел принять яд перед допросом, протоинквизитор Пафнутий рассказал всё, что знал перед тем, как сгореть в своём доме. Но, знал он немного. Кто поймал и приказал сжечь Киру было не ясно.
Пока в Стамбуле великая замятня(кровавые разборки придворных в султанском дворце, восстания янычар и сипахов), нужно дожать крымских татар и малых ногайцев, что перебрались с Кубани на нижний Днепр. Если они в этом году пойдут к нам за ясырем(пленниками), то спутают все наши карты.
Регулярное войско в Крыму небольшое — несколько полков пехоты с огнестрелом и панцирной ханской конницы. Вся сила южан в конном ополчении. Собранные в степях тридцать и даже пятьдесят тысяч легковооружённых всадников могли лавиной прокатиться по нашим южным землям и собрать в полон тысячи и даже десятки тысяч русских рабов.
Наши послы рассказывали, что даже с ханской столице Крыма — Бахчисарае, почти ежедневно идёт торг русскими и польскими девушками, которых меняют на лошадей…
Поэтому на войну нужны деньги. Я предложил использовать латунные деньги Меховой компании, что выпускались в Риге для заокеанских земель. Поставим от Компании России новых денег на миллион рублей в счёт новых привилегий в добыче сибирских руд и по торговле с Китаем. И в Москве будет, чем нашему войску платить и с наёмными шведскими полками рассчитаться. В этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Хороший полководец, конечно, воюет не числом, а умением. Но, лучше не геройствовать, а раздавить врага без особых потерь и напряжения.
А вот с Южным Крымом будут проблемы. Большие проблемы. Это территория Османской империи и они так просто её не отдадут. Точнее, порты и крепости с малыми гарнизонами мы возьмём без проблем, а вот ответный удар… У нас же сейчас ни флота нормального, ни стрельцов для больших гарнизонов нет. Турки в любом месте Крыма высадятся и закрепятся. С Дуная они легко соберут стотысячное союзное им войско и, как катком, пройдутся по Тавриде и Крыму. Нужно думать, что делать. Заруцкий обещает всё решить. Мол, не будем турок трогать в захваченных городах, а пленных янычар отвезём в Стамбул и там обменяем на наших рабов. Турки обрадуются, что их земли в Крыму не тронули и заключат с нами мир. Это он так думает, а я не уверен, что обрадуются. Ну, поживём-увидим.
Место действия: деревня Кежово, близ Пскова.
Время действия: сентябрь 1608 года.
Лейтенант Суворовской бригады Иван Молотов(следопыт Молот).
В прошлом году я получил от царицы две деревеньки под Псковом. Приехал вот, навестить свою семью, что перебралась сюда из Виндавы.
Младший брат в армии уже до капрала дослужился. В третьей бригаде будет помощником взводного. Отец здесь в Кежово хорошую кузню поставил и доменку для болотной руды. Из Себежа к весне заказали тысячу подков для лошадей и сотню штыков-тесаков вставляемых в ствол мушкета. Так что работа у отца и у двух его кузнецов есть. Сестрёнку мою за сына псковского воеводы просватали. Теперь мы не голь перекатная, а самые что ни на есть дворяне. Воевода, как узнал, что я боярина Заруцкого знакомец, так и приметил нас. Приглашает на обеды, на праздники. Но особо не наездишься. В деревнях работы полно. Мы теперь по новому будем сеять. У меня даже напечатан листок от господина Вайса, как нужно четыре поля обхаживать. Но это позже…
Сегодня с утра ездил в поместье Добручи. Деревня была словно брошена в неглубокий овраг, по склонам которого и лепились крестьянские избы. По небольшому тракту, проходящему в полуверсте от Добручей, почти каждый день проезжали всадники, тянулись купеческие возы и крестьянские телеги с грузом в сторону Гдова или от Гдова. Лес подступает почти вплотную к дороге. Немногочисленные посевные добручевские поля, отвоёванные у леса, приносили приличные для этих мест урожаи, но хранить полученное зерно было особо негде. Поэтому и строился в деревне новый амбар, который я должен был принять в хозяйство и назначить вместе со старостой ответственного за приём и хранение зерна. Места вокруг тракта глухие: леса, болота и трясины. В округе много железной руды, которую называют болотной. Поэтому кузница отца работает на этом сырье, вырубая для своих нужд деревья в окрестных лесах. Кроме зерна и кричного железа, деревня с прошлого года ещё делала на продажу канаты из переработанной конопли и домотканое полотно. Если хорошенько подумать, то можно вскоре сделать из этих Добручей процветающее селение.
Обед. Как же я соскучился в бригаде по нормальной еде. Как здесь кормят! Запечённая в сметане рыба с картофелем, белые грибы жаренные в сметане, борщ, окрошка, драники. За обедом отец рассказывает, как на паях с псковским воеводой наладил в городе производство кос-литовок из шведской стали. С ними можно обрабатывать земли вдвое больше от прошлого. Господин Вайс подсказал мне идею перегонки и очистки хлебного вина с добавлением целебных и ароматических трав. Мы теперь будем делать «Кежовскую настойку» бочками. Зерна то навалом. Крестьяне на картошку перешли. На новых пасеках мёда накачали, что девать некуда — гоним медовуху и сладкое литовское пиво миестыньш по подряду с Себежем.