Морок (СИ)
Поэтому подумали мы с дядькой Иваном и решили — нужно бить первыми в самую уязвимую для осман точку. В Стамбул. Власть султана итак на тонкой ниточке держится. А если мы уничтожим черноморский флот и османский десант, то кто нам помешает высадится у Стамбула. Босфорский флот слаб для крупной битвы, а собирать корабли со Средиземного моря им нужно недели и даже месяцы.
По Чёрному морю Стамбул получает зерно и другое продовольствие. Угроза голода может привести к восстанию десятков тысяч горожан. Как простых ремесленников, так и воинов. Некоторые янычары и сипахи тоже могут встать против султана. Уж слишком он много в первые годы правления дров наломал. Будь живы его мать и бабушка, то обстановка во дворце была бы более спокойной. А сейчас многие готовы сменить султана на его малолетнего сына Османа, чтобы порулить империей и половить рыбку в мутной воде.
Мы тогда получили от нашего человека дату выхода османского флота из Стамбула, а затем и из Варны. К этому времени я собрал в Николаеве все наши военные корабли с Азова и из Крыма и с десяток реквизированных у осман торговых галеонов-зерновозов. Получилось тридцать более-менее крупных кораблей. Посадил на борт военных свою первую гвардейскую бригаду и ещё два полка донских пластунов на торговые галеоны. Вот такой оравой мы и двинулись к Варне, где чужой флот тоже готовился к отплытию.
Эскадры сошлись две недели назад у Констанцы. Наши галеоны не участвовали в битве, а вот остальные, в составе колонны, нанесли удар по стоящим на острие врага шести турецким галеасам. Многие галеры противника, видя спускающиеся флаги на флагмане и других галеасах, развернулись и бросились в бегство. Тех, кто не сдавался, мы подпаливали брандскугелями. Посмотрев на факела галер, многие команды решили сдаться.
Пленным было предложено перейти на нашу сторону. Гребцы-рабы все влились в наше войско, как и почти все матросы. А вот среди янычар на нашу сторону перешла только сотня из тысячи пленных. Не перешедшие на нашу сторону отправились на морское дно. На войне, как на войне. Нам достались и запасы продовольствия и две тысячи хороших лошадей.
Неделю назад перед входом в Босфор мы захватили небольшую крепость Гарипче, которую сделали своей опорной базой, посадив туда полк пластунов. Следом захватили рыбацкую деревню Терабья. Рыбаки-греки и купцы-армяне стали нашими проводниками по неизвестной территории. Вскоре европейская вся северная часть Стамбула Сарыер была нами захвачена. Сил на то, чтобы взять Румельскую крепость закрывающую вход в Босфор у нас уже не было.
Наша эскадра у порта Сарыер отбила атаку османского флота, что стоял в Босфоре. Потеряв один бриг и один галеон мы победили. Противник потерял пять галер, ушедшими на дно, и восемь мы взяли абордажем. Наша эскадра захватывала все торговые суда, приплывавшие к Стамбулу с Чёрного моря. Тысячи мешков зерна и много другого продовольствия везло каждое грузовое судно. Огромный полумиллионный город вряд ли сможет безболезненно пережить прекращение этих поставок.
Пока мы надёжно удерживали две точки на берегу, враг уже собрал на нашей стороне почти пятидесяти тысячную армию. Мы зарылись в землю с Сарыере и поставили на редуты пушки с захваченных галер, но время играло не на нас. К противнику подходили всё новые и новые отряды.
Позавчера был штурм. Бой продолжался до самого вечера. Наши батальоны, отбив атаку, уходили с редутов зализывать раны, давая возможность отличится в бою резервным силам.
После трёх атак противник выдохся. А после ночной атаки моего бывшего адъютанта майора Семёна Прозоровского и вовсе запросил переговоры. Оно и понятно. Обстановка в Стамбуле накаляется. Вот-вот начнётся восстание против султана, а сил выковырнуть нас из Сарыера у осман нет. Точнее есть гвардия охраняющая дворец и город, но это неприкосновенные силы. Если они погибнут, то участь султана во дворце будет решена.
На переговоры со мной прибыл визирь и жена султана Кёсем. С удивлением я понял, что моя подруга детства Мерседес и султанша Кёсем — одно и то же лицо.
Она сильно изменилась. Стала красивее и умнее. Даже хитрее, я бы сказал. Они с визирем пытались облапошить меня по всем пунктам. Но, я уступив в чём-то, в другом стоял на своём.
Она, улыбаясь, просила меня уступить и когда я отказал, эта султанша пнула меня ногой под столом. Я не удержался и тоже пнул в ответ. Визирь завыл от боли и недоумённо посмотрел на меня, а Кёсем залилась смехом, словно на представлении скоморохов.
Пока пили чай в перерыве, я рассказал новости про себя, про Заруцкого, про Киру. То, что её лучшая подруга сгорела на костре так потрясло Кёсем, что она заплакала. Нет, не заплакала — зарыдала в голос. Я не думал, что они были так близки.
Кёсем после чая сбавила обороты и тоже пару раз уступила. Через пару часов составили договор.
Османы получают назад Южный Крым и компенсацию для потерявших там имущество. Азов, Крымское ханство и порты на Тамани остаются за нами. Граница между нами в Таврии будет проходить по Тилигульскому лиману. Мы можем привозить товары во все порты Чёрного моря и открывать купеческие фактории. Производится обмен пленными.
— Подари мне что-нибудь на прощание, — просит султанша.
А у меня и нет ничего. Хотя… Снимаю нательную иконку. Кёсем берёт проводит рукой по вздувшемуся металлу и вопросительно кивает.
— Пуля. — отвечаю я, — если бы не икона, что Даша Кирова подарила…
— Кирова? — повторила Кёсем, — Дочь Киры?
— Да, приёмная. Кира её умирающую на улице подобрала.
Кёсем сняла с себя золотой браслет:
— Передай Даше. Кировой. Ну, пока. Помни, что ты слово дал… Пусть в Москве поскорее печать поставят и вернут.
Мы отдали султану янычар и капудан-пашу, его зятя. Ахмед, чтобы сохранить своё лицо, приказал отрубить голову своему неудачливому зятю, сделав того ответственным за поражение.
Место действия: Штадтлон(немецкий город на границе с голландскими провинциями).
Время действия: июнь 1610 года.
Иоаганн Тилли, имперский фельдмаршал.
Вливаю с себя новую кружку эля. Простые солдаты у костра гогочут, называя меня «капралом». Я капралом и начинал. Научился управлять терциями на поле боя. А ещё я не любил наёмников за любовь к деньгам. Они в любую минуту могли продать себя противнику на поле битвы, если им не выплачено жалование.
Нужна регулярная армия из «своих». Дворяне итак в армии. Наёмников нам не нужно. Значит берём горожан и крестьян и учим их выполнять обязанности пикинёра и мушкетёра. Год тренировки и терция готова к бою. Мой товарищ Лупольд фон Вендель в Курляндии тоже стал готовить регулярную армию. Время рыцарей прошло. Наступило время мушкетёров.
Под Штадтлоном протестанты заняли сильную позицию на холме. После первой атаки я выявил их сильные и слабые места и стал бить в самую уязвимую точку. Командиры во время битвы редко меняют отряды местами. Поэтому прорвав строй ополченцев моя терция как ножом разрезала лагерь противника пополам. Командиры побежали. Армия сдалась. Мало знать тактику боя — нужно вовремя её применять.
С Чехией и Пфальцем покончено! Кто следующий?
Место действия: Себеж.
Время действия: июль 1610 года.
Иоанн Липперсгей, учёный-изобретатель.
Вот так вот! Не хотели мне в Голландии заказ на трубу давать, а вот в Курляндии и в России дали. У меня теперь целых две стекольных мануфактуры. Одна прозрачные линзы делает. Для подзорных труб и для очков, чтобы читать. А вторая мануфактура делает рубиновое стекло не дешевле «муранского» из Венеции.