Измена. Во власти лжи (СИ)

Я засопела и призналась:
— Я его приняла, как своего сына. Значит, и обращаться я с ним буду как со своим сыном. А если бы мой сын решил наведаться на непонятную тусовку малолетних алкоголиков, то он бы получил именно такой ответ.
Рус сделал медленный короткий шаг ко мне, и под его тапочками захрустело стекло.
— Я тебя прошу, пожалуйста, хотя бы сейчас не усугубляй, ему очень тяжело и вчерашний выпад в твою сторону… — в этот момент Рус замолчал, а я быстро подняла на него глаза, откуда узнал? Тимур сам рассказал или как? — Да. Сам мне это ляпнул, и этот выпад не иначе как способ защититься или хоть как-то повлиять на ситуацию, когда взрослые не могут прийти к какому-то одному решению. И поэтому не дави ты на него сейчас так. Я понимаю, что сложно тебя просить об этом, потому что он для тебя ребёнок, он для тебя сын. Я не говорю, я не считаю, что ты не имеешь каких-то прав на его воспитание. Ты имеешь, но я тебя прошу быть более терпимой к нему.
Я сдавила пальцы в кулаки и поджала губы.
Рус сделал это снова, он ушёл от вопроса, и поэтому я надавила и повторила:
— Причём здесь твоя бывшая жена, это с ней ты собираешься пойти на новоселье к Алику?
Рус запрокинул голову к потолку и тяжело вздохнул:
— Есения, девочка моя, господи, да прекратится же это когда-нибудь или нет? Вот откуда у тебя такие мысли. Скажи мне, вот почему ты считаешь, что я с кем-то должен пойти на эту вечеринку? Тем более с его матерью… Ты прекрасно знаешь, что мы расстались не в самом лучшем варианте, и даже наличие ребёнка не спасло никак наши отношения. Ты прекрасно знаешь, что я вообще был против того, чтобы Тимур с ней общался, но он был в достаточно ощутимом возрасте, чтобы понимать, что мама не придёт и у него появилась ты. Но тем не менее, если ты считаешь, что я с этой женщиной, которая ушла, оставив своего сына, и только периодически появляется, поздравляет его по скайпу с днём рождения, буду иметь какие-то дела, то ты ошибаешься. Алёна перестала быть моей женой, и на этом все. То, что у нас с ней ребёнок ни о чем не говорит, ты прекрасно знаешь, что я с ней не хочу общаться. И я избегаю любого контакта. Ты должна это понимать. Ты же прекрасно за столько лет видишь, как у нас складываются отношения.
Я глубоко задышала, стараюсь успокоиться.
— Есения ну, пожалуйста…
Я промолчала, не хотела идти на контакт.
— Есения, прекрати.
— Ты знаешь, что надо сделать, чтобы я прекратила, — заметила я и, поддержав живот, вышла из кухни.
Весь день прошёл в состоянии холодной войны. В нашем доме Тимур не разговаривал со мной. Рус не разговаривал с Тимуром. Я не разговаривала ни с кем.
Мне казалось, что мы попали в какой-то замкнутый круг и не пытались никак влиять на ситуацию.
Ближе к вечеру Тим стал громко хлопать дверьми и показывать своё недовольство всем. В это же время Рус начал потихоньку собираться на новоселье.
Понаблюдав за этим со второго этажа, я зашла в гостевую и, вытащив из ящика коробку с подарком Алику, пошла вниз.
Передо мной был живот, передо мной была коробка, поэтому спускалась я безумно медленно, а когда все-таки застала мужа в зале, то со всей силы шваркнула на чайный столик эту самую коробку. Зазвенели чашки, я понимала, что Рус подарит что-то более подходящее по случаю:алкоголь, табак или ещё что-то такое, но с чисто женской стороны я выбрала этот чёртов сервиз. Просто как дань вежливости.
Рустам закатил глаза и уточнил:
— Есения, ну зачем ты так?
Я промолчала и, развернувшись, вернулась в свою спальню. Из окон было прекрасно видно, как Рустам сначала дошёл до гаража, потом выгнал машину и как ворота разъехались, пропуская мужа на дорогу.
Я забралась в кровать, подняла ноги чуть выше головы, чтобы снять отёк и стала ждать.
Спустя час, а это примерное время от нас до города, я взяла мобильник и набрала один номер.
— Есения, привет, моя хорошая, — заворковал в трубке Алик.
— Здравствуй, — произнесла я, приторно-слащавым тоном, — как твои дела? Как твоё новоселье?
— Господи, Есечка, так жалко, что ты не смогла приехать.
  
— Ну, ты сам понимаешь, куда мне на девятом месяце.
— Да, да, конечно, — в этот момент голос у алика изменился. Я подозревала, он вспомнил разговор с Рустамом и не стесняясь, выдала следующее.
— А знаешь, Рус уже к тебе поехал, но ты меня очень обяжешь, если скажешь ему о том, что его видеть не особо хочешь у себя в гостях.
В трубке повисла тишина. И только спустя томительную минуту Алик уточнил:
— Что?
— Я говорю, что ты не хочешь видеть Рустама в своём доме…
— Еся, я не понимаю тебя… Ты что? О чем ты вообще говоришь? Ты же знаешь наши отношения с Русом. Он же для меня…
— Алик, если мой муж появится сегодня у тебя в доме, то завтра утром я ему расскажу о том, что ты меня лапал и задирал мне юбку, — холодно цедя каждое слово, произнесла я.
— Есения, ты что такое говоришь? Этого никогда не было. Ты думай, о чем… — задохнулся Алик, но я его перебила.
— А это ты потом Рустаму объясни, окей? — оскалилась я и бросила трубку.
  
Глава 14
 
Я посмотрела, как телефон повибрировал несколько раз и вздохнула.
Алик решил уточнить у меня, видимо, что я имела ввиду под последней фразой, либо отговорить меня, либо наставить на путь истинный, но он, как пособник изменника, заслуживал и не такое, поэтому я не чувствовала ни капельки себя виноватой. Я не думала, что я буду идти на какие-то условия, мириться с тем, что он, зная о том, что у Руса дома сидит жена беременная с ребёнком, ещё и так радостно отзывался о том, что Рустам появится с какой-то тёлкой левой у него на новоселье.
Если честно, самое чертовское, что может быть в этой ситуации, это слезы, стоящие в ушах, потому что плакала я лежа.
Я глубоко всхлипнула и посмотрела на мобильник. По моим подсчётам, Рус должен был уже добраться до Алика, и либо они сейчас там пытаются выяснить, почему мой муж нежеланный гость, либо Алик решил ничего не говорить, но у меня было ещё время для того, чтобы обдумать это.
Я прикрыла глаза и постаралась успокоиться, но в этот момент в дверь тихонько поскреблись.
— Ма… — произнёс тихо Тимур.
Я приоткрыла глаза.
— Что-то случилось? — уточнила я без эмоций, потому что не хотела растягивать пропасть между нами.
— Ну хоть на полтора часа. Ну, пожалуйста… — проскулил от двери Тимур и, осмотревшись, сделал все-таки шаг в комнату.
Я вздохнула и приподнялась на локтях. Потом упёрлась руками в кровать и подтянулась наверх.
— Тим, малыш, я понимаю, что тебе хочется побыть с одноклассниками. Я понимаю, что ты не хочешь выпадать из дружеской тусовки.
— Ты говоришь об этом, как ты некрасиво. Я как будто с пенсией с какой-то общаюсь, — протянул Тимур и, вздохнув, прошёл и сел на кровать.
— Тим, я просто пытаюсь тебе объяснить, что мне не наплевать с кем ты проводишь время, и я очень сильно буду переживать, если отпущу тебя, потому что этот Дима, он уже показал, что доверять ему это плохой выбор. А если с тобой что-то случится? Да, я понимаю, что ты должен как бы общаться с друзьями, но тебе тринадцать. Это не восемнадцать.
— Ну что мне теперь ещё пять лет, что ли, ждать? — выдохнул Тим и посмотрел на меня исподлобья, став невыносимо похожим на Рустама.
— Тимур, я не считаю, что ты должен ждать или не ждать. Я просто пытаюсь тебе объяснить, что ты должен более внимательно относиться к своему окружению. Если вокруг маргинальные личности, то можно вырасти отпетым хулиганом, если вокруг слюнтяи то потом можно оказаться под каблуком у женщины, либо у матери, а если вокруг алкоголики и наркоманы, ну ты же понимаешь...
Почему-то говорить было тяжело.
Я хотела просто рявкнуть о том, что я не хочу его забирать из ментовки пьяного, либо разговаривать с наркоконтролем на тему того, что статья в тринадцать лет никому не нужна, но что-то отложилось после слов Рустама у меня в голове, и поэтому я максимально обтекаемо пыталась прийти к общему знаменателю между мной и Тимом.