Сирена и Оракул (СИ)
Она слегка раздвинула ноги.
— Урок номер три, Морган: внимание к деталям и умение слушать. Не только слова, но и тело. Оно подскажет тебе все, что нужно знать — ее тон стал жестче, снова превращаясь в приказ, облеченный в сексуальную форму — а теперь работай языком. И слушай внимательно. Я буду подсказывать.
Приказ был отдан. И я повиновался. Не потому что хотел, а потому что не мог иначе. Я наклонился вперед, к источнику ее силы, ее женственности, чувствуя себя одновременно и рабом, и исследователем, постигающим запретную науку под руководством безжалостного, но умелого мастера. Я следовал ее тихим указаниям, вздохам, едва заметным движениям ее бедер, стараясь уловить малейший намек, выполнить ее невысказанные желания. Моя неловкость постепенно сменилась сосредоточенностью, желанием выполнить задачу идеально, доказать…не знаю кому, ей или себе, что я способен и на это. И когда ее тело напряглось, когда тихий стон сорвался с ее губ, переходя в глубокий, прерывистый вздох, я почувствовал странное удовлетворение от выполненной миссии.
Она откинула голову назад, дыша тяжело. Несколько мгновений она сидела молча, затем медленно опустила голову и посмотрела на меня. Она все еще была обнаженной, и, честно говоря, я был совершенно не против. В ее взгляде не было благодарности, скорее, оценка проделанной работы.
— Ну что, Морган? — спросила она, ее голос был чуть хриплым. — Как тебе этот урок? Более…наглядный, чем предыдущие?
— Замечательно, Сирена, — выдохнул я. И это была правда. Пугающая, но правда.
Она усмехнулась и, наклонившись, поцеловала меня — не страстно, но властно, утверждающе.
— Хорошо. А теперь нам пора спать. Завтра будет тяжелый день, нужно копнуть глубже по твоим находкам.
Она легко соскользнула со стола и направилась к спальне, даже не подумав одеться. Я поднялся с колен, чувствуя, как гудят ноги и горит лицо. Я оглядел ее апартаменты.
— Сирена… здесь только одна кровать, — заметил я, хотя ответ был очевиден.
Она обернулась в дверях спальни, прислонившись к косяку. В полумраке коридора ее силуэт выглядел особенно соблазнительно и опасно.
— Я в курсе, Морган, — сказала она тоном, который не просто не терпел возражений — он их аннигилировал на подлете. — Ты будешь спать со мной. В обнимку. Или у моего способного ученика вдруг появились возражения?
Возражения? У меня их была тысяча. Но я не мог произнести ни одного. Силы воли, чтобы противостоять ей сейчас, у меня не осталось. Я просто кивнул.
Мы легли в ее огромную, прохладную кровать. Она притянула меня к себе, устроив мою руку у себя на талии, мою голову у себя на плече. Ее кожа была гладкой и теплой. Она почти сразу уснула, ее дыхание стало ровным и глубоким. А я лежал, глядя в потолок, чувствуя запах ее волос, тепло ее тела, и понимал, что попал в ее сети окончательно. Я был полностью в ее власти — и что с этим делать, я совершенно не знал. И часть меня боялась этого до смерти, а другая… другая часть была заинтригована тем, каким будет следующий урок.
Глава 4. Городские огни, холодные игры
Утро встретило меня не привычным будильником, а запахом свежесваренного кофе и ощущением чужого тепла рядом. Я открыл глаза и несколько секунд просто смотрел на ровное, спокойное дыхание Сирены, лежавшей ко мне спиной. Воспоминания прошлой ночи нахлынули волной — ее прикосновения, ее приказы, мое собственное подчинение, которое пугало и странным образом притягивало одновременно. Я осторожно высвободил руку из-под ее талии, стараясь не разбудить, и сел на кровати. Впервые за долгое время я чувствовал себя совершенно потерянным, выбитым из колеи. Власть, которую она имела надо мной, была не только интеллектуальной или профессиональной, она проникла куда-то глубже, в самую суть моего существа.
Она проснулась почти сразу, как будто почувствовав мое движение. Повернулась, лениво потянулась, совершенно не смущаясь своей наготы. В утреннем свете, льющемся сквозь панорамные окна, ее тело выглядело еще более совершенным, почти нереальным.
— Уже паникуешь, Морган? — спросила она с легкой усмешкой, заметив мое напряженное лицо. — Расслабься. Это была просто…оптимизация ресурсов. И небольшой практический урок по подчинению и исполнению. Судя по результату, ты усвоил его неплохо.
Она встала и направилась в ванную, не удостоив меня больше взглядом. Никакой неловкости, никаких сантиментов. Для нее это было так же естественно, как дышать или отдавать распоряжения. Вернулась она уже одетой в строгий домашний костюм из темного шелка, волосы собраны в тугой узел. Ночная соблазнительница исчезла, уступив место холодному стратегу.
Завтрак был таким же минималистичным и дорогим, как и вся квартира: черный кофе, какие-то экзотические фрукты и тосты с авокадо, которые она приготовила с деловитой быстротой. Мы ели молча, пока она не разложила на столе распечатки наших вчерашних находок.
— Итак, — начала она, постукивая идеальным маникюром по названию офшорной компании — Кайманы. Банально, но эффективно. И эта фамилия — Спенсер. Проверь сегодня все возможные связи этого Спенсера с «Фениксом» и Прайсом. Любые упоминания, контракты, даже случайные встречи. Но этого мало. Дэвис боялся не только финансовых махинаций. Он боялся связей Прайса с властью. Нам нужно увидеть их вместе. Прайса и нашего доблестного мэра Финча. Не на официальном приеме, где они будут обмениваться фальшивыми улыбками, а там, где они чувствуют себя расслабленно. Где могут проскользнуть настоящие слова, настоящие жесты.
Я кивнул, пытаясь сосредоточиться на работе, отогнать навязчивые образы прошлой ночи.
— Где мы можем их увидеть в такой обстановке? — спросил я — вряд ли они пригласят нас на партию в гольф.
Сирена криво усмехнулась.
— Конечно, нет. Но элита этого города обожает демонстрировать свою щедрость и значимость. Особенно перед телекамерами, пусть и немногочисленными. — Она достала из ящика стола два плотных кремовых конверта с тиснением — ежегодный благотворительный вечер Фонда поддержки искусств. Закрытое мероприятие. Весь цвет города будет там: бизнесмены, политики, их жены в бриллиантах и любовницы в шелках. Идеальный рассадник для наблюдения. Финч — почетный гость, Прайс — один из главных спонсоров. Они точно будут там, и наверняка найдут время для приватной беседы где-нибудь в укромном уголке.
Она протянула мне один конверт.
— Это твое. Но есть условие — Она окинула меня критическим взглядом с ног до головы. Моя вчерашняя рубашка и брюки, единственная приличная одежда, что у меня была с собой, явно не соответствовали ее стандартам — в таком виде ты туда не пойдешь. Ты будешь рядом со мной, а значит, должен выглядеть соответственно. Ты мой актив, Арти, — она использовала это уменьшительное имя с легкой издевкой, — и активы должны выглядеть презентабельно. Сегодня же купишь себе нормальный костюм. Смокинг. Дорогой. И туфли. Не экономь. Считай это инвестицией в наше общее дело. Деньги я тебе переведу.
Приказ был отдан. Обсуждению не подлежал. Часть меня возмутилась — она указывала мне, что носить, как будто я ее собственность. Но другая часть…признавала ее правоту. В том мире, куда мы собирались войти, внешний вид был не просто одеждой, а заявлением. И она хотела, чтобы мое заявление соответствовало ее статусу.
День прошел в суматохе. Я нашел приличный бутик, где консультанты смотрели на меня с плохо скрываемым снисхождением, пока я не назвал нужную сумму и не выбрал классический черный смокинг, белоснежную рубашку и лаковые туфли. Цена была астрономической, больше моей месячной зарплаты до встречи с Сиреной. Но когда я посмотрел на себя в зеркало, то с трудом узнал свое отражение. Это был другой человек — более солидный, уверенный, почти…опасный.
Вечером мы встретились у входа в роскошный особняк, где проходил вечер. Гости уже прибывали — лимузины бесшумно подкатывали к парадному входу, из них выходили мужчины в дорогих костюмах и женщины в сверкающих платьях. И тут я увидел Сирену.