Борода из ваты – пули из серебра. Том 1 (СИ)

Мороз осторожно выдохнул, стараясь держать себя в руках. Давно он не слышал Снежку, где же её успокаивающий голос, когда он так нужен. Хочется схватить этот кусок кости и с размаху швырнуть о стену, так чтобы осколки полетели в одну сторону, а мозги в другую. Почему в этом мире нельзя всегда делать то, чего хочется? Почему к детям можно ходить только раз в год? Почему только зимой, когда холодно и сыро, а не в яркое теплое лето или в желтую осень? Почему даже охотиться можно только по расписанию? И самое главное, почему бы не лишить жизни нечистых, которые ее не достойны? Эх, на войне было всё намного проще.
Лютый наклонился и поднял череп, сжав его двумя руками. Ангел обернулся и со стуком положил топорик на стол — зазвенела случайно разбитая тарелка. Дед поднял череп высоко над головой. Ангел устроился поудобнее, перед этим незаметно смел осколки в сторону. Череп испуганно смотрел на деда сверху вниз.
— Во время войны мы были молоды. Я не буду приводить имена, если не возражаешь, но твой хозяин тоже там был, — начал Мороз и слегка сдавил череп ладонями. Раздался неприятный треск и череп ойкнул, а дед продолжил:
— Да, мы хорошо знакомы и даже воевали на одной стороне. Не знаю почему ты сейчас здесь и почему с такой холодной целью, но ты расскажешь об этом позже. Сначала моя история. На войне чаще убивают, чем берут в плен, но когда к нам попадал в руки язык нужно было выбить из него информацию. Знаешь как я делал это? Я брал пленника за голову с двух сторон сжимал ладонями и начинал давить как тисками. Медленно, но без остановки. Это как поставить холодный утюг на грудь и включить в розетку. Тот же эффект все больше увеличивающейся угрозы и боли. Мне рассказывали всё, что я хотел. Иногда рассказывали слишком поздно, когда кровь шла из ушей и этот поток уже было не остановить, но им так хотелось жить, понимаешь? Я к тому, что не нужно затягивать с решением. Умирать или не умирать — тебе решать. А вставать еще раз или нет — твоему шефу решать. Приступим?
Он положил ладони закрывая ушные отверстия и улыбаясь начал давить, но череп долго думать не стал.
— Хорошо! Хорошо! Не надо!
5.
Шум наверху затих. Фома прислушался и даже обрадовался услышав знакомый голос. Дед бубнил — жив. Поначалу голосов не было слышно и только шум драки. Потом кто-то кричал «Тебе конец! Тебя возьмут!» и прочие угрозы. Голос новый: не лысого, и не Женьки-мертвеца, и тогда уж Фома подумал, что битва будет проиграна. Но он ошибся. Голос деда вернулся, а тот другой, злой и наглый кричал «Не надо! Не надо!» будто его пытали.
Стараясь не дышать Фома поднялся по ступенькам ближе к выходу и прислушался. Любопытство не порок, а второе счастье. Он должен быть в курсе происходящего, надоело сидеть подвальной крысой.
— Я всё расскажу! — надрывался жуткий голос, — Не делай так, дедушка! Я всего лишь слуга своего хозяина, как и твой снеговик!
— Снеговик мне не слуга, а друг (голос лысого хрена).
— Ну да, ну да, — слишком быстро согласился голос сверху. — Чего знать хочешь?
6.
Мороз аккуратно поставил череп на стол. Подумал чтобы сказала Снежка об этом (череп на обеденный стол — не гигиенично) и сел поудобнее. Ангел отодвинулся вместе с табуреткой, но лицо его как и всегда ничего не выражало.
— Во первых. Сколько вас там ещё?
Череп «сделал удивленные глаза» и дед показал на потолок.
— Там наверху. Вас было трое. Сколько ещё придет? И когда? Я знаю когда рвут защиту и ждал вас, но сейчас тишина и спокойствие. Мертвецы у шефа кончились?
— Много. Мы точно не последние. Сюда будут идти, пока тебя не достанут как устрицу из раковины. Один за другим, один за одним. Двое-трое-четверо — ещё больше. Они будут идти и идти, прорываясь сквозь твою магическую защиту и сначала они сметут твоего прислужника (Ангел чуть наклонился ближе, прислушиваясь). Они возьмут его не умением, так числом, хотя я видел наверху таких бойцов, которым твой снеговик и в подметки не годится. Они порвут его на части, выпьют его кровь, и растопчут мозги, чтобы он не только ни возродился больше никогда, но и у себя на небеса не попал. Быть может потом кто-то и захочет взять на поводок беспризорную душу, но я бы сильно не рассчитывал. А потом они возьмутся за тебя, и вот тебя они убивать не будут. Тебя приказали взять живым. Все равно сколько уйдет сил и перерождений — тебя вытащат отсюда на поверхность целым и почти невредимым. Закуют в кандалы, кинут в машину и отвезут на Вонючий Улей. Там где тебе и место! А дом? Вижу в глазах вопрос! Дом сожгут нахер!
  
Ангел наклонился и, быстрее чем Мороз смог отреагировать, смёл череп со стола одним ударом. Тот покатился по полу завывая, переворачиваясь и стуча. «Таких проклятий этот дом еще не слышал», — подумал Мороз, вскакивая. Когда он поднял череп, на виске и на лбу у того уже красовались небольшие трещины, но это не мешало ему извергать ругательства, как лаву из небольшого вулкана.
— Заткнись и не нервируй меня, — сказал Мороз, и череп на место водрузил, — моего друга ты уже вывел из себя, я твой последний союзник — подумай.
— Хорошо, — послушался череп, — но этот пусть сядет подальше. У меня голова болит от таких полетов.
— Почему перестали атаковать?
— А я откуда знаю? Я — здесь, они — там. Придут, не сомневайся, дед. Очень скоро.
— За Снежкой приходили… Тоже ваши?
— Кто приходил? За Снегурочкой? Не знаю, старик. Все наверху были уверены, что она тоже здесь. Вы ведь из дома не выходите. А где она кстати, в подвале? Пусть выходит, я не страшный — познакомимся. Всегда любил красивых девчонок.
Ангел посмотрел на деда, глаза в глаза, взгляд его говорил 'можно я прекращу уже этот балаган? Ну пожалуйста!) дед отрицательно покачал головой.
— Я ведь знаю, кто послал тебя, смрад, но мне бы хотелось чтобы ты сам назвал имя, если не возражаешь. Это ведь не секрет, раз уж вы пришли ко мне всей толпой? Кто твой шеф?
— Касьян Грозный меня возродил. Он нам сказал сюда идти. Чего скрывать? Он прикрывал нас от ваших взглядов, он выключил звук и ощущения. Хочешь расквитаться или поговорить со старым другом выходи на поверхность Касьян там. Ждет.
Мороз посмотрел на картину. Волки отступили от фигуры посреди снежного поля, но все еще держали её в кольце, ждали удобного момента для нападения.
— Зачем? Я не понимаю. Что вам нужно от нас?
Мороз сжал кулаки и посмотрел на них, напряжение которое он так долго держал в себе готовило вырваться наружу, срывая крышку закипевшего чайника.
— Мы же одной крови! Почему они делают это? Почему Касьян стоит на пороге моего дома и не стучит, а выбивает двери? Почему люди меня боятся и охотятся на меня же? Куда ушло новогоднее настроение? Что происходит в этом мире?
7.
Фома слушал их открыв рот. Набор непонятных фактов, имён никак не связывался в цельное полотно. Похоже, что и лысый тоже мало что понимал, а как он начал нервничать под конец разговора! Почему? Да по кочану. Зачем ко мне? Почему я? Кто за мной. Как будто с Луны свалился нечистый и не знает на каком свете живет. Фома прислушался — разговор продолжился.
8.
— Странные ты вопросы задаешь, дед. Я думал ты будешь о численности спрашивать, о вооружении, которое подвезли, о методах выкуривания, которые применять будут. А мы философствовать решили. Я кусок смрада, смрадо-голова и за то что не выполнил приказ наказание ждет бедного нечистого, а ты меня тут грузишь! Или спрашивай что-то нормальное или убей уже наконец! Есть нормальные вопросы или я покатился в подвал к Снегурочке? Говорят, они ничего.
Дед молчал, он ещё не отошел от неожиданного всплеска эмоций. Слишком обидно, слишком горько, когда предают свои же.
— Почему?
— Опять? — разозлился череп, — ни слова больше, снежок тебе в лоб! Никакой больше лирики!
— Почему? — долбил свое Мороз — Что я вам сделал?
Тут уже пришло время черепа заткнуться на время.
— Ты правда не понимаешь, старик? Ты правда не понимаешь, кто тебя ищет и почему?