Газлайтер. Том 25 (СИ)

Настя, поблагодарив меня за вечер пылким поцелуем, отправляется спать, а я первым делом направляюсь к Лакомке. Чувствую — она уже ждёт. Вся в нетерпении, словно вибрирует на ментальном уровне.
И точно — встречает меня в своём кабинете, устроившись на диване. В лёгком платье, едва держащемся на плечах, открывающем загорелую кожу, изящные ключицы и длинные, соблазнительно вытянутые ноги.
  
— Ну как прошло у Багрового Властелина, мелиндо? — мурлычет она.
— Встретился с лордом из анклава, хотя ты уже знаешь, — говорю, усаживаясь рядом. Она тут же запрыгивает ко мне на колени, обвивает, прижимается тугой грудью, заглядывая в глаза с жадным внимание. — Твой бывший жених явно хочет вернуться, — продолжаю. — Не открыто, но чувствуется — готов. Хотя пока они все под вассалитетом Багрового Властелина, без сложностей точно не обойдётся. Впрочем, всё это решаемо. Багровый произвёл впечатление того, кто умеет считать выгоду и готов идти на сделки, если они ему интересны.
Лакомка вся загорается.
— Если ты присоединишь анклав, мелиндо, — произносит она взволнованно, — тогда никто уже не сможет оспорить твоё право стать нашим королём. Феанору придётся просто-напросто смириться. Проглотит свою гордость, хочет он того или нет.
— Мы с Феанором пока ещё не провели поединок, — замечаю. — Но, видимо, придётся. Жалко, конечно, терять Воителя, хотя может он все-таки включит голову.
— Это вряд ли, мелиндо, — грустно улыбается Лакомка. — Он слишком гордый. Ему было обидно ещё тогда, когда мой отец стал королём. Всегда завидовал ему. Он с детства не умел проигрывать.
— Значит, ему не повезло, — я перевожу тему. — Я переслал тебе весь наш диалог с Багровым насчёт Молодильного сада. Что скажешь? Возьмёшься?
Лакомка тут же прижимается ко мне плотнее, глаза сверкают:
— Возьмусь ли, Мелиндо? Да Модолильный сад — это восьмое чудо света! О нём столько легенд ходит! Боги, любой друид в нашем мире только мечтать может о прикосновении к такому месту, а мне, которая и год не владеет даром Друидизма, выпала такая честь! Багровый сделал тебе предложение века! Вот вышла за тебя замуж — и блага посыпались одно за другим!
— Ну вот и отлично, — киваю, обнимая её. — Как закончишь с реабилитацией альвов — сразу займёмся садоводством. А как там Олежек? Хочу его проведать.
— Проведаем вместе, — улыбается она и, не теряя времени, перекидывает ногу через меня, легко, как танцовщица. — Но сначала… удели немного внимания своей главной жене. Я соскучилась.
Что ж, справедливо. Уделяю. И не «немного» — с лихвой.
После того как выполняю супружеский долг и заглядываю к спящему Олежеку — дышит ровно, спокоен, пусть отдыхает — в голове вспыхивает ментальный отклик. Привет от Маши. Моя невеста не спит и очень взволнована:
— Даня, меня Паскевич пригласил на какой-то склад. Сказал, что и тебя тоже позовёт. Хочет передать нам с тобой аномальное мясо в подарок и как извинение.
Мясо? Подарок?
— Хорошо, Маш, — отвечаю спокойно. — Послушаю, что он скажет. А ты ложись спать, не переживай.
— Да я и не волнуюсь. Ты же всё равно пойдёшь со мной, если что. Спокойной ночи, Даня!
Связь обрывается, а я морщусь.
Мои перепончатые пальцы! Опять Паскевич что-то мутит. И, конечно, начал с Маши — знал, кого тронуть первым, чтобы зацепить моё внимание. Демон всё-таки, умеет играть на нервах.
Ну что ж. Подождём. Мне не впервой. А вот он зря это всё затеял.
* * *
Одна из заброшенных деревушек, Междуречье
— Ну и зачем вы позвали меня в эту глушь, человечишки? — презрительно бросил Феанор, скользя презрительным взглядом по стенам старого строения. Потолок был проржавлен дождями, в углу висели паутины. Деревня давно была покинута после того, как здесь прокатилась волна гулей.
Напротив, у сырой кирпичной стены, выстроились люди Семибоярщины. Адъютант — типичный выхоленный пижон — стоял в окружении пятерых Воинов в камуфляже. Сам адъютант, судя по плотности энергофона, был магом ранга Мастер первого уровня.
— Семибоярщина хочет предложить вам союз, лорд Феанор, — проговорил он с натянутой вежливостью. — Против общего врага.
Феанор нахмурился. Его серебряные волосы чуть колыхнулись в порыве сквозняка, прошедшего через сломанные ставни.
— Против какого врага, по-вашему? Здесь все и так воюют с гулями. И вроде как не без успеха.
— Речь не о гулях, — ровно ответил адъютант, даже не моргнув. — Мы говорим о графе Даниле Вещем-Филине. Вы стремитесь стать королём альвов. А он стремится лишить вас этого титула, превратив альвов в придаток своей гвардии. Разве это справедливо? Мой господин полностью понимает несправедливость такого отношения к вам и готов протянуть руку помощи.
Феанор резко поднял взгляд.
— Интересно-то как… — протянул Воитель. — У нас, выходит, завёлся предатель? Откуда тебе, грязнолицему, известно, что обсуждается среди моих соратников?
— Никакого предательства, — пожал плечами адъютант. — Просто в одном из лесов, где вы вели разговоры с вашими сородичами, кто-то «случайно» забыл пару десятков подслушивающих устройств. Мы всё слышали. Слово в слово. А потом ведь именно вы откликнулись на наше письмо, доставленное голубем, и сами пришли на место встречи.
— Вот как, — произнёс Феанор равнодушно. — Предателя нет. Это радует.
— Так каков ваш ответ? — адъютант сделал шаг вперёд, рассчитывая на торг. — Наш с вами союз взаимовыгоден. Вы ведь хотите уничтожить Филинова…
Феанор медленно подошёл к двери, коснулся рукой потрескавшегося косяка, словно проверяя текстуру старого дерева.
— Вот мой ответ, человечишка.
Огонь в его ладони вспыхнул мгновенно, вырываясь наружу с глухим треском, как будто вскрыли древний вулкан. Из жара и магмы сформировался изогнутый клинок, чья поверхность переливалась расплавленным базальтом. В тот же миг по телу альва с шипением расползлись пласты стихийной брони. Камень и пламя сплетались в органическую защиту.
Домик осветился алым заревом. Адъютант, до этого державшийся спокойно, в страхе дернулся назад. За спиной Воины сдвинулись в боевое построение.
— Что вы делаете! Это ведь Филинов хочет отобрать у вас престол! — срывается адъютант, уже почти с отчаянием в голосе.
Феанор смеется сквозь вулканический шлем:
— Даже если и так — это вопрос между мной и Филиновым. И только. Филинов, как бы он меня ни бесли, действует открыто, по чести. В отличие от вас, шакалы в человеческой коже. Вы всерьёз рассчитывали, что я предам свою честь ради кресла? У нас, альвов, длинные уши, а у тебя слишком длинный нос, человечишка! Его стоит укоротить!
Он делает шаг вперёд, и пламя струится по доспехам.
— Мне не корона нужна, — продолжает Феанор, — мне нужна честь. И если Филинов окажется достойнее — а у него, признаю, есть все шансы — пусть будет так. Тогда он и станет королём.
Он оскаливается.
— А вы тоже получите то, чего заслуживаете! — и Воитель взмахивает клинком из магмы.
Финрод и Галадриэль гуляли по лесу, у парочки был выходной. Они шли вдоль лесной опушки в поисках вкусной дикой ежевики. Недалеко, за низкими холмами, лежала заброшенная деревня — полуразрушенная, с провалившимися крышами. С тех пор как в округе зачистили гулей, никто из живых пока туда не возвращался. А теперь деревня вновь ожила — но не жизнью, а боем. Оттуда доносились истошные крики, хриплые вопли, порой совсем не человеческие, а из одного из домов то и дело вырывались вспышки огня, озаряя закатное небо багровыми бликами.
Финрод остановился, нахмурился, повернувшись в сторону деревни.
— Кажется, я слышал крик Феанора… — протянул он и хмыкнул. — Интересно, кого он там сейчас гробит?
Галадриэль даже не обернулась.
— Наверное, гулей нашел, — произнесла она с равнодушием. — Феанору всегда лишь бы подраться, даже в выходной.
Финрод прислушался:
— Не похоже на гулей с их нечленораздельными рычаниями. А тут словно бы кто-то матерится или молится.