Клан. Разбитые стекла (СИ)

Элиа огорченно отвела взгляд, мерцание погасло. Их жуткий шеф точно не даст такой приятной работы. И накажет так, что мало не покажется. Отцовская просмоленная веревка и огненная плеть — ерунда. Рука противно заныла.
— Руку давай, перевязку надо сделать, — деловито бросил иномирянин, открывая аптечку.
Хильда молча протянула забинтованную руку. С перевязкой мужчина справился быстро и ловко. Его действия, выверенные, четкие, аккуратные, успокаивали и почти не причиняли боли. Явно не впервой перевязывает раны. Но бесстрастная, холодная деловитость, сквозящая в каждом слове и движении, уколола непонятной горечью. В ауре иномирянина не было враждебности, но и той непонятной, неуловимой искорки тепла больше не чувствовалось. Глыба льда, непробиваемая каменная стена, монолит. Даже не верится, что этот захватчик ее действительно обнимал. Что он вообще может так обнимать. Все объятия за свою жизнь Элиа могла пересчитать по пальцам. Отец и дядя берегли ее, заботились, поддерживали делом и опытом, но ждать от них чего-то большего — бессмысленно. Прежде Элиа об этом и не задумывалась, для выживания ей всего хватало, другим везло намного меньше. А эмоции в их реальности — смертельно опасная роскошь. Сорвись она там — успокоили бы транквилизатором или боевым заклинанием. Потому действия малознакомого иномирянина, похитителя и фактически врага, шокировали хильду. Она ничего не понимала и мало что помнила, кроме чувства защищенности, уюта, какой-то правильности. И это ощущение хотелось испытать снова. Но даже мысли об этом явно отдавали предательством.
— Ну, все, — иномирянин закончил перевязку и внимательно осмотрел Элию магическим зрением. Похоже, сканировал ауру. — Еще пару дней — и будешь, как новенькая. Есть хочешь?
— Нет, спасибо, я уже ел… ела, — язык Элиа выучила на совесть, но практики не хватало. — Только… можно что-нибудь сладкое?
— Сладкое? — похититель явно удивился. — Понравился шоколад?
— Да, — серьезно ответила хильда. — В нем много энергии.
— А на вкус? — уточнил мужчина.
Элиа задумалась.
— Это… приятно, вкусно, — описать ощущения словами у нее не получалось, но аура жизнерадостно заиграла бирюзой. — Но если не можно, мне было бы достаточно двух-трех кубов… параллелепипедов…, рафинад, — устав подбирать слова, иномирянка мысленно показала собеседнику кусочек сахара. — Углеводы. Энергия.
— Твою мать, — выдал что-то непонятное мужчина в маске. Глаза иномирянина потемнели, как их небо перед снегопадом. Наверно, рассердился.
— Извините, я не знала, что это ценное или запрещенное вещество. И не хотела быть… нагой… наглой, — исправилась хильда.
— Ты не так поняла, — впервые за много лет Шторм-Первый растерялся и почувствовал себя круглым идиотом. Не учел, что существо, начисто лишенное магической подпитки, просто страдает от дефицита энергии. Наверное, потому и так медленно выздоравливает. Нужно было хотя бы поверхностно изучить их физиологию. Если Полкан снимет его с должности и отправит пасти гусей, это будет справедливо. Некомпетентности Алишер не терпел. Ни в своих сотрудниках, ни в себе.
Хильда сконфуженно молчала. А имена у них красивые. Элиа Тейя…
— Слушай, хильда, как тебя там… вам любые углеводы подходят? Ну, варенье, мед, сгущенка? Может, конфеты?
Элиа нахмурилась, сосредоточенно пытаясь извлечь из памяти, что это такое.
— Варенье — термически обработанные плоды с сахаром. Мед — смесь углеводов, вырабатываемых насекомыми из нектара. Сгущенку получают из молока животного и сахара. Конфеты… не знаю, этого на инфокристалле не было. Все остальное для нас съедобно. Теоретически.
— Ты что, сладостей в жизни не пробовала?
— Пробовала. Ликорр. Здесь этого нет, но похоже на сахар. Вкусно! Отец доставал, на рейдах по мертвым зонам. Большая ценность, — губы девушки тронула легкая улыбка. Это было одно из самых приятных воспоминаний.
— Значит, попробуешь. Тут не кондитерская, но меда и сгущенки хватает. И варенье есть, разное. Принесу, — пообещал Алишер, направляясь к выходу.
Аура синеглазки засветилась недоверчивой радостью.
— Спасибо. А… как вас зовут? — осмелела иномирянка.
— Тебе-то на кой демон? — на полпути обернулся маг.
— Понимать, как к вам обращаться. Этого на инфокристалле тоже не было, — Элиа чувствовала, что задала бестактный вопрос. Но в чем именно ошиблась и снова вызвала недовольство — не могла понять.
— Алишер, — бесстрастно бросил захватчик. — Можешь называть так или Первым, мне без разницы. А тебе — тем более.
Мужчина вышел, плотно затворив за собой дверь. Какого проклятия было называть истинное имя? Да настодемонело: Первый то, Первый се. Только от хильды он этого не слышал. Пусть лучше так, не запрещено. Все равно это ненадолго, она — всего лишь аргумент. Способ перехватить инициативу.
Алишер пробормотал неразборчивое проклятие, бросил раздраженный взгляд на караульных и отправился в библиотеку. Это нужно было сделать сразу, как только получил в нагрузку иномирную проблему. Руководитель-болван — намного хуже, чем подчиненные-разгильдяи. Он сам такое старался пресекать на корню. А Полкан — тем более не потерпит.
***
Элиа осторожно оглядела алюминиевую кружку, полную малинового варенья. Решившись, она поднесла к губам ложку варенья и принюхалась.
— Пахнет… вкусно, — хильда недоверчиво попробовала неизвестное вещество и зажмурилась от удовольствия. Вкус играл на языке, раскрываясь то сладостью, то легкой кислинкой, то тягучей терпкостью, то радужной палитрой неизвестных ощущений. В нем словно смешались солнечный свет, животворящая энергия самой природы, аромат леса, теплые отголоски прирученного огня, уют и мир, знакомые ей лишь по рассказам дедушки и старым книгам. Девушка, осмелев, зачерпнула еще варенья, запила его душистым чаем и облизала ложку. На сияющей мордашке расплылась довольная улыбка. Угощение иномирному созданию явно пришлось по душе.
— Это называется малина. Такая ягода, на кустах растет, — пояснил Алишер. — А это мед. Попробуй.
Элиа с сомнением опустила ложку в полупрозрачную вязкую массу. Это вещество производят насекомые, а от них мало что хорошего можно ожидать. Насекомые в Идавелль жили огромными колониями и производили разве что отравляющий газ и кислоту, чтобы защищать эти колонии. Эти твари размером с птиц были квазиразумны и обладали агрессивным коллективным сознанием. Другие просто не выживали. Насекомых Элиа опасалась. Даже еще сильнее, чем глупых немертвых, которые опасны только своей численностью.
Увидев ее колебания, Алишер ободряюще ухмыльнулся одними глазами. Глаза захватчика, напоминающие тот самый мед, смотрели изучающе и слегка насмешливо, но без угрозы.
— Я бы сам съел пару ложек — показать, что это безопасно и съедобно, но маску снимать не положено. Это вкусно, ешь и не бойся. Приказа тебя травить не поступало, шефу ты живая и здоровая нужна.
Элиа кивнула и зажмурилась, отправляя в рот ложку тягучего сладкого вещества. Огромные глаза, играющие альционом, потрясенно расширились, зрачки-ромбики резко увеличились, аура заиграла фиолетовыми всполохами.
— Это… как попробовать солнце, — хильда сняла пальцем тонкую ниточку меда, тянущуюся за ложкой, и украдкой облизала палец.
Алишер мысленно застонал, помянул демонову праматерь и отвернулся. Будь это существо нормальной женщиной, он бы подумал, что его целенаправленно соблазняют. Причем, вполне успешно. Когда он снова обернулся к столу, хильда вовсю уплетала мед, смакуя каждую ложку и напрочь забыв про остывающий чай. Кончик носа оказался перепачкан, губы влажно блестели от меда. Как он не замечал, какие они нежные, как светится изнутри ее лицо, когда она радуется. Тысяча демонов, это ее умывать придется? Намного приятнее было бы слизать. Да и ей было бы приятно, против его объятий она не слишком возражала. Энергетически и биологически они совместимы, секретные документы врать не будут. Интересно, как она отреагирует? Испугается или ответит? Идиот, лучше подумать о том, как отреагирует Полкан, когда узнает. А Полкан узнает, к провидцам не ходи. Тогда испугается и ответит сам Алишер. Не для того ему доверили этот объект и это иномирное отродье. Отродье, которое нестерпимо хотелось поцеловать, наплевав на все правила, инструкции и запрет снимать маску.