Клан. Разбитые стекла (СИ)

— Пр-р-р-роклятие! Я боевой маг, майор спецназа, а не нянька, — бранилась Химера, просушивая Полине волосы. — Повернись, одеваться будем.
Надев на потерянную Полину трусики и шелковый халатик, обнаруженный в стопке чистой одежды, брюнетка умело разожгла камин и обернулась к девушке.
— Отдохни пока, только без глупостей. Убиться тут нечем, а прыгнешь из окна — переломаешь еще и ноги. Не смертельно, но малоприятно. И Полкан будет зол, тебе точно не понравится. Усекла? Нам с Седьмым тоже не поздоровится, по выговору с лишением каждому, а потом на полигонах загнобит.
— Усекла, — прошептала Полина. Больше всего ей хотелось заснуть.
— Тогда доброй ночи. Или дня, тут со временем такая чехарда, что черт его разберет. Бывай!
Химера исчезла так быстро, что Полина даже не поняла. После ее ухода обессиленная девушка еще долго лежала без сна, зябко кутаясь в одеяло и глядя на огонь в камине, гудящий и выбрасывающий тающие искры. Моментально гаснущие, как и ее собственная жизнь. То, что она в комнате уже не одна, Полина поняла не сразу.
Полковник Ивашин сидел у окна, задумчиво глядя на огонь. В полумраке его мощная фигура казалась выточенной из камня, а в глазах плясали отблески пламени. Девушка замерла. Но ни лицо, ни поза мужчины не выражали угрозы — скорее спокойную глубинную силу, оттененную той естественной властностью, что идет изнутри, невольно заставляя более слабых зверей повиноваться.
Словно кожей ощутив взгляд, мужчина обернулся. Под его взглядом, больше напоминающим прицел, Полина почувствовала себя совсем маленькой, жалкой и беззащитной, и лишь сжалась и плотнее укуталась в одеяло.
— Как вы сюда вошли? — тихо спросила девушка, только чтобы нарушить молчание, которое становилось слишком гнетущим.
— Это мой дом, и я могу входить куда угодно и когда угодно. А если тебя интересует способ, то это телепортация. Мгновенное перемещение с помощью портала.
— Так вы в двери не ходите? — растерялась девушка. Начальнику особого отдела стало смешно.
— Почему же, хожу. Телепортация, конечно, удобная вещь, но слишком энергозатратная и не всегда оправданная. Как в булочную на танке ездить.
Особенности телепортации Полина не представляла и сочла за лучшее промолчать. Мужчина поднялся и подбросил в камин пару дровишек, которые сразу охватило пламя. Довольно прищурившись, он отвернулся от камина, подошел к девушке и присел на краешек кровати. Девушка бросила на него испуганно-непонимающий взгляд и поджала ноги.
— Полина, у тебя есть родственники, близкие? Может, кому-то стоит знать, что ты жива? Связь пока не могу обещать, но если кто-то переживает и ищет тебя, мы можем сообщить, что с тобой все в порядке. Все равно скоро это перестанет быть тайной, если уже не перестало.
Девушка задумалась, глаза наполнились слезами.
— Нет, некому сообщать. Это было важно только для мамы, но она умерла. Отец быстро утешился, у него другая семья, а на меня ему плевать. А жених…
Девушка замолчала, не в силах продолжать. Об этом больно было даже думать, не то, что говорить. Еще и монстру из КГБ.
— Что ж, меньше проблем, — услышала она в ответ. — А теперь дай мне руку.
Полине показалось, что она ослышалась.
— Дай руку, — медленно, почти по слогам повторил мужчина.
— Может, не надо?
— Полина, уясни одну простую вещь: если я что-то приказываю, это выполняется. Даже если я прикажу прыгать, единственный вопрос, который может быть — как высоко. Дай руку.
Девушка бросила на мужчину испуганный взгляд, поколебалась пару секунд и робко протянула руку, ожидая чего угодно. Но Андрей Аристархович лишь медленно провел ладонью от кисти до плеча, едва касаясь кожи. Полина не поверила своим глазам: ладонь мага слегка светилась, а уже начавшие желтеть безобразные синяки, как и ссадины от наручников, бесследно исчезали. Девушка смотрела то на собственную руку, то на мужчину, не дыша и широко распахнув янтарные глаза. Только когда закружилась голова, Полина опустила взгляд и судорожно вдохнула.
Но следующий приказ просто выбил из легких весь воздух.
— Раздевайся. Полностью.
— Нет, не надо! Я не буду, — чуть не плача, пролепетала девушка и сжалась в комочек.
— Мы заключили сделку, будь добра выполнять свои обязательства и слушаться. Или ты хочешь, чтобы я сам тебя раздел?
Полина сжалась, неловко запахнув халатик и прижав руки к груди в защитном жесте. Было страшно даже подумать, что мужчина, нелюдь до нее дотронется. Больше смерти она боялась ощутить на себе его руки. Девушку замутило, лицо побелело, словно ее вот-вот вывернет. В золотисто-янтарных глазах застыл ужас. Мужчина вздохнул, продолжая мягко удерживать ее руку.
— Девочка, я убийца, а не насильник и не садист. Истязать тебя я не намерен, мне это не нужно. Наоборот, хочу помочь. Подлечить. Ждать, пока ты очухаешься сама — большая роскошь, тут не санаторий и нянек нет. Уговаривать никого я не собираюсь — на это нет ни времени, ни желания. Либо раздеваешься сама, либо тебя раздену я.
Девушка бросила на него затравленный взгляд и отчаянно дернула пояс халатика дрожащими руками.
— Не надо, я лучше сама!
Шелковая ткань соскользнула, обнажая кожу, тут же покрывшуюся мурашками. Девушка резко дернулась, чтобы стянуть трусики, пока решимость ее не оставила. И побелела, заскрежетав зубами в попытке унять или хотя бы скрыть боль, пронизавшую все тело от неосторожного движения. Но скрыть что-то от цепкого стального взгляда начальника спецотдела КГБ вряд ли кому было по силам. И уж точно, не Полине.
— Оставь.
Сильные мужские руки уложили девушку на спину, не обращая никакого внимания на ее трепыхания.
— Больно не будет. Но если начнешь дергаться и мешать мне, буду вынужден тебя обездвижить, — предупредил Ивашин.
Полина кивнула и замерла в его руках. Лишь по щеке скатилась одинокая слезинка, которую, как надеялась девушка, он не заметит.
Мозолистая ладонь, более привычная держать оружие, чем касаться женского тела, уверенно легла на то место, где еще мучительно ныло сломанное ребро. От ладони мага шло странное тепло, проникающее под кожу, как радиация, и в то же время — мятный холодок. Удивительные ощущения! Ничего подобного Полина даже представить себе не могла. И под этой рукой боль отступала, таяла, словно снег под лучами весеннего солнца. Тошнота и дрожь медленно растворялись под натиском чужой силы, трусливо покидали измученное тело, уступая место странному оцепенению и спокойствию.
Закончив с ребром и убедившись, что от перелома не осталось и следа, маг накрыл ладонью покрытую синяками и ссадинами грудь. Девушка инстинктивно дернулась, но вовремя вспомнила, чем это грозит, и притихла, зажмурившись и почти не дыша. Но вскоре об этом пожалела: с закрытыми глазами чувство обнаженности и беззащитности лишь усилилось, а каждое прикосновение ощущалось еще острее. Каждой клеточкой тела Полина ощущала, как теплая ладонь монстра из КГБ касается груди, медленно опускается вниз, по животу, накрывает жуткий шрам. Почему больше не больно? Она не знала. Открыть глаза было слишком страшно.
По животу разливалась волна тепла одновременно с уже знакомым мятным холодком и легким покалыванием, принося облегчение. Девушка немного расслабилась — действия мужчины были сдержанными, профессиональными, неожиданно бережными. Ужас перед этим мужчиной постепенно уходил, уступая место настороженности, на смену которой пришло смущение. Зачем он делает это? Почему он делает это сам, вместо того, чтобы просто кому-то приказать? Почему ей больше не страшно?
Неожиданно ощущения изменились. Девушка не сразу поняла, что с нее сдернули трусики, и мужская рука проникла между ног, касаясь промежности.
Мысли Полины разлетелись испуганными пташками. Девушка инстинктивно попыталась сжать ноги, но лишь плотнее зажала ими руку чекиста. Широко распахнувшиеся глаза девушки утонули в расплавленной стали его взгляда — бесстрастно-сосредоточенного, словно перед ним лежала не раздетая девушка, а военная карта, а сам он не касался интимных мест Полины, а собирал автомат. И этот холодный, равнодушный взгляд, как ни странно, подействовал на девушку успокаивающе. Ее изувеченное полудохлое тельце совершенно не интересовало монстра из КГБ. Невысокая, худенькая, не обладающая ни выдающимися женскими прелестями, ни яркой, выделяющейся внешностью, она и в лучшие времена не особо привлекала мужское внимание. А сейчас могла показаться привлекательной разве что в усмерть пьяному или сумасшедшему. Начальник спецотдела КГБ ни к первым, ни ко вторым явно не относился. Испуг сменился неловкостью. Полина лежала обнаженная, беззащитная и беспомощная, перед малознакомым опасным мужчиной, который неведомой силой исцелял ее, и выглядел при этом так, словно занимался самым обыденным делом.