Мальчик-Которого-Нет (СИ)

— Что ты!.. — прошипела Нарцисса, но тут же тихо застонала, прогибаясь под горячими знающими руками. Муж слишком хорошо ее изучил и теперь бессовестно этим пользовался, где невесомо, где жестко проходясь по груди, бокам и бедрам горячими ладонями. От хриплого шепота у самого уха по плечам и спине разбегались мурашки. Прикрыв глаза, молодая женщина приглушенно застонала и провокационно заерзала, прекрасно зная, как это действует на мужа.
Когда-то помолвку Нарциссы и Люциуса заключили по решению семей. Молодые люди не сопротивлялись, сказывалось аристократическое воспитание. И никто из них не ждал обрести счастье в этом союзе. Блэки просто нашли младшей из дочерей самого родовитого и магически подходящего супруга, а Малфои надеялись силой крови Блэков перебить свое родовое проклятие.
Цисси не ждала любви. Уж больно ветреным и эгоистичным казался Люциус в Хогвартсе. Как и он ничего не ждал от самой замкнутой и тихой из сестер Блэк. Она ждала измен, он ждал холода и одиночества. Но они подчинились и вступили в магический брак. Более того, Люциус, собственник по природе, как все Малфои, настоял на самом жестком из вариантов магического брака, не допускавшего не то что измен, но мог основательно потрепать любого постороннего, вздумавшего проявить излишнюю настойчивость в отношении одного из супругов.
Брак был заключен и даже подтвержден, хотя ни сам Люциус, ни Нарцисса впоследствии не желали вспоминать это неуклюжее действо. А вот две недели, последовавшие за этим, лорд и леди Малфой помнили до мельчайших деталей. Как оказалось, отсутствие рядом родни, донимающей неуместными советами, и наличие собственной виллы на французском побережье Средиземного моря превосходно влияет на сближение молодых супругов. К возвращению на родной туманный берег брак по расчету стремительно перетекал в брак по любви, в котором каждый из молодой четы Малфоев нашел то, что искал.
Ни годы, ни невзгоды не рассеяли чувств, родившихся под ласковым средиземноморским солнцем. Порой Нарциссе даже казалось, что все прожитое только укрепило ее брак с Люцем.
— М… — откидываясь на плечо супруга, волшебница прикрыла глаза, наслаждаясь растекающейся по телу негой. Ей не нужно было поворачивать голову, чтобы увидеть улыбку на губах блондина.
— Хоз… Хозяюшка, — перепуганным шепотом снова позвала Лотти, и Нарцисса с досадой поморщилась. Вставать не хотелось. Хотелось остаться на плече Люциуса и доспать пару часов, нежась в родных объятиях.
— Куда это ты собралась так рано? — спросил лорд Малфой чуть удивленно.
— У меня встреча, — вынужденно пояснила Нарцисса. — На континенте, так что на сборы и дорогу потребуется больше времени.
— Вот как?
Дальше Люц не спрашивал. Давным-давно они договорились не скрывать друг от друга ничего важного, но и не допытываться, если один из них не желает о чем-то говорить. В прошлом это спасало их обоих много раз.
— Я расскажу потом, — решила все же пояснить леди Малфой. — Пока я сама не знаю, чего ожидать.
— Хорошо, — согласился волшебник. — Но будь осторожна.
— Это не тот человек, от которого я жду подвоха, — успокоила Нарцисса. — Я полностью доверяю этой ведьме.
Люциус кивнул, наблюдая, как любимая поднимается и направляется в ванную, ни капельки не смущаясь своей наготе. На миг залюбовавшись, волшебник поднялся и последовал за ней.
— Я не стал спрашивать вчера, но что ты думаешь о Поттере? — задал вопрос лорд Малфой, наблюдая за тем, как верная домовушка укутывает свою хозяйку в струящийся шелк светлого халата.
Нарцисса, улыбавшаяся своему отражению в ростовом зеркале, закусила губу и будто разом поблекла. Люциус беззвучно обругал себя за неудачный вопрос и шагнул к жене. Ощутив теплую ладонь на своем плече, волшебница смежила веки и сильнее закусила губу.
— Прости, — шепнул мужчина. — Я…
— Все нормально, — перебила его леди Малфой. — Все… нормально.
По ее щеке скользнула жемчужина слезы, мигом позже расцветая на шелке причудливым бутоном.
— Он похож на нее, — через минуту, справившись с собой, произнесла Нарцисса. — На… Хару.
 
Люциус вздрогнул и неосознанно сжал плечо жены.
Он помнил, как однажды, в ныне таком далеком 1981 году, будто в другой жизни, Нарцисса разбудила его среди ночи, чтобы сообщить о хорошей новости. Мир летел с горы вниз, но тогда, в середине лета, у Люциуса будто выросли крылья за спиной — его любимая жена ждала ребенка. Второго ребенка. То, на что уповали и Малфои, и Блэки, случилось. Кровь Блэков стремилась победить проклятие Малфоев. Один изматывающий день следовал за другим, но Люциус не роптал, лишь старался не радоваться слишком явно. И стремился каждый миг проводить с женой и сыном. Исполнял любые прихоти Нарси. И слушал рассказы о снах, которые стали ей сниться почти каждый раз.
И один сон повторялся из ночи в ночь. В нем Нарцисса видела девочку. Темноволосую и сероглазую, чем-то неуловимо похожую на Беллу. Взявшую лучшее от двух родов. Яркую. Сильную.
Целители утверждали, что сны леди Малфой не врут — волшебница ждала дочь, очень сильную магически девочку.
Леди Блэк, узнав новость, объявила, что этот ребенок должен принадлежать Блэкам. Даже имя ребенку выбрала сама. И какое! Будто плевок в лицо старшему сыну. Будущую мисс Малфой должны были звать Хара. Как звезду в созвездии Гончих Псов (12). Любой, хоть немного знакомый с астрономией, понял бы намек. И уж Сириус, неверный пес, особенно.
А потом… Потом настала осень. И все разом разлетелось на части.
Первого ноября Люциуса уволокли прямиком в Азкабан, как и всех остальных. Нарцисса осталась одна в мэноре, не представляя, что делать. Срок беременности не позволял ей воспользоваться международным порталом. Даже отправить Драко подальше не вышло бы. Но леди Малфой надеялась, что ее и сына не тронут.
Люциуса выпустили четвертого ноября, а третьего в Малфой-мэнор с обыском и конфискацией заявились авроры и министерские чинуши. Они потребовали открыть доступ, угрожали и хамили, как могут хамить только те, кто без усилий в одночасье получил в свои руки власть. Нарцисса надеялась на соблюдение хоть каких-то приличий, но напрасно. Осознание пришло к ней в тот миг, когда авроры вволокли в дом артефакт, блокирующий магию домовых эльфов…
Дальнейшее волшебница помнила бесцветными бессвязными картинками. Она волновалась о сыне, но ее не выпустили из гостиной, где учинили беременной женщине безжалостный допрос, требуя доступ во все помещения и все хранилища. Ни вид, ни состояние леди Малфой не смягчило ни авроров, ни затесавшихся среди них Артура Уизли. Волшебник, у которого только четыре месяца назад родился седьмой ребенок, не подал измотанной женщине даже стакана воды, не успокоил испуганную мать. Опустошенная Нарцисса не увидела в лице волшебника и тени сострадания.
Авроры обыскивали дом, ломали мебель, рвали картины, били бесценные вазы. Но это не волновало леди Малфой. Она не повела и бровью, когда под видом конфискации из библиотеки выносили редкие и дорогие книги, а из покоев хозяев — шкатулки с украшениями и артефактами. Ее волновали лишь дети. А вот пришлых — пароли доступа к скрытым хранилищам. Вот только Нарцисса не знала кодовых слов…
Авроры не посмели применять к женщине пыточные заклинания. Но их благородство не распространялось на физическое и психологическое воздействие. Нарцисса могла стерпеть угрозы себе, могла стерпеть оглушительные пощечины, после которых из разбитых губ лилась кровь на светлое платье, но угроза жизни сына рассвирепила волшебницу. Да так, что она кинулась на авроров с кулаками, ведь палочку у нее отняли.
В последствии женщина не могла вспомнить имя или лицо аврора, пославшего в нее мощное отталкивающее, которым Нарциссу впечатало в стену на другом конце комнаты. Но она слишком хорошо запомнила, кто сломал ее палочку и бросил, прежде чем увести из гостиной авроров и запечатать заклинанием дверь, пару сухих фраз: