Провал (СИ)
Сама по себе эта мелкая ладейка никакой опасности для запорожского анклава не представляла. Ну сколько там на ней боеспособных мужиков? Даже двух десятков нет. Менты тамошние, если что, из одних только табельных пистолетов всех их там и уложат. Да и сами они нападать не рискнут. Это же Дворец! Есть ли такой сейчас хоть в одном из греческих городов на черноморском побережье? А по зданию и охрана, иначе ведь в эти времена и не бывает. Так что поглядят они втихаря, стараясь ничем себя не обнаружить, да и вернутся восвояси докладывать главнюку результаты своей разведки. Встревожились только ближе к вечеру, когда эта же ладейка пронеслась обратно на всех вёслах, невзирая на попутное течение. Звуки над водой разносятся далеко, и случись там стрельба, было бы слышно и здесь. Значит, не было никакой стрельбы, а ведь в том, что в такой обстановке и менты не спят в одном ботинке, а бздят и бдят, сомневаться не приходилось. А значит, не было и столкновения, и скорее всего, экипаж ладьи выполнил разведку, не спалившись. И какого тогда хрена они сейчас так спешат, не щадя сил? Это — хреновый признак.
Если большая банда сидит на мели, не в буквальном смысле, а в финансовом, и добыча нужна срочно хоть какая-то, то новость для их главнюка, конечно, долгожданная и радостная. А несколько сотен вооружённых, организованных и отчаянных от безденежья бойцов — это очень серьёзно. Там заросли прибрежные почти до самого жилого квартала, и матёрым разбойникам подобраться через них и накопиться для внезапной атаки — задача шаблонная и вполне рутинная. Если в анклаве вдруг прозевали эту пиратскую разведку, то о такой опасности предупредить их явно следовало. И поэтому, как только стемнело, они поплыли обратно на своё прежнее место напротив Дворца. Сдаваться по сути дела именно в эти первые дни очень не хотелось, и теперь они гадали, есть ли в этом необходимость.
— Млять! Ну вот что творят, стервы! — простонал Уваров, наблюдая в бинокль за моющимися в заводи бабами, которые уже смыли с себя мыло и затеяли в воде весёлую возню, — Не будь я так уверен, что мы не спалились, решил бы, что они нас уже раскрыли и теперь просто издеваются над нами!
— Ага, и у меня мысля такая мелькнула, — хмыкнул Селезнёв, — Как нарочно, как будто бы знают, что мы тут хрен знает сколько дней уже без баб, а главное — без надежды на баб и готовы впендюрить и страхолюдине, лишь бы только дырку имела правильную! — и оба тихонько рассмеялись, — Только осторожнее, Авар, не спалиться бы нам и в натуре — тот берег, правее, пацан-сопляк с биноклем. Он-то, конечно, поинтереснее зрелище имеет, чем наши кусты оглядывать, но мало ли, не ровен час.
— Так, вижу его. Спасибо, Утка, что-то я реально, млять, нюх теряю.
— Усталость, да и ты ведь помоложе меня — ясный хрен, вид голых баб шибает по мозгам сильнее. Нормально это, Авар, сам таким был. А тут ещё и такие затейницы, — три нестарых и не расплывшихся ещё бабёнки снова затеяли возню с перебрвзгиванием.
— Ага, ходячие дразнилки, млять! Такое впечатление, что реально же дразнят! Не нас, конечно, но ведь и не этого же сопляка?
— Может, и дразнят кого-то. Думаю, не один этот пацан на них пялится, а и ещё кто-нибудь постарше и для них поинтереснее. И мент из велопатруля поглядывает, да и из башенки наверняка тоже. Война, мужики в дефиците, вот и завлекают, как умеют.
— И как бы невзначай. До обеда стираться приходили, а теперь ещё и помыться типа самим. Правильно, водопровод-то им отрубило, а воду же цистерной этой пожарной возят, а на мытьё и стирку её хрен хватит. Ну и заодно — ага, стриптиз-шоу для некоторых сексуально озабоченных, — оба снова рассмеялись.
— Включая и охрану, — проворчал Селезнёв, — Хрен ведь будет она по сторонам глядеть, когда тут голые бабы специально для них стриптизят.
— Ну, сегодня-то точно ни хрена ещё не случится, — заметил Уваров, — Допустим, главнюку даже и с вечера доложили, если сплавляться до него было не так далеко. Тогда только сегодня утром уже подробный доклад и совещание с ближайшими подручными, к обеду разослал, допустим, гонцов за всей бандой, так это сегодня только собирать её всю начнут, и вряд ли она соберётся раньше завтрашнего дня.
— Ты думаешь, банда вся рассредоточена?
— Наверняка. Им же повседневно что-то жрать надо? Чем в этих плавнях можно жить кроме рыбалки? Рыба — да, зачётная попадается, и хрен бы поверил раньше, если бы кто сказал, но это отчего? Оттого, что не ловит её здесь никто. А представь себе толпу, да с семьями, да живущую рыбалкой изо дня в день — хрен хватит тогда рыбы в одном месте. Поэтому — рассредоточены малыми группами в разных местах. Повседневно они честные и мирные рыбаки, а пиратами становятся, когда главнюк на конкретное дело созывает.
— Ну, тоже логично. Попиратствовать-то удачно — случая ещё удобного нужно дождаться, а жрать каждый день охота. Значит, сегодня ещё только собираться начнут?
— И это в самом экстренном случае, если главнюку совсем невтерпёж. А по уму я бы на его месте сперва сам на рекогносцировку сплавал — что там за каменная крепость такая, а то мало ли, во сколько раз его разведка от изумления увиденное преувеличила? А после — ещё и помозговал бы на досуге, не взять ли эту крепость вообще под себя. Это же по нынешним лохматым временам большое дело, и такой шанс выпадает только один раз в жизни. Представляешь — из грязи, да в князи? Тут под прикрытием такой крепости и над киевскими караванами контроль можно установить, и с кочевниками безопасно торговлю вести — считай, перекрёсток торговых путей образуется, как с куста.
— То есть, и обмозговать надо получше, и разведать поподробнее, и подготовку к операции провести поосновательнее. Так тогда это, выходит, надолго?
— Нет, слишком долго телиться он тоже не будет. Он же там не один такой, он только ближайший и узнавший первым. А приз ведь соблазнительный, и пока ты семь раз отмерять будешь, другие сходу отрежут и унесут. Неделя, вряд ли больше.
— А в самом экстренном случае?
— Назавтра ближе к обеду собирается вся банда, вторая половина дня — ставит задачу и проводит инструктаж, высылает новую разведку и совещается со всеми мелкими главнюками. Послезавтрашним утром — отплытие. Я бы заныкал флотилию в левом русле Днепра — ну, для него снизу это в левом. За Хортицей, короче, и на ней же сбор войска. К вечеру примерно. Ночью или утром — нападение. В общем, через два дня или на третий.
— Тогда, выходит, время есть. И эти — не скажу, чтобы очень уж бдительно, но всё-таки службу тащат. То есть, о дикарях знают, но тоже считают, что время у них есть. Тогда и нам, получается, прямо сегодня сдаваться им ещё не нужно?
— Похоже на то. Поэтому и палиться не хочется. Вечером линяем на Хортицу.
— Туда же?
— Нет, на вот эту северную скальную часть. И виднее оттуда будет, чем они во Дворце заняты, и оба русла Днепра на виду. Если поплывут — неизбежно растянутся вдоль реки, и самую голову ихнего каравана мы увидим вовремя. Пока они дождутся отставших и соберутся все, мы успеем вернуться сюда и предупредить этих. А заодно и заводи этой видеть не будем, и нас не будут дразнить эти голые бабы.
— Вроде вот этой блондиночки слегка перезревшей, которая тоже как бы просто моется, но уж слишком явно рисуется?
— Ага, крашеная из шатенки, судя по нижней волосне. Не поручусь, но здорово смахивает на бэушную с довеском, ищущую себе аленя.
— Если не с двумя. Умаялась аленя искать, и тут вдруг эта хрень, и привалила с ней надежда. Менты ведь с вояками большинство не из этих домов, и женатый он был или нет, теперь-то один хрен бесхозный, и есть шанс склеить какого-нибудь, даже и не самого зачуханного. В крайнем случае просто сойдётся как бы без притязаний на брак, а когда все свыкнутся, что назад один хрен возврата нет, так и поймает его на пузо.
— Как эти РСП обычно и делают, если в алени мужик не рвётся, но впендюрить готов. А вот эта брюнеточка в купальнике и с тарахтелкой — понятно, что ментовка, иначе не дали бы МП-5. Тоже, конечно, рисуется, но не настолько откровенно, как эти.
