На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества
Здесь прошлое почти никак нас не успокаивает. Прикладываются все большие усилия, чтобы превзойти природные способности, а потому исторические данные тут неприменимы. Только оптимист мог бы предположить, что на этой неизведанной территории нас подстерегают лишь уже известные опасности.
Для начала отбросим риски, сопряженные со злым умыслом, и рассмотрим лишь те, что могут возникнуть при проведении исследований из лучших побуждений. Большинство научных и медицинских исследований сопряжено с ничтожным риском причинения ущерба в интересующих нас масштабах. Есть, однако, небольшой процент исследований, в которых применяются живые патогены тех типов, что способны угрожать всему миру. К ним относятся микроорганизмы, вызывающие испанку, оспу, SARS и грипп H5N1. В небольшой части этих исследований создаются новые штаммы этих патогенов, представляющие еще большую опасность, чем те, что встречаются в природе: с более высокой заразностью, летальностью или устойчивостью к вакцинации или лечению.
В 2012 году голландский вирусолог Рон Фушье опубликовал подробности эксперимента по повышению вирулентности недавно появившегося штамма птичьего гриппа H5N1[347]. Этот штамм был чрезвычайно смертоносен и убил, по оценкам специалистов, 60 % заразившихся им человек – гораздо больше, чем испанка[348]. И все же его неспособность передаваться от человека к человеку не допустила развития пандемии. Фушье хотел выяснить, может ли H5N1 естественным образом обрести эту способность (и если да, то как). Он пропустил вирус через десять хорьков, которых обычно используют в качестве моделей для изучения влияния гриппа на человека. Когда болезнью заразился последний хорек, его штамм H5N1 обрел способность передаваться непосредственно от одного млекопитающего к другому.
Работа Фушье вызвала ожесточенные споры. Основные вопросы вызывала информация, которая в ней раскрывалась. Национальный научно-консультативный совет США по вопросам биологической безопасности постановил, что перед публикацией из статьи необходимо удалить некоторые технические подробности, чтобы не дать возможность злоумышленникам спровоцировать эпидемию. Голландские власти заявили, что статья нарушает европейский закон об экспорте информации, полезной для разработки биологического оружия. Но меня беспокоит не сама возможность злоупотребления данными из статьи. Исследование Фушье дает прекрасный пример того, как ученые из благих побуждений повышают разрушительные способности патогенов, которые могут вызвать глобальную катастрофу. И это не единственный подобный случай. В том же году похожий эксперимент был проведен в США[349].
Разумеется, такие эксперименты проводятся в защищенных лабораториях, где соблюдаются строгие меры безопасности. Крайне маловероятно, чтобы какой-нибудь усовершенствованный патоген вырвался на свободу. Но насколько маловероятно? К несчастью, данных у нас немного из-за отсутствия прозрачности в вопросе о частоте чрезвычайных происшествий и утечек[350]. Это не позволяет обществу принимать взвешенные решения, сопоставляя риски и выгоды подобных исследований, и ограничивает способность лабораторий учиться на чужих ошибках. Нам необходимо наладить последовательное и прозрачное информирование о чрезвычайных происшествиях в соответствии с передовыми практиками других секторов науки[351]. И еще необходимо ввести серьезную ответственность за превышение прогнозируемого количества происшествий и утечек.
Но даже имеющиеся у нас фрагментарные свидетельства говорят о достаточном числе подтвержденных случаев, чтобы стало очевидно, что количество утечек опасно велико (см. врезку “Серьезные утечки из лабораторий”)[352]. Ни одна из этих задокументированных утечек не представляла непосредственного риска экзистенциальной катастрофы, но все же они показывают, что охрана чрезвычайно опасных патогенов отлажена слабо и остается неудовлетворительной.
Так обстоит дело даже на высшем уровне биологической безопасности (BSL-4). В 2001 году в Великобритании вспыхнула опустошительная эпидемия ящура у скота. В попытке сдержать ее распространение было убито шесть миллионов животных, и экономический ущерб составил восемь миллиардов фунтов. Новая вспышка произошла в 2007 году, и на этот раз удалось установить ее происхождение из лаборатории, в которой изучалась болезнь. Возбудитель ящура считался патогеном высшей группы и требовал высшего уровня биологической безопасности. И все же вирус утек через неисправную трубу и просочился в почвенные воды на территории лаборатории. После расследования лаборатории разрешили продолжить работу, и всего две недели спустя произошла новая утечка[353]. На мой взгляд, это показывает, что даже требований BSL-4 недостаточно для работы с патогенами, способными вызвать глобальную пандемию масштабов эпидемии испанки и хуже, особенно если исследования предполагают повышение их вирулентности (а чрезвычайно опасный эксперимент по повышению вирулентности H5N1 проводился даже не в лаборатории уровня BSL-4)[354]. С момента последней публично признанной утечки из лаборатории уровня BSL-4 прошло 13 лет, и это небольшой срок. Неважно, в чем причина: в неадекватных стандартах, в инспекциях, в специфике работы или в штрафах. Важно, что результаты в этой сфере оставляют желать лучшего, а недостаток прозрачности и отсутствие ответственности лишь усугубляют ситуацию. Если лаборатории уровня BSL-4 останутся такими, как сейчас, рано или поздно из них ускользнет патоген, способный вызвать пандемию.
Серьезные утечки из лабораторий
1971: оспа
В советской лаборатории по разработке биологического оружия проводили эксперименты с боевым штаммом оспы на острове в Аральском море. При полевых испытаниях им случайно заразились люди на находившемся неподалеку судне, которые и принесли болезнь на берег. В ходе этой вспышки десять человек заразилось и трое умерло, после чего ее удалось подавить всеобщим карантином и вакцинацией[355].
1978: оспа
В 1967 году от оспы ежегодно умирало более миллиона человек, но к 1977 году ценой героических усилий по всему миру это число удалось свести к нулю и человечество избавилось от этой древней скверны. И все же год спустя она восстала из мертвых: в результате утечки из британской лаборатории один человек умер, а еще один заболел, прежде чем власти сумели подавить вспышку[356].
1979: сибирская язва
Сотрудники лаборатории по разработке биологического оружия в одном из крупнейших городов СССР, Свердловске, случайно выпустили большое количество боевого вируса сибирской язвы, сняв воздушный фильтр для прочистки. По официальным данным, жертвами стали 66 человек[357].
1995: кроличий калицивирус
Австралийские ученые проводили полевое испытание нового вируса для контроля над популяцией диких кроликов. Вирус выпустили на маленьком острове, однако он вышел из карантина, добрался до континента и случайно убил 30 млн кроликов всего за несколько недель[358].
2015: сибирская язва
Испытательный полигон Дагвэй был открыт американской армией в 1942 году для работы над химическим и биологическим оружием. В 2015 году он случайно разослал образцы, содержащие живые споры сибирской язвы, в 192 лаборатории в восьми странах, где ожидали получения деактивированных спор[359].
* * *
Помимо угрозы чрезвычайного происшествия, существует и опасность намеренного злоупотребления патогенами. История знает много страшных примеров использования болезней как оружия. Из документов, датируемых 1320 годом до нашей эры, нам известно, как во время войны в Малой Азии через границу перегнали больных овец, чтобы заразить противника туляремией[360]. В рассказе об осаде Каффы, составленном во время событий, утверждается, что черная смерть пришла в Европу, когда монгольская армия начала катапультировать тела умерших от чумы за стены города. Неясно, действительно ли было именно так, и вполне возможно, что черная смерть в любом случае проложила бы себе дорогу в Европу. И все же нельзя исключать, что самое смертоносное событие в истории планеты (если судить по доле умерших в человеческой популяции) стало следствием применения биологического оружия[361].