Нищий барин (СИ)

— Погоди. Скажешь позже. А ты, милая, откуда будешь? И звать тебя как?
— Ольгою звать. Я из мещан. А Кондрат твой — сродственник мне. Хоть и дальний, — не особо смущаясь, отвечает гостья.
— Выкупить, что ли, родственника хочешь? — наугад ткнул я.
— Что? Нет! Тут другое… — замялась Ольга.
— Пожить просится у мня! А я без твоего, барин, ведома не могу! — торопливо вставил Кондрат.
  
— Дом у нас в Буе был, — принялась пояснять женщина, — но как родители в прошлом году умерли, так кредиторы его за долги и забрали… Одна я осталась. Сиротка.
Придирчиво рассматриваю гостью.
— И ты из города приехала сюда, в село? А что, родни там или друзей нет? Вижу, одета ты хорошо, говоришь правильно — наверное, из образованных… Мужа-то тоже нет?
Странная история. Современный быт в деревне далёк от пасторальной картины, которая может нарисоваться человеку будущего. Какой дом у Кондрата — я не ведаю, но по его виду, скорее всего, та ещё халупа. Пожить? А что она делать умеет? В деревне все при деле, а эта — явно городская и к физическому труду не привыкшая…
— Ты, Кондрат, иди-ка во двор, подожди там.
Поворачиваюсь к женщине:
— А как тебя, говоришь, звать? Ольга? Пойдём-ка, Ольга, в мою комнату. Побеседуем тет-а-тет. Не бойся — приставать не стану.
— А я и не боюсь, — усмехнулась та, шагнув внутрь моей кельи.
— Давай начистоту — от кого прячешься? — начал я, закрыв плотно дверь.
Женщина немного замялась, как будто прикидывала, стоит ли вообще говорить. Потом, поправив платок на голове, заговорила, но уже без жалобного тона:
— Поверила я дядьке, что ты, барин, человек небольшого ума… А это, видно, не так. И глядишь внимательно, и спрашиваешь к месту… Ну что ж. Скажу… Надо мне с глаз скрыться ненадолго. Как родители померли прошлой осенью, так жить стало не на что. Муж у меня был из военных, да по пьяни под телегу попал. Его родня меня сейчас и теребит. Приехали в Буй, ищут. Хотят забрать фамильные ценности… А их нет давно. Нужда была, вот и продала…
— Долгов много? — разглядываю бабу.
Не сломленная, не в унынии. Просто уставшая.
— Кроме тех ценностей, что родня мужа требует? — переспросила она. — Их я за долг не признаю. То моё… А так — двести. Это если по распискам смотреть. Ну и по мелочи ещё — соседям, аптекарю, стряпчему… Сотня наберётся, может, чуть больше.
Ольга замолчала и посмотрела в окно.
— Хочу в Москву перебраться. Образование есть, и опыт. С детьми всю жизнь нянчилась — думаю, место гувернантки завсегда там найду. Не сахар будет, знаю. Но что делать?.. Мне бы пару недель пожить тут, в глуши.
По лицу дамочки вижу — по ушам она мне ездит. Какие родственники? Зачем от них прятаться? Да и в большом городе затеряться намного проще. Раз сюда добралась, то и до Москвы бы смогла. Вон колечко на пальце из желтого металла продай — и на дорогу, и первое время будут тебе средства.
— Давай так, — начинаю злиться я. — Ты рассказала — я поплакал, пожалел тебя… Но не поверил. Приехать к родне в глушь из города… А сколько ты дядьку не видела? Да, думаю, никогда. В общем, или говори как есть, или — пинка под зад, и ступай с моего села, не оглядывайся. Минута у тебя. Время пошло.
Тетка разинула в изумлении рот, онемев от моей тирады. Да и кого она видит? Розовощёкого юнца, которому можно лапши на уши навешать, не получив в ответ отлуп!
Но, к её чести, женщина быстро взяла себя в руки.
— Резок ты, смотрю… Ладно. Хочешь правду? Слушай.
— Ехала я в Кострому, поначалу без плана — лишь бы подальше. В дороге вспомнила, что у мамы был племяш… То ли двоюродный, то ли троюродный, чёрт его разберёт. Сама его не видела никогда, но мать иногда ему подарки посылала.
— Как нарочно, попутчик объявился. С отхожего промысла возвращался в Шепетовку, что тут в трёх верстах. За две копейки довёз меня до твоего села. А мне всё равно где, главное — чтоб спрятаться…
И тут Ольга понизила голос почти до шепота:
— Ищут меня! Не полиция, не родня бывшая… Хотя та тоже ищет, здесь я не лгала… Иваны хотят на нож поставить!
— Какие, к чёрту, Иваны? — не понял я. Ну, не про старосту же моего она говорит?
— Родства непомнящие. Убивцы да воры разные… Всю весну я работала у купца Прошкина… Так себе купец, третьей гильдии, но деток у него четверо. А неделю назад ограбили его и убили! Я свидетелем случайным оказалась… Вот и бегу. Не от нужды — от смерти.
— А полиция на что? — изумился я такому повороту.
— Да что ж, они мне охрану приставят, что ли? — горестно вздохнула гостья.
— И ты всё бросила и уехала? — продолжаю допытываться я. — Документы есть? Покажи!
Ольга согласно кивает, выходит из комнаты и возвращается через минуту с небольшим саквояжем. Достаёт пачку аккуратно сложенных бумаг. Читаю. Рекомендательные письма… Дама говорит по-французски, знает русскую словесность, домоводство и прочее. Короче, профессиональные навыки подтверждены.
Моя гостья — Ольга Васильевна Мурова — действительно из мещан. Паспорт в порядке. Кстати, а где мой документ? Должен же и у меня быть, если у Ольги есть.
В принципе, теперь верю! Но нафига мне тут головная боль? Одного каторжника поймал… а если следом кто приедет? Я, конечно, в местную мафию не верю, но и проблем не хочу.
— А бросать-то мне, по сути, было нечего, — опять вздыхает Ольга. — Жила у купца.
Жена его… вдова, точнее — как мужа не стало, так и прогнала. С собой только корзинка да саквояж. Шубку овчинную жалко — бросила в спешке. Ну да ладно — до холодов ещё далеко.
— Что ж, можешь пожить у Кондрата. Сколько ему посулила? — наугад закинул удочку я.
— Десять копеек за неделю, — честно отвечает женщина. — А нельзя ли… тут у тебя в доме где-нибудь?
— Зачем мне чужой человек? Я тебя в первый раз вижу, — резко отказываю я — не вижу смысла разводить политесы. — И вообще — я сам собираюсь в Москву. Так что могу заодно и тебя захватить.
Вижу — разочарована дамочка. Но это её проблемы. К столу тоже не зову — у родни поест.
— Барин, может, чаю вам подать? —
встретила меня Фрося на выходе.
Подслушивала, что ли? Крутится рядом с моей комнатой, а ведь её каморка — в самом дальнем углу дома… Да никак девка заревновала? Ой, умора!
Ну а что? Гостья хоть и не девица, но вид имеет достойный.
— Не нужно, — отсылаю я прислугу.
Мысль про поездку пришла только что! В самом деле — заскучал я в деревне. И насчёт обучения надо вызнать. Вопрос, кого с собой взять, не стоит: Тимоху — за конюха, Владимира — за охранника. Ещё два места в карете свободны, ведь Мальчика придётся запрячь в пару к Мишутке — моему второму жеребцу. Хм… а может, Фросю взять? Или вообще поехать в карете вдвоём с Владимиром? Так свободнее будет. Обмозговать надо.
  
Глава 33
 
— Лешка, вставай! Леша-а-а… Лешь! — слышу нудный голос Матрёны сквозь сон. — Катька, нишкни, зараза!
— Чо надо? — с трудом открываю глаза.
Вообще-то вламываться в свои покои я дворню отучил. Хотя… если б это была Фрося… может, и не возражал бы. Приснилась, кстати. Она ли, не она — не скажу. Но сон был жаркий!
— Да что ж ты разоспалси-то так? Не захворал ли часом? Вон уж и к обеду дело, а ты всё в постеле лежишь!
Продираю глаза и точно — за окном яркое летнее солнышко.
— Ща встану! Матрёна, а что такое «нишкни»?
— Так это…ну… — растерялась нянька, как будто сама впервые задумалась, что именно означает слово, которым она всю жизнь пользуется.
Потягиваюсь, и бегом в туалет, потом, умывшись и сотворив молитву, завтракаю. Ну или обедаю уже.
— Тимоха тут ходит кругами, надоть ему чегой-то от тебя, — в зал забегает босоногая Катька.
  
Видно, конюх и попросил девку передать это. Простодырая эта Катька. И рукожопая.
Матрёна, накрывая на стол, недовольно кривится, но молчит.
— Пусть зайдет. Где он?
— Ясно где — в каретном сарае. Чичас позову! — Катька убегает, и вскоре появляется мой товарищ по попаданству, прикидывающийся конюхом.