Король Муравьев (СИ)

Мы потеряли еще около трех тысяч наших небольших истребителей и два фрегата. Но останавливаться было нельзя. Это лишь начало изнурительной войны. Как можно быстрее мы собрали часть биомассы, рассеянной по округе, и двинулись обратно к вратам. Я старался запутать противника своими маневрами, и это играло нам на руку: врата в этой системе защищали всего два авианосца после нашего прорыва, которые не должны доставить проблем. Так и вышло – одним мощным ударом, сначала отработав по позициям вражеского флота издалека, а затем стремительно ворвавшись в клинч, наш рой планомерно, шаг за шагом, продавливал чужие позиции. Вовремя подоспевшее подкрепление из десятка фрегатских кораблей, появившихся из врат за спиной "тараканов", не оставило ни малейшего шанса этой небольшой флотилии.
  
Когда два авианосца, или, возможно, точнее "носителя" "тараканов", были уничтожены, мы сделали передышку, пополняя ряды из чужой биомассы, столь щедро разбросанной повсюду. Наши истребители ушли на перезарядку, которую проводили каждые шесть часов полета. Мы укрепляли позиции, восстанавливали потери и ожидали подкрепления. Из минусов: из врат в любой момент могли появиться корабли из других, чужих систем, что могло ударить по нашим тылам, оставалось надеяться, что этого не произойдет в ближайшее время.
Противник перешел к глухой обороне около одной из своих захваченных планет. Ему тоже в спешном порядке приходилось восстанавливать потери и перераспределять ресурсы между двадцатью четырьмя оставшимися главными кораблями.
Мы заметили, что после потери ближайших авианосцев-носителей, истребители "тараканов" становятся неуправляемыми и с безумной агрессией атакуют все вокруг, даже своих, и могут спокойно врезаться во что угодно, теряя контроль. Вероятно, они не отправили все свои силы единой мощной, сметающей все на своем пути волной на нашу армию именно из-за этого, боясь потерять управление армией. Переоценив свои возможности, "тараканы" хотели справиться с нами меньшими усилиями, рассчитывая, что своим и так огромным превосходством просто и быстро разберутся с нами в тот момент, когда мы только появились из врат.
После всех этих боевых действий, когда мы уже восполнили свои потери, у нас осталось около 4000 истребителей, 48 маневренных фрегатов (считая те, которые пришли к нам на помощь) и 7 артиллерийских корветов (один прибыл через врата, когда мы уже прочно закрепились на своих позициях). Около двух недель мы потратили только на восстановление и укрепление наших сил, попутно отбиваясь дальними залпами корветов от небольших атакующих отрядов. Враг прощупывал нашу оборону, стараясь выманить наши силы, и теперь уже он хотел рассредоточить нашу армию.
Наконец, настало время для финальной битвы. Мы двинулись в бой всеми нашими силами, словно единым кулаком. Все или ничего, победа или поражение, жизнь или смерть.
Наши силы стали приближаться к врагу, на дистанции нанося артиллерийские удары. Мы рассчитывали издалека уничтожать вражеские силы, попутно выманивая их на себя и разбивая сплоченные построения. Но рой "тараканов" приготовил нам небольшой сюрприз…
Как только мы начали сближаться, все двадцать четыре оставшихся флагмана выпустили по нам залпы плазмы в форме длинных лучей из носовой части кораблей. Мы понесли от этого сокрушительного огня огромные потери, четыре наших артиллерийских корабля, которых мы так берегли, были мгновенно уничтожены. К счастью, огонь был неприцельным и часто залпы промахивались, но нас все равно вынудили пойти на сближение. Сформировав новый, узкий клин, мы на всех парах стали еще быстрее сокращать дистанцию, выставив вперед наши крепкие два авианосца, которые принимали на себя основной урон и сносили все на своем пути тараном. Прорезая вражеские порядки словно нож масло, мы ворвались в гущу сражения. Теперь настало время для нашего припасенного сюрприза.
Шесть десятков специальных, раза в полтора больше обычных, истребителей, припасенных как раз на такой случай, когда вражеский рой поверит в свои силы и станет оттеснять нас огромными скоплениями, вылетели из ангаров. Врываясь в центр боя, в самое пекло позиций неприятеля, управляемые самой королевой и ее волей, они стали разбрасывать металлическую стружку вокруг, больше похожую издалека на пыль или дымовую завесу. Ограничение обзора противнику было, конечно, важно, но это не было нашей главной целью. Пятьдесят оставшихся специализированных жуков-истребителей, выживших в этой самоубийственной авантюре, которые едва справились с задачей, стали одновременно генерировать мощные электрические импульсы, настолько сильные, что мы стали видеть повсюду сверкающие молнии, передающиеся по металлической пыли, словно по проводнику. Такой мощный выброс энергии превратил эти корабли буквально в пепел, но смог поразить и в прямом смысле обездвижить значительную часть сил соперника. После сильнейшего электрического импульса тысячи вражеских кораблей застыли недвижимо в шоковом состоянии. Нельзя было упускать момент, и мы стали резко наращивать темп атаки, уничтожая всех обездвиженных противников. После, распределяя боевые действия на три фланга, центральный из которых был самым большим, битва продолжилась уже в обычном темпе.
Выровняв шансы, наша атака стала затягиваться, с постепенным перетягиванием инициативы то в одну, то в другую сторону. Если с нашими маневрами от врат в пояс астероидов и обратно мы справились за пять дней, то сейчас мы застряли на два месяца. Постоянно восстанавливая боевые единицы с обеих сторон, бой затянулся, утопая в бесконечном цикле смертей и возрождений.
За это время нам удалось восстановить пару наших артиллерийских корветов, которые получили наименьшие повреждения из четырех уничтоженных. Они работали едва ли на половину своей мощности, но это уже было что-то. Время играло против нас: чем дольше мы затягивали, тем больше становилось сил у противника. Нужно было срочно придумывать новый план прямо здесь и сейчас. К счастью, мы смогли уничтожить еще пять авианосцев-носителей, которые перерабатывались нашим роем.
Нам хватило этого самого времени, чтобы досконально изучить врага и его основные боевые единицы. После последних, тяжелых столкновений, когда мы едва сдерживали их натиск, стало ясно – нужно найти способ перехитрить противника. Королева, с присущей ей неутомимостью и гениальностью, лично исследовала обломки этих некогда грозных кораблей, изуродованных плазмой и испепеленных взрывами. Она выявила критически важную особенность, скрытую за внешней угрозой – колонии "тараканов" передают команды своим воинам посредством сложной волновой связи, отдаленно напоминающей радиосигналы, только намного примитивнее и организованнее. Перехватывая и дешифруя эти сигналы, буквально оживляя погибших врагов и беря их под свой контроль, она обнаружила, что в сердце вражеской армады скрывается флагман, своего рода материнский улей, отдающий все приказы и координирующий действия всей армии. Уничтожив его, мы сможем нейтрализовать всю армию одним ударом, погрузив их в хаос и дезориентацию. Это был дерзкий, но потенциально решающий план.
Поиск корабля-командира взяли на себя близнецы, Адам и Лилит. Их синергия и уникальные аналитические способности позволяли им видеть то, что ускользало от моего внимания. Они изучали поле боя, просматривая все возможные тактические маневры противника, в которых будто не было смысла, анализировали траектории движения и плотность огня, стремясь разгадать закономерности в их хаотичных, на первый взгляд, действиях. После долгих часов работы они пришли к выводу, что наиболее тщательно охраняемый авианосец врага, окруженный плотным кольцом эскорта, скорее всего, и станет целью – флагманом. Устранив его, мы можем покончить со всей армией и предотвратить неминуемую катастрофу, конечно, если это не очередная ловушка. Однако эти корабли, словно солдаты-клоны, практически неотличимы друг от друга, ни по размерам, ни по вооружению. Необходимо было определить, вокруг какого из них концентрируются основные силы, какое судно является центром этой смертоносной паутины, что в хаосе сражения представляло собой непростую, почти невыполнимую задачу. Каждая ошибка могла стать последней.