Ведьма и предубеждения. Дева в беде (СИ)
Я поправила сбившуюся шляпку:
– Ваше преосвященство, ваши визиты… несколько эксцентричны, не находите?
– Прошу прощения, мисс Соврикас, но эти ваши дамы… они пугающие.
– Для инквизитора? Я считала инквизицию всемогущей!
Николас Прайтес посмотрел в мои широко (очень широко) раскрытые голубые глаза, пытаясь найти там подвох и иронию, но… ничего не нашёл, кроме искреннего недоумения.
– Понимаете… – он явно решил оборвать свои оправдания и перешёл к делу – где бы мы могли поговорить о вчерашнем деле без свидетелей, но так, чтобы соблюсти все приличия вашего милого городка.
Словосочетание «милого городка» было произнесено таким тоном, что стало понятно какое неизгладимое впечатление оказало на инквизитора почтенное общество вышивальщиц.
– Мы можем переговорить в кафе на Изумрудной площади, это рядом и нас никто не потревожит.
Кафе действительно располагалось неподалёку и там точно можно было поговорить, соблюдая все приличия. Однако, боюсь, это сильно отличалось от представления Николаса Прайтеса о спокойном разговоре.
Изумрудный зал самого модного кафе на Изумрудной площади искрился от света. Не только благодаря широким витражным окнам, но и интерьеру, имитирующему блеск этих самых камней. Вкрапления зелёного стекла были повсюду: в паркете, в стенах и даже в колоннах центрального зала. Ну как же без колонн в пафосном заведении? Солнечные лучи отражались от всего этого великолепия и создавали посетителям полное ощущение нахождения в сердцевине драгоценного камня.
Мы сидели в самом укромном уголке зала, благодаря столь раннему времени, но и это особо не спасало от блеска. Инквизитор чувствовал себя крайне неуютно, пытаясь уместить своё крупное тело в узкое изящное кресло, а крошечный округлый столик явно не был создан для такого высокого и мощного мужчины. Заказанный кофе, принесённый в маленьких тонкого фарфора кружечках, увеличивал издевательство над беднягой.
– Так о чём вы хотели поговорить, ваше преосвященство? – спросила я, когда официант удалился.
Инквизитор постарался сосредоточить своё внимание на мне:
– Вчера вы рассказали, что работали над особым удобрением для мандрагоры. Я хотел бы узнать у вас состав.
– Вы? Ну это просто… удобрение. Ничего особенного, смею вас уверить. Мы с деканом Даретос хотели ускорить рост мандрагор. Только и всего.
– У вас это получилось? – при этих словах мой собеседник напряжённо застыл.
– Как вам сказать? И да, и нет. За последние два месяца мы добились значительного роста, но…
– Было но?
– Да. То есть, мы спрогнозировали, что дальнейшее ускорение роста может привести к нежелательной деформации корней, и как следствие, снижение полезных свойств растений. Знаете, такое бывает, – я пустилась в рассуждения, – даже у людей усиление функций роста приводит к тому, что не все органы успевают сформироваться как следует.
– Вы нашли другое решение?
– Почти… Мы, как бы вам сказать, экспериментировали. Нельзя сказать, что безуспешно, но… конечный результат ещё не был достигнут.
– Можете поделиться?
– Могу, конечно. Однако, ваше преосвященство, позвольте и мне любопытство.
Мужчина взглянул на меня не то чтобы недовольно, но было в этом взгляде нечто, заставляющее нервничать. И я, конечно, понервничала, как положено, но продолжила:
– Почему священная инквизиция и вы интересуетесь столь невинным и земным делом как удобрение для мандрагор? Что случилось с деканом Даретос? Я… волнуюсь за неё.
Инквизитор уставился на меня таким взглядом, что захотелось немедленно покаяться во всех грехах.
– Волноваться вам надо за себя, мисс Соврикас. – раздался насмешливый голос, и мы узрели магистра Тара рядом с нашим столиком.
В отличие от инквизитора, который смотрелся в этом кафе крайне неуклюже (ему больше подошло бы поле боя), некромант чувствовал тут себя весьма комфортно. Он забрал кресло от соседнего столика и с удобством в нём устроился. Как он умудрился со своим высоким ростом выглядеть гармонично на маленьком изящном кресле в сверкающем зале, уму не постижимо, но факт оставался фактом. Откинув назад белокурые волосы (а может они просто седые?) некромант продолжил:
– Результат исследований был известен только вам и декану Даретос. А теперь – он сделал эффектную паузу – лишь вам. Поэтому, да. Я бы волновался сейчас о вас, мисс Соврикас.
Я сделала испуганные глаза. Интересная ситуация получается.
– Но пппочему?
– А вот этого вам знать не стоит. – веско ответил некромант.
Инквизитор смерил его тяжёлым взглядом (явно был не рад такому вмешательству).
– Не переживайте, мисс Соврикас, вы в безопасности.
А вот после этих слов я действительно напряглась. Когда представитель власти, пусть даже не светской, говорит о безопасности, жди беды.
– Прайтес, – лениво растягивая слова, проговорил некромант, – вы окончательно перепугали милую леди.
– Я? – взревел тот, – пока вы не пришли, с ней всё было в порядке.
И оба уставились на меня. Изобразить обморок, что ли? Я посмотрела на паркет и передумала. Паркет выглядел твёрдым, при некроманте имитировать не получится, всё поймёт сразу, а валяться на полу в настоящем я не была готова. Поэтому сделала перепуганный вид, нервно взяла чашку с кофе и разлила его.
– Ну-ну, «дева в беде», мы с его преосвященством постараемся сыграть роль ваших рыцарей и защитников. – проявил заботу некромант.
Вот только таких рыцарей мне не хватало.
– А если… если я сообщу вам формулу над которой работала и передам все материалы? Это избавит меня от статуса единственной знающей эту информацию?
– А вы молодец! Быстро соображаете! – весело заметил некромант.
По виду же инквизитора нельзя было сказать, что тот рад такому предложению.
– Понимаете, мисс Соврикас, – начал он, – нам… империи… требуется ваша помощь и участие. Вы сможете доработать это удобрение и вырастить полноценные мандрагоры?
Тут я задумалась. До сих пор я относилась к этому делу просто как к интересному проекту. Но, судя по всему, мандрагоры были очень важны для кого-то. Что я сейчас имею? У меня есть наработки, которые привели к стабилизации общего состояния растений, но их рост немного замедлился. Смогу ли привести это к оптимальной формуле? Думаю, да, не хватает дополнительных исследований конечно, но тут просто надо продолжать экспериментировать. И тогда встаёт другой вопрос, надо ли это мне? Зачем тёмной ведьме помогать Светлой Империи?
Может быть, потому что она в ней живёт? Сама себе ответила на этот вопрос. Надо бы узнать обо всей этой истории с мандрагорой побольше. И любопытство. Знаменитое любопытство ведьм! Говорят, оно нас и сгубило. Меня в смысле. Всё может быть… Но это так интересно!
– Не знаю, ваше преосвященство, – наконец заговорила я, – разработки есть, исследования я могу продолжить. Но результат… гарантировать не могу. Неужели кроме моей скромной персоны некому заняться этим вопросом? У нас в Империи много талантливых магов, работающих в области травологии. Чем простой лаборант с частным образованием лучше их?
– А и правда, чем? – некромант, поддержав меня, с любопытством уставился на инквизитора.
Николас Прайтес медлил с ответом. Пауза затягивалась. И, наконец, мы услышали:
– Только вам с деканом Даретос удалось получить значительные результаты. Больше никто в империи не смог даже немного ускорить рост мандрагоры.
Я в изумлении смотрела на инквизитора. Больше никто? Но почему? Это же так… несложно. Мандрагора славилась своим необычным корнем в форме человеческого младенца. Из-за этого ей приписывались множество мистических свойств. Большинство из них было полной ерундой, но что-то нет. Вся проблема в ускорении роста была в том, что мандрагора соединяла в себе не только растительную основу, но и… человеческую. Да, эти слухи были правдой. Поэтому, чтобы ускорить её рост, я и использовала белковые смеси. Почему никто другой до этого не додумался? Я снова посмотрела на инквизитора, тот помрачнел ещё больше, хотя, казалось, куда ещё?