Длань Одиночества (СИ)

— Почему ты опять голый? — спросил она укоризненно.
— Этот вопрос ранит меня, — воскликнул прим. — Неужели в этом прекрасном мире неограниченных возможностей и совершенного могущества, так важны штаны?
— Мы уже говорили об этом, — вздохнула жрица. — Стоит тебе попасть в наш мир, как одежда слетает с тебя как интрига со старого анекдота. Мне не нравится, что ты расцениваешь наш величественный Полис как публичный дом.
— Да здесь каждая вторая идея шепчет: грех! — апеллировал Альфа. — Темные его проповедуют, белые от него защищаются, и у всех он на устах. Мне даже кажется, что здесь присутствует маленькая фиксация. Клянусь фантазией, все здесь помешаны. Кроме тебя, — быстро добавил он, глядя как сузились зрачки Котожрицы. — Чего нельзя сказать о Пушистых богах.
— Что дозволено Юпитеру…
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Не сравнивай свою страсть к глиняным задницам…
— Что?!
— Я говорю, не сравнивай свою порочную страсть к глиняным задницам со священными ритуалами воспроизводства. Кроме того, распущенность не дает тебе права завялятся сюда, в чем Многомирье родило. Ты оскорбляешь Пушистых богов.
— По-моему, фигура голого человека, это первое, к чему привыкает домашний Пушистый бог…
— Святотатство! — вскричала жрица. — Нет, и не было домашних Пушистых богов! Это ересь! Ересь и хула!
Она выглядела очень возбужденной и расстроенной. В этот момент Архикот снова зевнул, и кивком сбросил картонную шапочку. Альфа поглядел на нее с проблеском понимания в глазах.
— Ничего не выходит, да?
Служительница помолчала.
— Нет, — подтвердил она, бережно поднимая головной убор. — Все уже провели служения. Только мы до сих пор, — она перевел взгляд на Архикота, и повысила голос, — не можем разобраться с церемониалом!
Кот отвернулся, прищурившись.
— Одень шапочку!
— …
— Я кому сказала?!
— ?
— Ах так! Тогда преклонись перед Красным Пятном!
С этими словами жрица сорвала с пояса жезл Управления. На ковре рядом с Архикотом появилась красная точка. Она резко двигалась, словно бы дразня и призывая.
— Сейчас он пригнет голову, и дело будет в шляпе, — задорно прошептала девушка на ухо Альфе, встав на цыпочки. — Точнее, он будет в шляпе. Каков каламбур, а?
— Не говори гоп, — посоветовал прима-образ.
Точка описывала круги. Архикот выглядел несколько озадаченным. Он навострил уши и провожал ее эволюции взглядом. Потом прижал гулким ударом лапы. Точка сбежала и остановилась в отдалении.
— Ха-ха! — прыснула жрица. — Вот остолоп. Сейчас пригнется.
И тот действительно прижал морду к половикам.
— Пора! — азартно выпалил Альфа.
Они бросились вперед, придерживая шапочку с двух сторон. Усатая морда подалась вверх, подхватив друзей вместе с головным убором. Котожрица сорвалась и скользнула по лопаткам Пушистого бога куда-то вниз. Альфа схватился было за ухо, но его стряхнули и прижали лапой.
— Полегче, полегче, — просипел он. — Только без когтей!
— Шапка на нем?! — тоненько прокричала жрица из глубоких тылов божества.
— Да!
— Отлично!
— Не совсем! Он меня поймал!
— Облизывает?! — тревожно уточнила жрица.
— Пока нет!
— Тогда все в порядке! Главное не шевелись, и он потеряет к тебе интерес! Наверное!
— Что, наверное?!
— Пятьдесят на пятьдесят!
— Какого безобразия ты орешь оттуда?! Иди сюда и помоги мне выбраться!
— Тихо! Я пытаюсь повязать ему ленточку на хвост!
«По-моему это уже слишком», — хотел крикнуть Альфа, но тут Архикот разбушевался не на шутку. А именно: упал на бок, выгнувшись трёхцветной радугой, и явил всей площади голое египетское пузо. При этом он раскидал лапами коробочные обелиски, обрушил полевой алтарь и… конечно же, снова уронил шапочку.
Когда появилась жрица, Альфа сидел на ковре, привалившись спиной к теплому пузу, и курил палочку благовоний. Служительница устало присела рядом, обхватив коленки.
— Я не повязала ленточку, — сообщила она безнадежным тоном. — Он постоянно метет хвостом.
— Лапа, просто отстань от него, — посоветовал Альфа, выдыхая ароматный дым. — Все равно половина паствы уже разбежалась. Вторая половина спит. Кое-кто воспроизводится. Не думаю, что сейчас они настроены на проповедь.
 
Котожрица робко приняла предложенные благовония и коротко затянулась.
— Ох, и крепко, клянусь полосками, — закашлялась служительница. — Понимаешь, Альфа… Иногда мне кажется… Кажется…
— Ну?
— Я думаю, может им и не нужен жрец? Ведь что это за профессия? Это, по сути, рекламный агент. Менеджер по связям с общественностью. А Пушистым богам не нужна реклама и поиск аудитории. Их и так все любят. Я здесь словно за воздух проповедую. И без моих стараний, все дышат им двадцать четыре часа в сутки. Прославлять их тоже не требуется. Пушистые Боги всегда уверены в себе и горды за свое происхождение. По-моему… По-моему я просто училась не в той семинарии.
— В какой еще, стрелять, семинарии? — откликнулся Альфа со смешком.
— Это фигура речи! — раздраженно пояснила Котожрица. — Я хочу сказать, что занимаюсь ерундой. Может быть, боюсь серьёзного служения. Например, у Локи, или у Люцифера, Лахаму, Лахму. У всех этих больших «Л».
— Слушай, я не понимаю, в чем проблема, — просто сказал Альфа. — Тебе нравятся Пушистые боги?
— Да.
— Ты ведь все о них знаешь, так?
— Знаю.
— И они тебя любят?
— Ну… Скорее всего. Просто иногда, они выказывают свою любовь сомнительными способами.
— Так в чем тогда проблема? Разумеется, им нужен жрец. Кто-то ведь должен следить, чтобы богохульники вроде меня не распускали гнусные слухи об одомашненности. Руководить действиями образов. Гладить Архикота, наконец. Разделять его мудрость полной безмятежности и гениальной лени! Ты только посмотри на этот остров истинного спокойствия. Неужели он не заслуживает, чтобы ему чесал за ухом опытный специалист, а не эти горбатые образы?
— Мумрм, — вдруг пробасил Архикот. — Мрам.
Котожрица сияла. Ее мягкие щечки порозовели. Она с обожанием приникла к розовой коже и ласково почесала ее.
— Спасибо, — девушка чмокнула Альфу в щеку и тот приобнял ее за талию. — Ты настоящий друг. Между прочим, я веду себя вовсе не как товарищ. Тебе нужна помощь, Альфа, или ты зашел просто, чтобы послушать мои жалобы?
— Всего понемногу. Вообще-то я собирался посетить Только Воздающего, но как только попал к вам, понял, — мне срочно необходимо узнать отчего тут так весело. Вот и решил, что навестить тебя будет вдвойне полезно. Так что происходит? Почему полис гудит сильнее обычного?
— Ты еще не знаешь? — искренне поразилась Котожрица. — По-моему об этом даже Дно судачит. Объект «Все» сбежал.
— Чего? — изумленно протянул Альфа, вскакивая. — То есть, как это, стрелять, сбежал?! Куда?
— Точнее откуда, — поправила жрица. — Он сбежал из своего мира. Это куда важнее. А находиться он может где угодно.
Альфа о чем-то сосредоточенно размышлял, расхаживая перед служительницей вперед-назад.
— Может, все-таки, наденешь штаны? — Котожрица смущенно теребила сосок Архикота, стараясь не смотреть на прима-образ мужественности. — Я слишком часто вижу твои Альфа-причиндалы. Могут пойти слухи.
— Плевать на штаны и на слухи! — проговорил Альфа себе под нос. — Почему сейчас? Кто его спровоцировал? Котожрица!
— А? Что? Извини, я немного…
— Как это случилось? Почему он сбежал?
— Точно не известно. Говорят, к нему кто-то проник. Кто-то из внешних миров. И не динозавры как обычно, а что-то похожее на человека.
— «Похожее» на человека?
— Ну да, — кивнула жрица, и кошка на ее голове заурчала. — Ты ведь знаешь, что к нему проникали только насмешки и критика. Всякая обидная дрянь. Динозавры, ракеты, атеистические буклеты. Бедняга.
— И тут вдруг человек… — пробормотал Альфа мрачнея. — То, чего он так жаждал и не мог получить. То, что могло его возбудить. Ввести в состояние эйфории. И особенного гнева. Если что-то вдруг пойдет не так.