В лабиринтах лжи

Между нами воцарилась мертвая тишина. Наши полные ненависти, голодные, дикие, ядовитые глаза не мигали. Мы, словно две стороны – темная и еще темнее, наконец, спустя сотни лет, столкнулись на одном поле; две версии себя, которых часто путали; две личности, которых нельзя разлучить; два зла, которых не победит ни свет, ни тьма; две львицы, готовые до смерти бороться за власть и добычу; две королевы хаоса.
Мы – сестры бессмертия. Убийцы. Близнецы. Первые дети вечности. Те, про кого написано множество легенд и историй. Те, кого невозможно уничтожить, ведь мы являлись оружием. Наши имена все знали и боялись произносить вслух. Одно переводилось как «королева», а второе – «ангел». Если их совместить, то получится «ангел королевы». Именно так называлась последняя глава в книге «Дети и короли лабиринтов», которую я бросила в огонь.
– В последнее время ты немногословна, – заметила я, разглядывая сестру. – Голос потеряла?
Та лишь сухо усмехнулась, выплюнув кровь. Сестра была слаба, еле держала голову. Серебряная цепь постепенно уничтожала ее кожу, оставляя темные следы. Серебро не убивало нас, но делало слабыми, от одного прикосновения вонзалась острая, горячая боль. На ладонях до сих пор заживали следы после того, как я два раза обматывала гробницу этой адской цепью. Когда-то мы могли носить серебряные украшения, но теперь они – наше наказание. Раньше у меня была цепочка с подвеской в виде розы, подаренная матерью, но мне не суждено носить единственную драгоценную вещь, которая напоминала о любимом человеке.
– Надежду на тебя, – охрипшим голосом произнесла сестра.
Я изобразила умиление, а после – приложив руку к сердцу – сочувствие и жалость, будто меня так тронул ответ. Сестра знала, что все наигранно, поэтому молча наблюдала за кривлянием. Мы в детстве часто это делали друг перед другом, представляя себя актрисами. Старшая сестра всегда смеялась, говоря, что мы точно рождены для такой работы. А вот родители не одобряли наши увлечения и таланты, но все уже в прошлом, куда возвращаться я не собиралась.
– Знаешь, ты неплохо справилась со своей ролью, – похвалила я, из-за чего сестра слабо улыбнулась. – Тебе идет быть ангелом-хранителем для королевы лабиринтов.
– А тебе – глупой дурочкой, – передразнила она, метнув испепеляющий взгляд.
– Спектакль окончен. Мы все сыграли свои роли и сделали завершающий ход, – медленно проговорила я, наклоняясь чуть вперед. – Теперь настала пора ответить на вопросы.
– А зачем на них отвечать, когда все понятно? – тихо и хрипло произнесла Анжелика. – Мы пешки, запасной ход в игре Сойлер. То, что она хотела, получила. Теперь о ней все знают. Лилиана – знаменитая и богатейшая в мире женщина, а ты – ее дочь, наследница. – Анжи сделала паузу, заглядывая в мои глаза.
Ее слова, словно нож, воткнулись в сердце, заставили сжаться. Казалось, ногти проткнули насквозь кожу и оставили раны в виде полумесяца.
– Ты права, – согласилась я нехотя, помедлив. – Но, может быть, я получила бы то счастье, если бы не твои сны и прочие фокусы.
Гнев обжигал, а ярость завладела мной полностью.
– И что бы тогда случилось с тобой? С нами?
– С тобой, сестрица, не знаю. А вот я бы стала счастливым подростком без прошлого.
– Жить в собственных иллюзиях и лжи ты считаешь нормальным? Закрывать глаза на то, что твоими руками нарушали законы, для тебя норма?
Мне хотелось стереть с лица наглую усмешку.
– Уж лучше так, чем сходить медленно с ума, живя прошлым.
Анжелика запрокинула голову и засмеялась. Смех вырвался сухой, хриплый, как карканье воронов. Он эхом разнесся по подвалу. Лампочка пару раз замигала. Меня в тот момент мучила жажда вырвать ей сердце или язык, но я не могла, ведь если она лишится этого, то я тоже. Мы близнецы. У нас одно сердце на двоих.
«Тебя сводит с ума не прошлое, а настоящее», – прошептал Голос, ворвавшись в мою голову. Сестра решила перейти на мысленный контакт.
Встряхнув головой, я построила новый барьер, заблокировав доступ к своему сознанию. Надеюсь, теперь навсегда.
 
– Зачем? – гневно прошептала, сжимая кулак. – Зачем ты влезла в мою новую жизнь? Почему сказала Лили, что я жива? Почему позволила ей копаться в нашем прошлом и брать кровь? – Вскочив со стула, я оказалась рядом с ней, хватая за волосы и поднимая голову. – Почему заставляла меня вспоминать то, что я пыталась забыть? Почему смешала свои воспоминания с моими?
Настала тишина. Мы жаждали убить друг друга. После смерти матери наша любовь и общие мечты угасли. Я ненавидела сестру за то, что на ней всегда отражалась моя собственная слабость, а та ненавидела меня потому, что на мне была ее дьявольская гордость.
– Потому что я попросил, – раздался сзади мужской голос, бархатный, твердый, уверенный.
Я резко обернулась и увидела вышедшую из тьмы черную фигуру в кожаном пальто и перчатках, прихрамывавшую и опирающуюся на трость. Заметив мой страх, мужчина победно улыбнулся, делая шаг ко мне навстречу.
– Думала, что убежишь от прошлого, королева моих кошмаров?
– Так это ты… – Мне как будто не хватало кислорода. Я задыхалась в собственных мыслях и словах. – Ты все это устроил? – с трудом продолжила фразу, глядя в его зловещие карие глаза. Один скрывался за черной повязкой, но я все же чувствовала его взгляд. – Ты стоял в тени и наблюдал за мной? Ты обманул Лилиану и внушил ей тот бред, который она недавно несла мне? И ты пробудил нас с сестрами?
Не хотелось верить в то, что меня обыграли. Сознание отказывалось принимать правду, которая вонзилась в меня шипами. Ту правду, которая сорвала с себя все маски. Правду, от которой я когда-то убегала. Слишком больно. Очень больно вернуться в реальность, где кругом ложь и иллюзии.
Мой разум снова сыграл в глупую игру. Вновь я поверила, оказавшись там, откуда, надеялась, убежала, чтобы не вернуться никогда.
– Во-первых, Лилианы уже нет в живых несколько веков, во-вторых, твоих друзей никто не выгонял. Они сами согласились сыграть в игру. Ну и в-третьих, твоих сестер здесь нет и не было.
Когда я обернулась, стул оказался пустым. Только сейчас до меня дошло: на кладбище я ходила не к могиле Ками, а к своей; отправила в гробницу не старшую сестру, а простого бессмертного; Голос на самом деле принадлежал мне из прошлого, ведь когда-то я просила помощи у отца, а тот отказался от собственной дочери, обвинив в убийстве жены, бросил в темницу, где я медленно начинала сходить с ума; Зои, учителя и остальные работали не на Лили, ведь ее убили вскоре после пожара или нет? Я сомневалась и не знала уже, кто на кого здесь работал. Школы и вовсе не было. Вместо нее я находилась в заброшенном интернате. Вот почему иногда слышала хруст стекла и видела толстый слой пыли и грязи с паутиной. Все, что меня окружало на протяжении всего этого времени, – не совсем мое самовнушение. Только сейчас я поняла это, качая головой и глядя на того, кто все устроил. Его голос тоже присутствовал в лабиринте последние несколько дней, но мне приходилось упорно игнорировать этот факт.
«Все рано или поздно возвращается».
Не хотелось в это верить. Не хотелось смотреть правде в глаза. Все мои барьеры и стены разрушились, все оказалось напрасно. То, от чего убегала, нашло меня, заманив обратно в ловушку лжи.
– Нет, этого не может быть! Ты не мог так со мной поступить! – сорвалась я, выкрикивая слова.
На его лице появилась хищная улыбка.
– Я предупреждал тебя, Каролина, что, если ты убежишь от последствий, твоя жизнь превратится в ад, – угрожающе звучали его слова. Он все подходил и подходил, сокращая между нами расстояние. – Я превращу твою жизнь в ад, – повторил он каждое слово. – Заставлю вспомнить прошлое. – Схватив мой подбородок, поднял голову. Теперь невозможно было отвести взгляд. – Заставлю вспомнить то, что ты заставляешь себя забыть.
«Бессмертные не могут друг другу внушать. Только королю и королеве это по силам».
«Будь готова к тому, что однажды увидишь то, чего не следовало бы».