Музыкальный интеллект. Как преподавать, учиться и исполнять в эпоху науки о мозге
Несмотря на симметрию, которую подразумевала вторичная версия «Двух культур» Сноу, из его оригинального выступления было ясно, что, по его мнению, вина за эту «пропасть взаимного непонимания» была совершенно не обоюдной: [91]
Много раз я присутствовал на собраниях людей, которые по меркам традиционной культуры считаются высокообразованными и которые с большим удовольствием выражали свое скептическое отношение к неграмотности ученых. Раз или два меня провоцировали, и я спрашивал компанию, сколько из них могли бы рассказать второй закон термодинамики? Ответ был холодным, и он также был отрицательным. При этом я спрашивал о том, что является научным эквивалентом вопроса «Читали ли вы произведения Шекспира?».
Теперь я полагаю, что если бы я задал еще более простой вопрос – например, что вы подразумеваете под массой или ускорением, что является научным эквивалентом вопроса «Умеете ли вы читать?» – не более одного из десяти высокообразованных людей поняли бы, что я говорю на том же языке. И пока возводится величественное здание современной физики, большинство умнейших людей западного мира имеет о нем примерно такое же представление, какое было у их предков эпохи неолита. [92]
Как симпатия, с которой другие западные культуры восприняли «Две культуры Сноу», так и ее необычайная живучесть замечательны, учитывая, что оригинальная работа была пропитана британской послевоенной культурой, в которой она родилась. «Литературными интеллектуалами» Сноу были в основном мужчины (а не женщины, что примечательно) с высоким социально-экономическим статусом, получившие классическое образование либо в Оксфорде, либо в Кембридже в эпоху, когда литература превозносилась, а наука считалась в лучшем случае дорогостоящим хобби для джентльменов-ученых. Но спешный переход Сноу от определения этой социальной касты как «традиционной культуры» к возведению их в ранг «доминирующего класса», который, как он претенциозно утверждал, «управляет западным миром», вызвал резкую критику. Однако это говорит скорее о самом Сноу, чем о разрыве между наукой и искусством. [93] Сноу родился в скромной семье и, получив стипендию в Кембридже, поднялся в высшие классы только благодаря образованию. После вполне сносной карьеры в области научных исследований он занялся написанием романов. Имея возможность смотреть на ситуацию с двойственной точки зрения, он посчитал себя достаточно компетентным, чтобы говорить о науке и искусстве со знанием дела.
Две культуры Сноу включали в себя похвалу Советскому Союзу за его научное образование и мрачные предупреждения о рисках неспособности приобщить бедные слои населения мира к богатствам промышленного прогресса. Таким образом, в своем первоначальном виде она превосходила свою нынешнюю репутацию просто публичной демонстрации дихотомии между наукой и искусством; как язвительно замечает Бернетт, оригинальная лекция Сноу была чем‐то большим, чем «просто наблюдением о том, как трудно общаться ученым и художникам». [94] Тем не менее именно это разделение нашло наибольший отклик буквально во всем мире и до сих пор, как отмечает Бернетт, является «пробным камнем для нескольких поколений комментаторов» [95]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.