Ледяное сердце дракона
Наталья Косухина
Ледяное сердце дракона
Пролог
Неспешно покачиваясь, карета ехала по мостовой, а внутри меня росло напряжение. Словно натянутая тетива, я была на взводе и сжимала кулаки, сдерживая себя. За окном лил дождь, да такой сильный, что едва было видно проплывающие мимо здания.
Карета продолжала двигаться, словно плывя сквозь пелену дождя. Звук капель, барабанящих по крыше, сливался с ритмом моих мыслей, таких же беспорядочных и настойчивых. Я чувствовала, как напряжение внутри нарастает, словно гроза, которая бушует за окном. Каждый удар сердца отдавался в висках, напоминая, что я нахожусь на грани, на краю чего-то важного, что вот-вот должно произойти.
Скандал! Громкое и безобразное выяснение отношений. Он назревал давно!
Мой спутник, сидевший напротив, молчал. Его красивое лицо было скрыто в полумраке, лишь изредка освещаемое вспышками молний, проникающими сквозь шторы. Короткие темные волосы ниспадали на лоб. Он казался спокоен, но я знала, что это лишь видимость. Мы оба понимали, что сегодня нам не избежать разговора. Именно поэтому мы рано ушли с бала, поэтому он едет сейчас со мной, а не в очередной бордель, чтобы напиться до беспамятства и утешиться в объятиях продажных женщин.
Я разжала кулаки, почувствовав, как ладони влажны от напряжения. Дождь за окном, казалось, усилился, его шум заглушал все остальные звуки. Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но это не помогало. Как мы дошли до такого? Почему все так получилось? Если бы только был шанс исправить все, я бы его не упустила! Но ничего не изменить…
Внезапно карета резко остановилась. Я открыла глаза, встретив взгляд своего мужа. Он молчал и смотрел на меня с обреченностью и где-то даже с насмешкой. Ненавижу, когда он такой. Когда он стал таким?
Едва я вышла из кареты, дождь хлестнул меня по лицу, а туфли сразу намокли. Мне бы подождать слугу с зонтом, но я зло тряхнула головой и направилась к дому, который на протяжении восьми лет был мне тюрьмой.
– Ола! – догнал меня муж и дернув за руку, остановил.
Габриэль Шеридан. Прекрасный принц. Когда-то красиво ухаживавший за мной, он обещал сделать мою жизнь сказочной и идеальной. Тогда я еще не знала – идеалы у нас разные. И сказка оказалась страшной.
– Что? – с горьким разочарованием спросила я.
Мы стояли недалеко от входа в дом, но никто из нас не порывался в него войти. Мы просто смотрели друг на друга, промокшие под дождем до нитки.
– Ты слышала?
Разговор между Габриэлем и Лиреей, женщиной, которую он, оказывается, любил с самого начала, но женился на мне.
– Как Лирея Лунгрейв, смеясь тебе в лицо, рассказывала свой план по уничтожению твоего рода? Слышала! Как ты мог?! – выплеснув накопившуюся злость, стыд, отчаяние и чувство безысходности сильной пощечиной мужу, отчего его голова невольно мотнулась вбок. – Ты сломал мне жизнь!
– Не спорю. Всему виной особенность нашего рода, я же рассказывал. Пока жива женщина, которую мы любим, от чувств освободиться не удастся. А иногда и после ее смерти, – горько улыбнулся Габриэль.
Супруг будто не слышал сути моих упреков, он покачивался, пьяный, хоть и гораздо лучше своего обычного состояния. Именно таким я видела его последние годы.
– Я также знаю, что вы привязываетесь к женщине, которая вас зацепила почти сразу после знакомства. Тогда зачем ты ухаживал за мной?
Мне необходимо было знать ответ. Кроме легкого увлечения в самом начале, к мужу я не испытывала добрых чувств. И именно он был инициатором наших отношений, притом ухаживал очень настойчиво, обложив своим вниманием со всех сторон, как хищник добычу. А сейчас говорит, что изначально любил другую. Какой в этом смысл?!
– Всему виной Райан Шеридан, – пьяненько поморщился Габриэль, признавшись.
– При чем тут твой брат? – растерялась я.
– Я с первой нашей встречи заметил, как ты на него смотришь, и сделал все, что возможно и невозможно, чтобы не позволить вам сблизиться. Ты была юной, неопытной, застенчивой провинциалкой, умненькая, но во многом наивная. Это позволило мне буквально опутать тебя своим вниманием, навязать чувство долга дорогими подарками, присвоить красивыми жестами и словами, нарисовать романтичную сказку, где я влюбленный несчастный герой, которого только ты способна спасти. Однако ты все равно тайком всегда смотрела на Райана. А он всегда видел только тебя. Поэтому и приходил к тебе все эти годы и заботился, так и не женившись на другой.
– О чем ты говоришь? – качала я головой, не в силах поверить в сказанное мужем.
Габриэль пошатнулся, выпрямился и мрачно глядя мне в глаза, выдохнул:
– Он тебя любит. Сама ведь уже поняла. С самого начала любил. А из меня муж получился такой себе. Думал, женюсь на тебе, дам деньги, свободу…
У меня сел голос, когда я вспоминала о самом неприятном, постыдном:
– В нашу первую брачную ночь ты заявил, что у нас гостевой брак и я должна сопровождать тебя только на мероприятия. А в остальное время могу делать, что хочу. А ты спросил, чего я хочу?!
– Моего брата.
– Между нами ничего нет, – процедила я, на глазах закипали слезы. – Тебе не в чем меня упрекнуть!
– Конечно, нет, чтобы вы оба и повели себя недостойно? Это из области сказок, – скривился Габриэль.
А у меня в груди сворачивался болезненный комок из целого вороха чувств. Мой муж с Лиреей стоят друг друга. Одна хотела во что бы то ни стало посадить своего ребенка во главу рода, который когда-то обанкротил ее семью до нищеты. Второй, зная, что его собственный брат меня любит, женился, разрушив жизни обоим и себе, в частности. Сколько жестокости в этих людях? Есть ли ей пределы?
– За что ты ненавидишь собственного брата? – спросила я, а слезы заструились по моим щекам смешиваясь с дождем.
– Не поверишь, банальная ревность к родителям.
– Что? – опешила я.
– Ты права, несусветная глупость, конечно. Но когда тебе с малых лет по любому случаю твердят: «Бери пример с брата… Райан молодец, а ты недотягиваешь… Твой брат с успехом учится, а ты только ерундой страдать способен… Райан достойный наследник рода, а ты, Габриэль, ни на что не годен… бездарь и лентяй. Учись у брата, будь как брат, живи как брат, дыши как брат… И так во всем, всегда и везде. Отец не сдерживался в высказываниях и даже вне семьи, на приемах при гостях Райан имел приставку Великолепный, а я был сплошным разочарованием. Что бы я ни делал, каких бы успехов ни добивался, отец твердил: «Габриэль, ты можешь лучше, старайся еще и, возможно, достигнешь высот брата». В какой-то момент чаша моего терпения переполнилась, я возненавидел отца и брата. И решил наказать обоих. С учетом, что Райан уже полюбил, без тебя ему не видать детей, так что, женившись на тебе, я убил двух зайцев. Лишил брата семьи, а отца внуков, тем самым фактически уничтожив свой род, который не ценил меня.
– Ты сошел с ума? – ужаснулась я.
– К моему огромному сожалению, нет, – потерев лицо ладонью, стерев капли дождя, признался мой, оказывается, коварный муж. – Просто глупец, ослепленный юношеским максимализмом, ревнивый, лишенный любви отца мальчишка. Сейчас я понимаю, что многое из того, что твердил мне отец – правда, но тогда… тогда мне было больно. Тогда я был в такой яростной жажде посильнее и поглубже отомстить им, что о последствиях не задумывался. А когда осознал, что натворил, начал топить стыд и вину в вине. Ведь понял, что ничего не изменить. У нас с тобой магический брак, который не расторгнуть, а мою чудовищную ошибку не исправить. У меня была даже мысль поговорить с тобой и братом, чтобы вы сошлись, все равно бы твой ребенок стал наследником рода. Так какая разница? Но вы бы не согласились, – пьяно, мрачно рассмеялся Габриэль.
– Что ты несешь? – разозлилась я.
Я смотрела в глаза мужа, и меня пугало то, что вижу в них. Живого человека почти не осталось. Он сгорел в своих чувствах: вины, сожаления и любви. Наш брак был ширмой, жили мы раздельно с самого начала. И все же… Все же я была замужем за этим человеком, и сейчас, против воли, мне было жаль его. А Габриэль решил, видимо, меня добить своими признаниями.