Парвус. Часть 2 (СИ)

Девушка хмурилась. Они не обсуждали, что придется вести себя еще вежливей, чем обычно. Она и так выкладывалась на максимум. В комнате повисла долгая тишина, которую нарушил звук клацанья по экрану планшета. Татуированный вновь проверял время.
— Давайте, побыстрее. Мне еще отчет писать, — проговорил он.
— Но… — начал седовласый.
Эйкен вздохнул и пробурчал:
— Мы либо решаем все мирно и по закону, либо я вновь сломаю вам руку. Справедливость будет восстановлена тем или иным образом.
— Своими методами вы позорите работников цитадели, — прошипел в ответ на угрозу седовласый, потянувшись к своему планшету.
— Вы позорите всю систему образования, беря взятки и продвигая не талантливых людей, а тех, кого вам выгодно, — парировал Эйкен.
Через минуту двое покинули кабинет. Медея в смятении топала вдоль коридора, что вел к столовой.
— Что значит вновь сломаю руку? Такое уже было? — поинтересовалась она, искоса поглядывая на идущего рядом.
Эйкен не ответил. Когда коридор повернул, желтые глаза нацелились на сад, расположившийся за прозрачным стеклом. Мужчина остановился, вглядываясь в растения. Медея затормозила в метре.
— Нравится сад? — спросила она, начиная нервничать.
За те часы, что она провела с Эйкеном, она все время обдумывала, стоит ли случайно назвать его Псом и посмотреть реакцию. Девушка боялась ошибиться. «Вдруг это не он?» — быстро пролетело в голове.
Мужчина почти прилип к стеклу, когда заговорил:
— Здесь есть что-то для чая?
Сердце Медеи заколотилось, как бешеное. Эйкен описывал внешний вид листьев смородины и хмурился. «Это он», — констатировал внутренний голос Медеи.
— Того, что вы описали, в саду нет. Но есть кое-что получше. Говорят, с чаем очень вкусно.
Девушка указала пальцем на деревце, где висел оранжевый плод. Она до конца не верила, что подстрекает Эйкена украсть апельсин. «Но мне же нужно убедиться, что это Пес. Да и навряд ли он сможет его незаметно стащить», — подумала она, осматриваясь. По коридору ходили учащиеся, бросающие косые взгляды на необычно выглядящего здоровяка.
Медея рядом с ним чувствовала себя невидимкой. Всем на нее плевать. Мужчина двинулся дальше. Девушка провожала его взглядом. Здоровяк повернул за стеклянный угол, и она поняла, что он уходит, потому что его работа выполнена. «Ну и грубиян! Мог бы и попрощаться!» — мысленно ругалась Медея, глядя на него сквозь прозрачные стены, что шли вокруг сада. Эйкен мелькал за зеленью, удаляясь все сильнее. У входа в сад он остановился.
Медея замерла, завороженно наблюдая, как мужчина открыл стеклянную дверь, словно та не заперта на замок. Но девушка точно знала, — его только что выломали. Эйкен прошел до дерева, сорвал апельсин и направился на выход.
Перемещающиеся по коридору ученики, рассматривающие татуированного, поостанавливались. Грубое нарушение правил вызывало на лицах недоумение, мешавшееся с испугом. Медея хлопала глазами, стараясь себя заверить, что Эйкену ничего за это не будет и что по дороге его внимание не привлечет смородина, что росла у академии.
«Кусты смородины снаружи здания, а значит, Пес не может быть уверен, что Лиса — это кто-то из академии. Если только я ему сама не скажу, что это я».
— И почему отец послал его? Эйкен настоящий вандал и совершенно не умеет с людьми разговаривать. Не удивлюсь, если у кого-то из подавших на тебя жалобу сломаны руки или ноги.
Медея вздрогнула от голоса, неожиданно раздавшегося рядом. Лой проводил взглядом татуированного и повернулся к уставившейся на него. Она не знала, как себя с ним вести. Он, судя по всему, ходил ради нее к отцу просить помощи. И это после того, как Медея его ударила. За дело. Но все же…
— Спасибо, — выдавила с трудом девушка.
Лой широко улыбнулся и спросил:
— Как ты смогла убить восемь человек?
Медея, еле сдержалась, чтобы не выругаться. «Неужели за домом Назира следило так много? Но если Лой спрашивает, как я их убила, то не знает про Пса», — тянулись мысли в голове.
— Не помню, сколько именно из убитых в тот день было твоих людей. И они у тебя склонны к самоубийству, так что, технически, не во всех смертях виновата я, — на всякий случай Медея говорила расплывчато, переживая, что ответами выдаст, что почти ничего не узнала про Лоя.
 
Тот приблизился. Расстояние для обычной беседы слишком близкое, но для приставаний достаточно далекое. Медея щурилась недоверчиво.
— В «Калейдоскопе» я расстроился, что тебе не понравился мой сюрприз. Поэтому и наговорил гадостей. — Лой взял девушку за руку и потянул к столовой.
«Слабовато для извинений», — подумала она. Медея упиралась. Хотелось наорать на блондина, что тот не оставляет ее в покое. Лой притормозил и обратился к девушке:
— Твой шантаж на мой шантаж. Если пойдем ко дну, то вместе. Так, что наши отношения будут тянуться бесконечно. — Парень вздохнул, когда после этих слов он потянул девушку, но она вновь не пошла. — Ну, и что опять? Тебе же нужны прикрытия в выходные? И мне нужны.
Медея сощурилась. В ней боролось желание послать Лоя и сбежать в выходные на поверхность, чтобы проверить, принесет ли Пес апельсин. Рука блондина цепко сжимала ее ладонь.
— Ладно. Но веди себя прилично. Я начну отбиваться, если будешь перебарщивать.
Медея не верила, что сказала это. Раздражающая компания блондина не помешает узнать, для нее ли Эйкен сорвал апельсин.
  
Глава 7. Дети и взрослые
 
Когда Медея появилась на пороге квартиры с Лоем, лицо Силии выражало крайнюю степень удивления. Еще больше поражало, что Лой был вежливым. Парня оставили ждать на первом этаже, пока Медея собирала вещи, расхаживая по своей бывшей комнате.
— Почему он опять здесь? — тихо поинтересовалась Силия. — Ты же говорила, что вы расстались.
Медея бросила одежду из шкафа на кровать.
— Мы помирились.
— Зачем? Это был прекрасный шанс от него избавиться, пока он расположен к тебе, — возразила шепотом Силия.
«И тогда меня бы уже арестовала полиция за вылазки на поверхность, а его за связи с преступностью. Лой бы выбил нам соседние камеры, и я бы до конца жизни слушала его разговоры, медленно покрываясь плесенью в тюрьме», — ответила Медея про себя.
— А тот человек, что помогал мне, кем он работает? — стараясь выглядеть незаинтересованной, спросила девушка, запихивая в сумку одежду.
Силия пожала хрупкими плечами и, отведя взгляд, произнесла:
— Ты же знаешь, что я не могу тебе ответить.
— Он мне сильно помог, но я даже спасибо не сказала. Может, ты знаешь, где он живет?
— Дея, он не особо общительный человек, лучше оставь его в покое.
Расстроенная, что ничего не узнала про Эйкена, Медея потопала с сумкой на первый этаж. Лой забрал у девушки вещи и попрощался с Силией, что спустилась проводить дочь. Мать держалась обходительно с сыном правителя. Медея видела, что Силия немного потеплела к блондину после того, как он посодействовал возвращению дочери в академию.
Лой же, очевидно, хотел побыстрее сбежать. Он ждал у двери, пока мать обнимала дочь, приговаривая:
— Не ругайся ни с кем больше.
— Постараюсь. — Медее было неловко в крепкой хватке, но она покорно принимала ласку и тихо бурчала: — Спасибо, мам, что помогла.
Девушка была искренне благодарна Силии, что та поверила ее словам. «Я ей столько вру, а мама продолжает меня поддерживать». Медея стыдилась своей лжи, поэтому она так же, как и Лой, стремилась побыстрее оказаться на улице.
Напоследок девушка чмокнула мать в щеку, чем вызвала искреннюю улыбку Силии.
— И в гости приходи хоть иногда, — крикнула мать сквозь закрывающуюся дверь.
Выйдя из здания, Лой весело высказал свои наблюдения:
— Кто-то стал добрым.
Медея не считала, что она подобрела. Все мысли занимала предстоящая вылазка на поверхность. Она поторапливала блондина, размахивая руками и ворча:
— Тебя я все равно ненавижу. Ничего не поменялось.