Огонь измены (СИ)

Угрожающе прищуриваюсь в ответ его хитрому взгляду. Но понимаю, что сопротивляться глупо. Ладно. Если моё присутствие поможет Соловьёвым помириться, значит, я поеду. Тем более, дома меня больше никто не ждёт. Выключаю везде свет. Мы выходим из детского сада.
Соловьёвы идут впереди, я скольжу за ними. Оглядываюсь вокруг, с удовольствием вдыхая свежий морозный воздух. Странно так... Впервые за долгое время чувствую, что мне очень хорошо. Словно, наконец, всё наладилось в моей жизни.
Вокруг такая красота, пейзаж сказочный. Воздух будто соткан из ледяных искр, сверкающих под светом фонарей. Под ногами расстилается белоснежное покрывало, усеянное миллионами блестящих кристалликов. Ветки деревьев изгибаются под тяжестью снежных хлопьев. И я не могу сдержаться. Игорь притормаживает, копается рукой в кармане, ищет ключ от машины. А я подкрадываюсь к нему со спины, привстаю на цыпочки, дотягиваюсь до еловой ветки и резко дёргаю её вниз. Пушистым туманным облачком снег осыпается на него. Он удивлённо оборачивается. Мы с Серёжкой взрываемся в хохоте. Я хватаю его за руку, мы отбегаем на несколько шагов назад.
- Ах так? - угрожающе поднимает бровь Игорь, наклоняется, лепит снежок и кидает его в меня.
Я взвизгиваю, прикрывая лицо. Серёжка, мой защитник, берёт удар на себя. Смело бросается на отца, и ногой разбивает сугроб, ещё и ещё, закидывая его туманно-белыми фонтанами. В это время я успеваю налепить сразу несколько снежков, и бой продолжается. Мы смеёмся, кидаемся друг в друга, и через некоторое время становится непонятно, кто в кого целится, кто в кого попадает. Мы, все трое, уже совсем белые, похожи на снеговиков.
- Сдаюсь, - со смехом Игорь поднимает ладони перед собой, подпуская меня ближе.
А я, как дурочка, ведусь. И не успеваю сообразить, как получается, что Соловьёв ловит меня, нежно, но крепко заламывает мои руки за спину и сильно прижимает к себе. Мы, раскрасневшиеся, с намокшими от снега волосами, с улыбкой смотрим друг другу в глаза. Учащённо дышим, обмениваясь облачками пара изо рта.
- Попалась, - низким глубоким голосом шепчет Игорь.
Глаза вспыхивают опасным огнём. Он опускает взгляд на мои губы. Меня словно обдаёт горячей волной от его близости, щёки пылают от мороза или от смущения, не знаю. И так хочется...
Спасает Серёжка. Весело смеясь, он налетает на отца.
Изо всех сил раздвигает нас руками:
- А ну отпусти её, Ужасный Снеговик, это моя Зефирка Зелёная.
- Ладно, победил...
Игорь с неохотой разжимает руки, направляется в сторону авто, достаёт из багажника щётку и командует:
- Снеговикам в машину нельзя. Идите ко мне по очереди, превращаться в людей будем.
А потом мы долго едем куда-то в тепле, тишине и полумраке. Мы с Серёжкой устроились сзади. Мальчик улёгся головой на мои колени и, похоже задремал. Я тихонько беру его холодные ручки в свои, грею. Игорь сосредоточен на дороге, но всё равно мы то и дело сталкиваемся с ним взглядами в зеркале. И это так интимно, что у меня немного кружится голова. Как будто между нами есть что-то общее, тайна, которую я сама ещё не знаю. Просто чувствую.
Мы подъезжаем к высокому каменному забору. Игорь с пульта открывает ворота. Удивлённо оглядываюсь. Ничего себе у них домовладение. Большой двухэтажный кирпичный дом с огромными панорамными окнами, я такие только в журналах видела. Игорь останавливается возле каменной лестницы, выходит. Открывает дверь с той стороны, которая ближе к Серёже, аккуратно достаёт его, спящего. И направляется с сыном на руках к лестнице.
Кивает в сторону дома и одними губами просит:
- Помоги открыть.
Я торопливо выскакиваю, спешу перед ним к входу. Игорь глазами показывает на карман. Я достаю ключ-карту и растерянно пялюсь на неё. Как этим пользоваться-то? Соловьёв высвобождает ладонь, забирает карту, куда-то нажимает и распахивает дверь.
Мы входим. Игорь несёт сына в коридор под лестницей. Наверное, там детская. А я смущённо застываю на пороге. Так, мне надо отправляться домой. Только как туда попасть, если я даже не знаю, где нахожусь сейчас...
 
Через минуту Соловьёв возвращается, решительно подходит ко мне и начинает расстёгивать куртку.
- Мне надо домой, - неуверенно сопротивляюсь я, - Серёжа уснул, зачем мне оставаться?
Игорь вешает мою одежду, поворачивается.
Притягивает к себе и шепчет расслабляюще, чувственно:
- Не отпущу.
Ничего не будет
Игорь вешает мою одежду, поворачивается.
Забирается пальцами правой руки мне в волосы, едва касаясь массирует затылок, левую кладёт на спину, притягивает к себе и шепчет расслабляюще, чувственно:
- Не отпущу.
- Но уже поздно, - слабо возражаю я, касаясь губами его шеи. Ловлю головокружительный лимонно-мускусный запах его кожи и борюсь с желанием попробовать её на вкус языком.
- Тем более, - мягко убеждает он меня на ушко хрипловатым голосом, - переночуешь здесь, а утром отвезу вас с Серым в сад.
А мне самой так хочется. При мысли об этом сердце колотится, как сумасшедшее.
Но я же не ребёнок, понимаю всё, несмотря на то, что Никита был моим единственным мужчиной. Поэтому расставляю границы сразу.
- Ничего не будет, - еле слышно роняю я, испуганно ожидая его реакции.
- Согласен, - не задумываясь, отвечает Игорь.
С облегчением расслабляюсь. А он глубоко вздыхает и продолжает, будто следующая фраза даётся ему с трудом:
- Хорошо, когда ты рядом.
И мне. Молчу об этом, просто нерешительно обнимаю его. Соловьёв задерживает дыхание, а я пробираюсь под джемпер и нежно глажу пальцами горячую спину, с удовольствием замечая, как под ними от моих касаний легко сокращаются его мышцы.
С тихим рычанием Игорь подхватывает меня под колени и несёт куда-то.
Я охаю:
- Ты обещал.
- За свои слова отвечаю, - он толкает плечом дверь напротив комнаты, в которой спит Серёжа, вносит меня туда.
Сажает на огромную кровать, стоящую мягким изголовьем к дальней стене.
- Побудь здесь, организую ужин.
И исчезает за дверью.
Растерянно оглядываюсь. Кажется, в этой комнате женщин не бывает. Ни туалетного столика, ни зеркала на стене. Обстановка минималистичная. Кроме кровати здесь только узкий платяной шкаф, у окна стоит письменный стол из тёмного дерева и офисное кресло. А вдоль противоположной стены темнеет огромный книжный шкаф, под потолок. Моё внимание привлекают, висящие над кроватью, фотографии в рамочках. Их всего несколько. Игорь с Серёжей на берегу реки, они же на футбольном поле. На следующей они с довольными улыбками кусают шашлык с общего шампура. И всё. А где же Арина? Ни на одной фотке её нет...
Слышу какой-то шум в коридоре, торопливо возвращаюсь, усаживаюсь на место, куда Соловьёв меня посадил. Он входит, заталкивая перед собой небольшой столик на колёсиках, на котором стоит широкое блюдо с фруктами, тарелочки с мясной и сырной нарезкой. И бутылка вина в ведёрке.
Он усаживается рядом, разливает вино, вручает мне бокал. Отрицательно качаю головой.
Игорь уговаривает:
- Да оно лёгкое, там алкоголя нет почти. Не бойся ты меня, не обижу.
Стою на своём:
- Не хочу завтра на детей перегаром дышать. Давай лучше в следующий раз?
Соловьёв расплывается в улыбке, чуть изменившимся голосом соглашается:
- В следующий говоришь? Запомнил. Так и порешаем.
Кажется, я напросилась на свидание, смущённо прячу в ладонях вспыхнувшие щёки. Но Игорь будто не замечает этого. Подсовывает мне то кусок груши, то виноград. Что-то рассказывает, анекдоты, случаи из жизни, расспрашивает обо мне. И его интерес кажется искренним, настоящим. Я постепенно раскрепощаюсь. И вот мы, забравшись с ногами на кровать, вместе хохочем над роликами в соцсети, обсуждаем, где лучше всего встречать Новый год, щека к щеке выбираем, за кого будем болеть в улиточных бегах.
- Чур, моя - номер три, - тычу пальцем в экран смартфона.