Босиком по пеплу (СИ)

– Трусишка, – ласково шепнула мне Олеся, а я открыла глаза и равнодушно уставилась вперед.
Я приготовилась вытерпеть эту экзекуцию под названием «прогулка на свежем воздухе», а затем с чистой совестью лечь спать, плавая в небытие, где нет проблем и боли, которую приходится глушить таблетками. Обычно путь занимал немного времени, но в этот раз всё пошло не по плану.
– Тина.
Сначала я не поняла, не плод ли это моего воображения. Мужской голос показался мне смутно знакомым, но слишком надломленным, чтобы я поверила сразу, что это не галлюцинация. Мазнула взглядом по пространству вокруг себя и вперилась взглядом в того, чье лицо, казалось, уже позабыла. Сама от себя не ожидала, что во мне взыграет ненависть. Слишком сильное чувство, которое я испытывала слишком давно, в далекой прошлой жизни. Где я была здорова и полна надежд, и все мои проблемы вертелись вокруг моей любви.
Тяжело вздохнула и отвела взор, стараясь гнать мысли о Дамире подальше от себя. Что бы его сюда не привело, меня это больше не касалось. Судя по тому, что он вышел из соседней со мной палаты, он кого-то навещал. Не меня. Это всё, что мне стоило знать.
Не удержалась, скосила взгляд и еле как не отшатнулась, видя там весьма симпатичную девочку его масти. Под стать Загорскому, из его круга. Горько усмехнулась, понимая, что Дину он, может, и бросил, но как только я стала инвалидом, сразу нашел себе другую. Ей он оказывает поддержку, ее целует, ей пишет и звонит. Не мне.
Стисни зубы, Кристина, и забудь о нем. Такой, как он, недостоин того, чтобы ты из-за него плакала.
Мама во всём была права. Не соврала, что он нашел себе другую. Полноценную. Несмотря на собственную мантру, я ждала, что он меня окликнет, подбежит или хоть что-то скажет мне вслед. Но он лишь трусливо промолчал, убеждая в том, что я не ошиблась на его счет. Господи, почему так сильно хочется плакать?
***
Дамир 
Как только я припарковался у подъезда, всё пошло не по плану. Неожиданно раздался звонок от отца. Глянул на экран и увидел пять пропущенных. Отбросил телефон и уперся лицом в руль, обхватив его руками.
Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся, когда по окну забарабанили пальцами. Оторвался от руля, протер ладонью сонное лицо и опустил стекло.
– Слушаю, – прохрипел и прокашлялся, поднимая взгляд на мужика.
Знакомое какое-то лицо, но голова после полудремы работала плохо, и я не сразу признал в нем охрану отца.
– Вас вызывает Булат Аскарович.
В окно протянули телефон с активным вызовом. Когда ты нужен отцу, найти он способен тебя, где угодно.
– Что-то срочное? – устало потер переносицу, ощущая, как от напряжения болят глаза и ломит виски.
– Ничего не хочешь мне рассказать? – голос звучал слишком спокойно.
Я знал этот тон. Он готов наброситься на меня и сломать мне голыми руками шею. Выпрямился и стиснул челюсти. Узнал, что я посетил больницу, где лежит Кристина? Неужели настолько сильно не хочет связываться с ее семьей? Поскольку отец молчал, я решил не гнать впереди паровоза и послушать его дальнейшие слова. Терпение – лучший советчик в таких вопросах.
– Если скажешь конкретнее, нам обоим будет понятнее и проще. Что опять не так?
Воцарилась тишина. Тяжелое дыхание Булата заставляло нервничать и упрямо стискивать рукой руль.
– Час назад у меня в кабинете сидел Ахметов. Так тебе понятнее? Память освежилась?
– Он твой друг, а не мой. Я в ваши дела не лезу. Это всё, что ты мне хотел сказать? Посвятить в свои рабочие дела? – не выдержал и съехидничал.
– Видимо, я тебя как-то неправильно воспитал, – разочарованно выдохнул отец, даже не разразившись бранью, что меня насторожило, но вызвало горечь и спазм в груди.
– А ты это делал? Я думал, как обычно, новый контракт заключал. – выплюнул. – У нас разные понятия о воспитании, видимо.
Тяжело задышал и стиснул ладонь в кулак, желая разбить лобовое стекло. Из меня выходил гнев, и оттого я не контролировал свою речь, зная, что вскоре пожалею о сказанных словах.
– Я не собирался на тебя давить, считал, что ты уже взрослый мужчина и сам разберешься со своими сердечными привязанностями, но я ошибся. Ты вынуждаешь меня вмешаться. Не думай, что сможешь позорить нашу фамилию, – взял себя в руки отец и произнес максимально холодно, как обычно говорил с разочаровавшими его сотрудниками.
 
Раньше мне не доводилось слышать такой тон, но я лишь скривился, ощущая удовлетворение. Пусть, наконец, перестанет носить маску и явит мне настоящее лицо.
– Договаривай. Я жду, – произнес и откинулся на спинку сиденья.
Оглянулся по сторонам через окна машины и увидел, что охранник стоит чуть поодаль, ждет, когда я закончу разговор и верну ему телефон. В этот момент из подъезда вышла Алена, и я резко подорвался, открывая дверцу и спеша ей наперерез. Еще не хватало из-за отца упустить ее.
– Дина беременна. Как ты понимаешь, я уже знаю, что ты отец этого ребенка. Ты возьмешь на себя ответственность и женишься на ней, как настоящий мужчина.
– Какой бред, – хмыкнул, чувствуя облегчение.
Даже рассмеялся в трубку и махнул Алене, чтобы дождалась меня и никуда не уходила. Она, видимо, не торопилась, кивнула мне и присела на лавочку.
– Завтра вечером мы поедем к ним в дом, и ты сделаешь ей предложение, как положено. Надеюсь на твое благоразумие… Сын, – добавил в конце, немного подумав, и сбросил трубку.
По ту сторону раздались короткие гудки, не дав мне и слова против вставить, но времени рефлексировать не было. Я отдал телефон охраннику, сам же нахмурился и задумался, с чего Дина снова подняла эту бредовую тему. Еще до моего отъезда услышал разговор ее подружек, что она вовсе соврала о беременности, чтобы захомутать меня, а тут вдруг еще и отцу своему рассказала, причем не тогда, а спустя три месяца. Никакой логики. И это всё с учетом того, что мы с ней даже не спали. Бред. Оставлю этот вопрос на завтра и разберусь после больницы. А пока в приоритете Крис и ее лечение.
– Привет. Я нашел Завгородних, – кивнул Алене и ввел ее в курс дела.
Она на удивление восприняла новости с радостью и тут же подорвалась, желая навестить девчонку. Пришлось напомнить ей, что сейчас вечер, и нам лучше вдвоем поехать к ней завтра.
– Слушайте, может, вы поговорите с ее матерью, разузнаете детали, а я постараюсь пообщаться с ее отцом. Мне сказали, что они каждый день приезжают. В больнице мне отказались предоставить информацию.
– Ох. Марина меня недолюбливает, но я постараюсь. Главное, чтобы нам не запретили навещать Кристину, – качнула головой Алена, заставив меня нахмуриться, ведь о таком раскладе я не подумал.
– Тина совершеннолетняя, так что думаю, с вами проблем не будет, а вот на меня она обижена. Мне бы с ней поговорить, конечно, – зашептал и нервно взъерошил волосы, оттягивая их назад.
Условившись отправиться в больницу вместе, мы разошлись, и я, расстроенный, но при этом одновременно окрыленный, поднялся к себе. Этот месяц аренды оплачен, но деньги мои на исходе, поэтому придется подыскать себе работу. Обзвонил парочку друзей, чтобы занять бабки на первое время, но сумма получилась не особо внушительной. Не знаю, может, провидение повернулось ко мне лицом и решило, что проблем на мою долю достаточно, но в этот момент, как по мановению волшебной палочки, пиликнул телефон.
«До меня слухи дошли, что тебе деньги нужны» – сообщение от Кирилла.
«А что, хочешь одолжить?» – ухмыльнулся и вставил смайлик с расхлябанной улыбочкой.
Внимательно смотрел на экран, понимая, что просто так Соловьев мне писать не стал бы.
«На выходных будут гонки с призовым фондом в полтора ляма. Тебя заявлять?» 
Участие в моей жизни Кирилла, извечного соперника по гонкам, удивляло.
«С чего такой альтруизм? Хочешь проиграть мне?» 
«Врезал бы тебе за эту чушь, но на твое благо ты далеко. Оба ж знаем, кто лучший на трассе». 
Не был удивлен его бравадой. Сам был такой же.