Честь Империи (СИ)
Немцы включили свой знаменитый орднунг и умирали в невероятных количествах. Впрочем, как и французы. Трупы, трупы и еще раз трупы заполнили поля Франции. Бесконечная резня, что навсегда изменит отношение части Европы к новой большой войне.
— Что планирует Генштаб?
— На северном направлении мы не планируем серьезных боевых действий. Мощная артподготовка и вылет бомбардировщиков без участия пехотных подразделений. Только маневры для отвлечения сил противника. На западном направлении укрепляются оборонительные линии на случай наступления германских сил… прошу прощения, смочу горло, — после приступа сухого кашля, взял передышку Плеве.
Начальник Генштаба явно давно не спал и вообще имел довольно уставший вид, как бы даже не болезненный. Проработка операции такого уровня требовала полной отдачи, и, осознавая собственную ответственность перед страной, он пытался вникнуть во все детали. Терять мне его сейчас нельзя, поэтому отправлю к врачам. На всякий случай.
— Отсюда простой вывод, что Юго-Западное направление становится приоритетным для нас на все время летней кампании. Противник может легко догадаться о нашей подготовке и начать собственное наступление. Получается, вы делаете ставку на контратаку после начала масштабного ввода войск австрийцев? Мы уже проворачивали подобное несколько раз. Могут и не купиться или подловить уже наши войска.
— Австро-Венгрия не сможет перекрыть всю линию фронта, а если верить данным разведки, они уже готовят свое собственное наступление. Подловить противника в атаке намного проще, чем атаковать в лоб подготовленные позиции. Штурмовые дивизии и ударные армии готовы к любому приказу и ждем только вашей отмашки.
На новой карте, разложенной на столе, были представлены основные направления ударов и планы Генштаба. После прорыва оборонительных линий стрелки расходились в направлении Кракова и Будапешта. Оптимистический прогноз. Я бы сказал даже слишком.
— Полагаюсь на ваш опыт, Павел Адамович. От успеха наступления зависят также и дипломатические успехи нашей страны. Если мы потерпим неудачу, все наши усилия на Кавказе и Ближнем Востоке окажутся бессмысленными. Мы должны дать понять врагам, что готовы наступать на двух направлениях одновременно.
— Мы не подведем вас! — заверил начальник Генштаба.
До этого момента я старался не ставить исход кампании всего года на одно сражение, но союзники не оставили иного выбора. Изначально, вообще, не был уверен, что мы сможем так долго тянуть резину и раз за разом откладывать наступление. Что касается планирования, то с этим все плохо не только у нас. Главнокомандующие почти всех стран постоянно предлагали планы военных действий, что непременно нанесут противнику сокрушительное поражение, и заставят просить мира. Вот только участники войны оказались намного более устойчивыми к ударам судьбы, чем предполагалось.
По прибытии домой меня ожидала любимая супруга вместе с вдовствующей императрицей. После обязательных расшаркиваний и чашки чая за обсуждением последних новостей в жизни столицы, мне задали неожиданный вопрос.
— Дмитрий, в чем необходимость столь безжалостной расправы над Великим княжеством Финляндским? Мои родственники из Дании возмущены проявлением подобного варварства.
Меньше всего меня сейчас беспокоит, что подумает Дания. Скандинавские страны после ввода в Финляндию внутренней стражи подняли серьезную бучу в газетах, вручили нашим послам дипломатические ноты и даже ввели пошлины на многие товары, но не добились ровным счетом никакой реакции.
Чудным образом последние очаги сопротивления затухли сразу же после того, как усилилось патрулирование побережья и перекрыли границу со Швецией. Что как бы намекает на заинтересованные страны в дестабилизации обстановки в Российской империи.
— В условиях войны проще всего провести давно назревшие изменения. Прошлые попытки установить порядок и закон были неудачными, но я учел печальный опыт и внес поправки. Финляндия стала местом концентрации шпионов и революционеров. Подобное недопустимо.
— Ты лишил русского императора титула великого князя Финляндского и хочешь лишить еще и царства Польского, — завелась Мария Федоровна. — Это возмутительно! Ты уничтожаешь все, что до тебя строили прошлые императоры. Самодержавие и власть Дома Романовых под угрозой. Зря Николай дал тебе власть!
С трудом скрыл свое удивление. Тут решаются судьба империи, а кого-то волнуют бессмысленные в двадцатом веке титулы.
— Уже сейчас можно уверенно заявить, что самодержавие в нашей стране больше не работает, так зачем держаться за пережиток прошлого? Император — гарант, а не машина, которая может принимать тысячу решений в реальном времени.
— Все к чему стремился мой супруг, разрушено. Тебе этого не простят! — не слушала меня вдовствующая императрица.
Интересно от чего она так завелась или помогли… Вроде бы совсем недавно была умной женщиной, правда, сына своего давила, из-за чего он начал воспринимать все ее слова в штыки. Обычная ситуация, когда женщина всю юность подавляет парня, в более зрелом возрасте она пожинает плоды своих действий. Так и здесь даже старость не принесла мудрости.
— Лишь бы очередные мстители не закончили как Кирилл, Борис и Андрей. Предупреждений с моей стороны больше не будет. Ни для кого из семьи!
Побледневшая Мария Федоровна прижалась к плечу Ольги и, с трудом поднявшись с кресла, молча направилась к выходу из нашего дворца. Стоит поговорить с фон Коттеном, что-то мне не нравится текущая обстановка. То Манниковский взбрыкнет, то вдовствующая императрица… и про Михаила Романова надо бы не забыть.
— Не злись на бабушку, у нее перед глазами происходит крушение старого мира, а новый она принять не может. Каждый день ей говорят о том, как ты рушишь старую добрую Россию и ведешь всех нас в пропасть, — с грустью заявила Ольга.
Устал от попыток некоторых лиц пытаться всеми силами изменить мои решения. Каждый знает, как правильно руководить страной, и именно его мудрые советы помогут нам в войне. Кто поумнее давно понял, что лучше не отсвечивать и жить в своем дворце, если нет особых талантов.
— Надо перестать думать о своем народе, как о несмышленых детях и начать договариваться о совместном проживании. Но гордость слишком сильна в царственной крови. Надеюсь, в твоей прекрасной голове нет мыслей, что ты богоизбранная и все вокруг обязаны выполнять твои прихоти?
— Конечно… нет, — мягко улыбнулась супруга и вздрогнула. — Ой, кажется, ребенок толкается, потрогай здесь. Малыш, это твой папа.
Малыш появится на свет в непростое время. Война, политическая нестабильность и целый век борьбы идеологий. А если учитывать, что он будущий наследник престола Российской империи, то и вовсе можно заранее посочувствовать. Осознание того, что моя борьба будет не только за империю, но и за будущее своего ребенка придавала сил.
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила Ольга.
— Да, все нормально. Немного задумался. Как прошел твой день?
— Скучно. После того как ты запретил мне работать, я в основном читаю газеты и иногда встречаюсь с Ириной Юсуповой. Остальных не пускает охрана…
После ухода Марии Федоровны мы в обнимку мило вспоминали наши прогулки в мою бытность гвардейским офицером и смотрели фотографии наших солдат на фоне Святого города. После потери Иерусалима турки дрогнули и, что называется, созрели на переговоры. Империя рушилась, как карточный домик под ударами нашей и британской армии вместе со вспышками арабских мятежей.
И в начале июня в Петроград прибыла делегация во главе с министром иностранных дел Турецкой империи — Халилом Ментеше. Членов младотурецкого триумвирата, устроивших геноцид армян, мы бы не приняли, поэтому к нам отправили более нейтрального персонажа. Хотя они там все повязаны одной кровью.
— Народ Османской империи считает, что пора закончить бессмысленный конфликт и начать искать путь к примирению. Только в мире мы сможем достичь процветания для наших стран.