Праздник под угрозой (СИ)

— Держитесь! — крикнул я, сосредотачиваясь на энергии, пульсирующей в моих ладонях. — Сейчас я закончу!
Я собрал остатки эфира, переплетая его с энергией Искажения. Сложный узор заклинания вспыхнул в моей голове, требуя полной концентрации. Энергия внутри меня закипела, как перегретая вода, готовая взорваться. Я выбросил её вперёд, направляя прямо в грудь твари.
Мощный поток энергии ударил разрывника, его тело заискрилось, и раздался громкий треск, словно ломался металл. Существо завыло в последний раз, а затем рухнуло на землю, превращаясь в чёрную пыль с вьющимся над ней зеленоватым дымком.
— Уфф… — Настя опустилась на колени, тяжело дыша. — Мы… точно сделали это?
— Да, он мёртв, — подтвердил Андрей, с трудом удерживаясь на ногах. — Но не расслабляемся. Куб уничтожен, аномалия исчезает, но осталась очистка.
— За дело, — отозвался Леонид, отряхиваясь от пыли. — Катя, начни с северного сектора. Андрей, бери запад. Я займусь остатками энергии у входа.
Мы приступили к очистке зала, действуя по протоколу. Каждый из нас знал свою задачу. Катя поглотила то, что осталось от разрывника. Андрей аккуратно собирал остатки аномальной энергии по периметру зала. Леонид формировал вихри, очищающие воздух от мелких частиц, а затем поглощал зеленоватые пылинки. Мы с Феликсом занимались остатками куба, проверяя, чтобы его обломки не представляли угрозы.
Очистка была долгим и кропотливым процессом. Здесь была важна только внимательность — ничего нельзя пропустить. Мы не могли оставить даже намёка на опасность. Через минут десять зал был полностью очищен, и напряжение наконец начало спадать.
А динамик все молчал.
— Кто-нибудь ещё считает, что это был самый сложный экзамен за всю жизнь? — спросил Феликс, опускаясь на пол и вытирая лоб.
— Только ты мог бы назвать это экзаменом, — хмыкнула Настя. — Для меня это больше походило на войну.
— Ты просто недооцениваешь силу своего интеллекта, Настя, — пошутил Леонид, изображая театральный поклон. — И грации. Как она прыгнула с на барьер… Ребята, вы это видели?
— Уваров, если ты сейчас не замолчишь, я покажу тебе свою «грацию», — пригрозила Настя, но в её голосе звучала усталость, смешанная с облегчением.
— Да ладно тебе, это и правда было эффектно, — улыбнулся Аполло.
На него уставились сразу несколько пар глаз.
— Надо же! Сам Безбородко оценил! — не удержался Феликс. — ну если даже этот сухарь впечатлился, то, Настя, этот барьерный прыжок точно должен войти в историю Спецкорпуса…
Все засмеялись. Напряжение последних часов начало отпускать, и мы позволили себе немного расслабиться. Но смех прервал яркий всполох света. В одной из металлических стен появился прозрачный экран, за которым выстроились офицеры. В центре стояла Шереметева, рядом с ней — Ланской, Трубецкая и еще несколько преподавателей.
— Внимание, первая группа, — раздался голос Шереметевой. — Вы справились. Поздравляю с успешным завершением экзамена.
Мы спешно поднялись и выстроились в шеренгу пред очами экзаменаторов.
— Кажется, сейчас будет разбор полетов, — шепнул Андрей.
— Госпожа Трубецкая, вам слово, — добавила Шереметева, повернувшись к старушке.
Трубецкая сделала шаг вперёд. Её строгий взгляд скользнул по каждому из нас.
— Хочу отметить, что группа показала высокую эффективность, — начала она. — Хорошая координация, слаженные действия, быстрое принятие решений, минимальные потери энергии. Но… — она сделала паузу, и мы напряглись. — Были мелкие недочёты. Николаев, в начале боя вы потратили слишком много личного эфира на барьер. Уваров, ваше заклинание вихря получилось нестабильным, что позволило разрывнику прорваться. Романова, ваши ледяные шипы были недостаточно крепкими и рассыпались слишком быстро, не успевая нанести твари серьезный вред.
Мы молчали, принимая критику. Но в глубине души я знал, что это нисколько не умаляло наших достижений. Придирки были именно что придирками.
— В целом, — заключила Трубецкая, — вы отлично справились. Поздравляю.
— И это ещё не всё, — вмешался Ланской, улыбаясь. — По итогам всех экзаменов ваша группа заняла первое место в общем зачете баллов. А это значит, что именно вы будете решать, как пройдёт праздник по случаю окончания курса…
  
 Глава 24 
Утро нового дня началось относительно неторопливо. Разумеется, если не считать привычной спешки на построение.
Зато мы вышли из казарм с налётом лёгкого самодовольства, всё ещё ощущая себя победителями после вчерашних экзаменов. Ланской обновил таблицу общего зачета, и теперь все знали, кто занял первое место.
Но больше всего радовало, что, в отличие от других групп, нас больше не преследовали заботы о невыученных заклинаниях или недоделанных задачах. В столовой, куда мы направились завтракать, царила расслабленная атмосфера, смешанная с гулом голосов.
— Ну что, господа, кто теперь лучший? — ухмыльнулся Феликс, наклоняясь к столу с горячими пирожками.
— Только не слишком зазнавайся, — отозвалась Катерина, нарочито закатывая глаза. — Вдруг Шереметева найдёт повод снова нам что-то подкинуть.
Мы расселись за длинным деревянным столом, от которого раздавался аромат свежей выпечки и горячего чая. На нас украдкой посматривали курсанты из других групп. Кто-то шептался, кто-то посмеивался, но зависть читалась в каждом взгляде.
— О, цари горы пришли, — донеслось с другого конца столовой. — Говорят, они вчера разрывника завалили одной группой.
— Ага, и, видимо, теперь считают себя неуязвимыми, — отозвался другой голос, заметно более раздражённый.
— Но ведь разрывник — это не в тапки гадить. Они молодцы…
— Ага, но там почти каждый второй — алмазник…
Феликс ухмыльнулся, когда до нашего стола долетела очередная язвительная реплика.
— Как легко в одночасье стать всеобщим врагом, однако…
— Ребята, они нам просто завидуют, — улыбнулся я, откладывая ложку. — Но расслабляться всё равно рано. Ланской нам не даст спокойно сидеть.
— Что, опять дежурство? — скривился Эристов.
— Ага. Причем припахали всех.
Мой комментарий вызвал лёгкое недовольство. Лев и Тамара переглянулись, явно не желая слышать про новые задания. Лёня, задумчиво ковырявшийся в тарелке с кашей, скривился и тихо пробормотал:
— Дали бы хоть денёк безделья…
— Мечтать не вредно, Уваров, — отозвался Аполло. — Ну что, Алексей, какие планы на нас у нашего дорогого куратора?
— Ничего нового, скукота смертная, — я поочередно глядел на товарищей. — Лева, Тамара, вы отправляетесь дежурить в медсанчасть. У них там сейчас завал, и Сумароков очень вас ждет. Феликс, Миша — вас приписали к секретариату, будете помогать с бумагами.
— Полагаю, такая честь — за красивый почерк, — вздохнул Эристов.
Я продолжал оглашать назначения:
— Безбородко, Вороницкий, Уваров — стандартное дежурство в мужской кордегардии. Настя и Катерина — то же самое в женской. Что касается меня, я сегодня буду бегать между корпусами, ибо Ланской, кажется, решил использовать меня в качестве своего личного курьера.
Коллективное разочарование было ощутимо.
— Да уж, отдохнули, называется, — проворчал Андрей, откидываясь на спинку стула.
— А кто говорил, что служба будет лёгкой? — напомнил я с улыбкой. — Кроме того, мозолить глаза тем, кто ещё не сдал, — плохая идея. Вы же не хотите быть причиной срывов, верно? Мы и так бесим всех до чесотки.
Некоторые заулыбались, но большинство всё ещё выглядели не слишком довольными. Чтобы немного поднять боевой дух, я добавил:
— Кстати, Ланской ждёт от нас предложения по поводу праздника. Нужно решить сегодня. Что скажете?
Первым подал голос Лева:
— Маскарад! Это же весело. Все смогут расслабиться, и…
— И потратить кучу времени на подготовку костюмов? — перебил Аполлон, скрестив руки на груди. — Нет уж, спасибо. Лучше что-то более простое. Маскарадов и так будет полно на рождественских балах…