Крест и полумесяц (СИ)
Тот яростно закивал. Когда же остановился, начал усиленно принюхиваться. Явно почувствовал запах сыра, который ему тут же и был вручен. Пацан не стал ждать момента и сразу же вцепился в подаренное. И сыр и хлеб исчезли с у него во рту с потрясающей быстротой.
— Все получилось, господин, — пытался он рассказывать с забитым ртом. — Я же даже летать пробовал. На старую башню залазил и оттуда прыгал вниз. Ух! Прямо на полверсты летел. И дальше бы полетел. Только старый Давыд меня поймал и хворостиной отхлестал. Больно очень… Еще Аюб, дурак, хотел полетать. Дрался со мной. Только я его поборол…
Много еще чего наслушался Ринат, пока они шли к краю села, где возвышались к небу древние сторожевые башни рода. Внутри одной из них ребятня и устроила свое секретное место, где занималась строительством своего дельтаплана.
— Довел, Сусанин, — усмехнулся Ринат, когда его привели к небольшой норе, что вела в башню. — Теперь показывай, что там наизобретали. Глядишь, пригодиться для дела.
Оказалось, мальчишки сделали очень немало. В первые мгновения у Рината даже челюсть начала отвисать вниз от увиденного. Прямо на утоптанной земле у каменной стены лежал дельтаплан. Уродец, конечно, по сравнению с современными. Только на безрыбье и рак рыба.
Ринат быстро присел рядом. Потрогал каждую деталь, каждое соединение. Крепко вязали. Ничего не шаталось, не дергалось. В пазах бамбуковые палки сидели, как влитые. Шелк натянут так, что звенел. Хорошо мальчишки постарались.
— Нормально, вроде. Говоришь, летает? — пацан опять кивнул, заглядывая в его глаза; одобрения, похоже, ждал. — Хорошо… А еще кто-нибудь из твоих товарищей может также? Другие пробовали летать? Сможете пяток таких крыльев сделать?
Эта с виду несерьезная поделка вдруг заинтересовала его. Может штука, сделанная, как говориться, из говна и палок, поможет ему попугать Джавада? А что? У аула Джавада есть одна скала, с которой можно на дельтаплане спуститься и пару взрывпакетов сбросить. Неплохо? Толку, конечно, мало от самодельных гранат. Здесь больше пропагандистский эффект сыграет свою роль.
Загрузив подрастающих волчат работой и выдав им денег на расходы, Ринат двинулся обратно в аул. Предстояло приводить в порядок свою армию, которая за время его отсутствия изрядно распустилась. Словом, дел было по горло.
[1] Инглизи — искаженное арабское слово, означающий англичанин или английский
[2] КИСИ — аббревиатура, расшифровывается как Казанский инженерно-строительный институт
Нет таких крепостей, которых боятся советские инженеры
После отступления от родового аула Джавада, больше похожего на бегство, Ринат много, очень много думал об этом. В голове крутились самые разные вопросы: почему все случилось именно так?, где он ошибся?, как Джаваду удалось одолеть его воинство?, что, в конце концов, теперь делать?, как с ним справиться? Ведь, воинство хана Джавада еще недавно было полностью разбито, сам он бежал к османам, вся его сокровищница разграблена. Вдобавок, о нем по всему Кавказу пошла такая дурная слава, что редкий горец мог бы пойти за него воевать. Как же произошло то, что произошло?
— А какая, собственно, разница? Может дело в моей самонадеянности, неопытности, непоследовательности или еще в чем-то? Меня просто щелкнули по носу… — бормотал Ринат, идя к центру селения и раскланиваясь по пути с теми, кто попадался ему на встречу. — Ткнули носом в мою глупость… Получается, меня подловили на моей же прямолинейности и тупой упрямости. Короче, я слишком предсказуем…
Его самым банальным образом «просчитали». Вот так-то! Он со злостью сплюнул, смачно чертыхнулся. Это получилось так неожиданно, что шедший ему навстречу молодой горец оступился и тут же растянулся на земле. Видимо, посчитал, что имам шепчет слова святой молитвы или гоняет шайтанов. Ринат же, разговаривая сам с собой, пошел дальше.
Было ясно, что, действуя в реалиях этого времени, ему было не переиграть своих врагов. Сейчас был Джавад, после которого появятся другие — новый Джавад, другие претенденты на власть над горцами, излишне ретивые русские офицеры и тд. Шаблонное мышление стало его ахиллесовой пятой. Поэтому переиграть врагов и закончить вечную войну на Кавказе, можно было лишь выйдя за пределы шаблона.
— А не попробовать ли мне инженерный подход? Инженер я или хрен собачий? — задумчиво проговорил он, останавливаясь прямо посреди улицы и глядя куда-то вдаль; его охрана то же остановилась, не приближаясь к нему и не желая мешать его размышлениям. — Представим это в виде задачи… Обычная задача, решение которой требует творческого подхода… Попробуем ТРИЗ[1]. В свое время меня это выручало… Задача, мать ее…
На какое-то мгновение ему вдруг подумалось, что эта задача неподъемна. Именно так! То, что он задумал, просто охренительная по своим масштабам и последствиям задача! Чтобы повернуть естественный порядок вещей на другой путь, нужно было быть, как минимум титаном во всех смыслах этого слова. Ведь история не похожа на детский паровозик, который можно снять с игрушечной железной дороги и катать его уже по поверхности стола. История — это многотонный локомотив, величиной с самый настоящий дом. И он решил, что сможет изменить направление его движения. Да? В самом деле?
Помусолив эту мысль и выдоив ее до логического конца, Ринат вдруг заржал. Едва не навзрыд, с силой, громко. В какой-то момент пришлось даже схватиться за угол какой-то сакли, чтобы не свалиться от охватившей его слабости.
Когда его отпустило, и истерика прошла (пожалуй, это была именно истерика), он почувствовал, что кто-то его придерживал за локти. Повернулся и сквозь выступившие на глазах слезы увидел одного из своих охранников, глядевшего на него с явной тревогой на лице.
— Нормально, нормально, брат, — успокаивающее похлопал он его по плечу. — Все нормально… Просто чертей своих гоняю, — криво усмехнулся он.
Сказал это и сразу же пожалел о случайно вырвавшихся словах. Бородатое лицо горца так перекосило от ужаса, что Ринату самому страшно стало. Мужчина отпрянул от него и сразу же схватился за кинжал, который, впрочем, так и не вытащил из ножен.
— Нормально, говорю… — вновь повторил Ринат, уже понимая, что своими словами «родил» о себе самом новую легенду. — Только, никому не надо об этом рассказывать, — и «надавил» взглядом на молодого мужчину, отчего тот звучно сглотнул комок в горле и испуганно кивнул. — Вот и хорошо… А теперь вернемся к нашим баранам…
Бедный горец снова кивнул. На всякий случай, кивнул, так и не поняв, о каких еще баранах вдруг заговорил имам. Может он решил принести очистительную жертву во имя избавления от шайтанов? Мужчина тут же вжал голову в плечи и с тревогой осмотрелся по сторонам. Зачем только упомянул этих порождений Иблиса? Всякий ведь знает, что даже мысленное их поминаний равнозначно их призыву. Правая рука его привычно потянулась к рукояти кинжала, левая же крепко схватилась за небольшой мешочек у пояса, где был зашит кусочек пергамента со святыми словами их Корана.
Ринат, не ведая о столь мучительных метаниях своего телохранителя, уже был у колодца, что находился в самом центре селения. Остановился у небольшого, чуть возвышавшегося над землей срубы, воды попить. От всех этих размышлений в горле пересохло. Наклонился, вода сверкнула почти у самой поверхности.
— Хороша водица, — выдохнул он, прильнув в медной посудине с грубой клепанной ручкой. — Аж зубы ломит…
Рука чуть дрогнула и недопитое вылилось прямо на пыльную землю, облив его сапоги. Ринат опустил глаза на мокрую штанину и замер. Вылившаяся на землю вода навела его на очень необычную мысль.
— Прямо, как потоп, — пробормотал он, снова зачерпывая воду и вновь выливая ее на землю. — Такой мощный, все сметающий на своем пути потоп…
Поток воды подхватывал мелкие щепки, какие-то соломинки, небольшое серые перышко и нес все это дальше. Это напоминало уменьшенный в миллионы раз потоп библейского масштаба, во время которого вода равняла с землей города и поселки, затапливая целые страны.