Обреченный быть зверем (СИ)
«Я не понимаю, что же случилось? Что я не так сделала?!» — судорожно думала Юля, уже садясь в такси.
Но это только дало толчок к решению, что ей как можно скорее надо написать статью и тут же уйти. Самой уволится, уже предвкушая удивленное выражение лица Романа в этот момент, и чувствуя мелкое удовлетворение даже от этой мысли.
Глава 23
Когда Юля еще только собиралась на сегодняшнее мероприятие, то тряслась от волнения. В первую очередь от того, понравится ее напыщенному боссу, то, что она организовала или нет. Она даже забыла попереживать о своей внешности, это ее вообще сейчас не очень заботило. Девушка, если честно, не очень рассчитывала на похвалу, хотя не могла не признаться себе, что в тайне, конечно, мечтала об этом. Ну или хотя бы выражение удовольствия от результата ее работы.
«А кто не хочет, чтобы оценили его каторжный труд??» — вполне резонно размышляла она, словно оправдывая эту свою слабость.
Платье, которое Юле подобрала Катька на удивление сразу понравилось девушке. В первую очередь потому, что оно не было синим. Золотистый цвет очень даже пришелся ей по душе, а туфли и прическа, которые подобрала и сделала подруга, оказавшись немного более фривольными, чем она привыкла, подняли настроение, дав ощущение принцессы на балу. В итоге, Юля уже почти успокоилась, когда приехала на вечеринку раньше всех, чтобы успеть все проверить и проследить за последними штрихами.
Поэтому реакция Романа не очень ее удивила, а скорее, оправдала худшие ее опасения, хотя он, к счастью, и не признал все это полной катастрофой.
«Это шаг вперед!» — с сарказмом думала она, когда все же поняла, что не провалилась, хотя даже сама заметила некоторые огрехи, которые допустила просто по неопытности.
Но уже к концу вечера, когда Роман так неожиданно предложил ей отдохнуть, Юля не могла ни обратить внимание, что он в какой-то неуловимый момент вдруг стал себя вести так, словно видит ее чуть ли не первый раз, не смотря на его обычную вежливость.
«Что случилось?! Почему он смотрит на меня так странно?», — терялась она в догадках и вопросах. И с этим навязчивым, противоречивым и неприятным чувством, так и не имея возможность получить ответы, Юля была вынуждена очень озадаченная поехать домой.
«Может он просто устал?» — решила она, пока такси несло ее по ночной Москве.
Но оказалось, что это чувство, которое она ощутила в день мероприятия, а именно, что Роман стал холоднее с ней общаться, словно воздвигнув незримую еще более вежливую стену между ними, осталось и на следующий рабочий день. Прекратились его шуточки и подколы, которые так раздражали девушку до этого, а теперь ей словно чего-то не хватало. А, скорее, чего-то в его тоне. Ситуация настораживала Юлю все сильнее по мере того, как ничего не менялось. Она даже заподозрила то, что начальник как-то узнал о ее желании написать статью о нем, но потом поняла, что это уже просто нервы. Юля все сильнее осознавала, что поведение Михайлова на мероприятии не было сиюминутным, а мужчина по какой-то причине вдруг решил так держаться с ней постоянно, но не понимала почему.
«Так что же было не так то?!?» — мучилась она вопросом изо дня в день, выполняя его поручения, количество которых значительно уменьшилось. Остались только звонки и задания личного характера, вплоть до химчистки и других мелочей. Во всяком случае, к удовольствию Оксаны, ни в одной встрече Юля больше не принимала участие.
«Неужели я так его разочаровала, что он при своей вежливости просто не стал говорить, а решил действовать так?!», — все сильнее с каждым днем мучилась девушка.
Но в этом всем был и свой положительный момент: у нее теперь было больше сил и времени для написания статьи.
Роман же стал сдержаннее и еще более требователен. Юля даже поражалась, что он может быть так холоден и словно равнодушен, и именно высокомерен, чего не было раньше. У нее порой возникало ощущение, что он вообще не замечает ее теперь, словно она стала пустым местом или каким-нибудь предметом канцелярии: ручкой или блокнотом, которые нужны ему только затем, чтобы все работало четко и непрерывно, исполняя его желания и повеления. Хотя бы в этом он был неизменен.
«Что же с ним происходит?» — думала девушка, и эта перемена в начальнике почему-то расстраивала ее. — «Хоть служебную машину и стол удобный не отобрал, но в чем я провинилась? — думала она со злым сарказмом. — «Ведь вечер же удался?!?» — недоумевала Юля, которой те из сотрудников, кто был на мероприятии, говорили при встрече, что все прошло очень хорошо. А Роман так, судя по всему, не считал.
И именно это больше всего ее обижало и вызывало гнев.
«Он просто неблагодарный хам!» — пришла в итоге к выводу Юля через неделю или больше. И эти смешанные чувства словно давали ей мотивацию писать и писать вечерами и ночами без устали. Поэтому статья продвигалась к окончанию быстро и легко.
И вот, Юля, наконец, закончила свое творение. Она тут же отправила ее Сергею Валерьевичу на прочтение, но время шло, а тот все никак не говорил будут ее печатать или нет, да и вообще не сообщал свое мнение. Девушка мучилась в неведении, а это раздражало ее больше всего. Юля даже начала копаться в себе, что уж точно было на нее не похоже. Она все сильнее признавалась, что возможно, из-за каких-то личных мотивов, а может из-за высокомерного отношения к ней босса последнее время, но статья получилась жестче, с большим сарказмом, показывающей Романа Михайлова даже больше как деспота и тирана, чем она хотела изначально. Девушка как могла, пыталась уговорить себя, что все же была объективной, но видимо, личное отношение все же сквозило в каждой фразе, любом написанном ею слове, потому что ее редактор молчал. А ей осталось только ждать решение Сергея Валерьевича, а с каждым днем надежда таяла.
При этом Юля все равно продолжала работать помощником у героя своей статьи. Девушка вдруг почувствовала некую шаткость своего положения, причем как в редакции, так и у Романа, от чего ей становилось как-то не по себе. Она получила хороший бонус за организацию мероприятия, но половину отдала Катьке, а теперь денег осталось все равно очень мало.
Время шло, никакой определенности в ее жизни так и не появилось, а потому в какой-то момент, когда, казалось бы, причины оставаться здесь работать далее в общем и целом у нее уже не было, Юле вдруг жгуче захотелось понять причину изменения отношения к ней Романа в последнее время. И она решила не уходить. Тем более, что ей все сильнее казалось, что ее начальник в редакции вообще не думает печатать ее статью, и она постоянно об этом размышляла, даже начав задумываться о том, чтобы уволиться из редакции. И вот вдруг, когда она совсем уже почти не ждала, раздался звонок на ее мобильный.
— Алло, Юля? — словно прочитав ее мысли об увольнении, зазвучал строго голос Сергея Валерьевича.
— Да, — выдохнула она, понимая, что просто так тот бы не позвонил так поздно.
— Значит так, — произнес мужчина, — я прочитал. Написано неплохим слогом, но статью печатать не будем, иначе нам точно придется ждать от юристов этого Михайлова иск на недетскую сумму. который, наверняка, пить дать, последует после всей твоей писанины. Я бы на их месте подал в суд сразу, и мне тогда придется тебя точно уволить, а я бы не хотел такого исхода. Слишком уж много додумок и предположений, а фактов нет. Ну почему ты решила, что у него проблемы с женщинами? Ведь мы вроде начинали именно с того, что ты обещала выяснить как раз противоположное.
— Потому, что это правда, — пробурчала обиженная Юля, которая считала, что наоборот очень даже подробно все изложила в статье. Она ведь так старалась!
— Вот что, девочка, если ты найдешь информацию, доказывающую твою теорию, то милости просим. Я напечатаю. А до этого, прости. Я не хочу рисковать своей головой и изданием.
На этом он просто положил трубку.
Юля кипела от гнева. Вопрос с увольнением горел актуальностью в ее сознании. И тогда, в порыве эмоций, которые пока она работала у Романа, кипели в ней как никогда, девушка решилась на отчаянный шаг. Она позвонила знакомому блогеру, и после долгих уговоров и клятвенного обещания прислать ему фото Романа «из первых рук», тот обещал ей напечатать у себя Юлину статью. Она была очень довольна своей смекалкой.