Властитель свободы (ЛП)

За это заплатят Джин и вторая женщина.
— Па всегда говорил — если этим не злоупотреблять — чистосердечную молитву небеса всегда услышат, — Морган поднял взгляд. — Ты там замолви за нас словечко, старик.
Аттикус кивнул, жестом показал Уайатту, чтобы тот шел вперед, и пихнул Фестуса. Быстрым шагом они двинулись вниз по склону горы в сгущающиеся сумерки.
****
После происшествия на мосту заключенные выбрали жуткую тропу, спускавшуюся крутым серпантином в горную долину. Туфли-лодочки Джин на низких каблуках ничем не походили на походные ботинки. Судя по ощущениям, мокрые мозоли на пальцах ног и пятках лопнули и кровоточили.
— Вот. Вот тут, — Слэш вышел из леса и остановился.
В серых сумерках перед ними лежала горная долина, широкая, ровная и без деревьев. Джин совсем потеряла надежду. Заключенные сказали, что их подберет вертолет. Видимо, тут и подберет. Ледяной ветер трепал ее одежду и волосы, она дрожала от холода. От страха.
Остальные заключенные и Карен остановились вслед за Слэшем.
— Вайпер был прав — тут можно приземлиться без проблем, — шрам на верхней губе превратил улыбку Слэша в оскал. — Теперь ждем.
— Съебываем подальше от ветра. И от чужих глаз, — Крэк развернулся и остановился, чтобы влепить Карен затрещину. — Не пялься на меня, пизда.
Вздрогнув от тихого крика и безнадежного плача коллеги, Джин заставила себя остаться на месте. Она пыталась помочь Карен, когда та отказалась идти по жуткому сломанному мосту. Крэк и Стаб по очереди били их кулаками и ногами, пока обе женщины не свернулись калачиком и не зарыдали. Затем они выпихнули их на мост и делали ставки, упадет ли кто-то из них, когда дойдет до места, где не было досок и остался только трос.
Она тогда так их ненавидела.
Она хотела их смерти. Хотела, чтобы Аттикус пришел и убил их ради нее. Хотела, чтобы он ее спас. Просто… просто хотела его. «Где ты?»
Как детектив, он, конечно, уже знает о беспорядках и побеге. Он придет за беглецами — и за ней. Он не остановится. Он не перестанет ее искать.
Неважно, что заключенные с ней сделают, даже если убьют, Аттикус ее найдет. От уверенности в этом на душе потеплело.
— Там убежище, — показал Стаб.
Линия гранитных скал была похожа на полутораметровые, торчащие из земли пальцы. Круглые верхушки розовели в свете последних лучей заходящего солнца.
— Пойдем, — Слэш пошел вперед.
Крэк дернул веревку и Джин поплелась за ним.
К тому времени, как они прошли через луг, Джин трясло от холода. Массивные валуны, раскиданные тут и там, словно великан играл ими как мячами, нависли над ними. Заключенные потащили Карен и Джин в убежище.
Когда Крэк уронил веревку, связывающ ую ее запястья, Джин прислонилась к огромному валуну, радуясь, что он защищал ее от ветра.
Мужчины побросали на землю рюкзаки. Из-за деревьев вышел Пит с охапкой веток.
— Никакого огня, — заявил Слэш. Луна тускло освещала пространство вокруг валунов. — Свиньи могут искать нас с вертолетами. — Он бросил свой рюкзак на землю и вытащил протеиновый батончик и бутылку воды. Кто бы ни собирал их рюкзаки, он был толковым туристом.
Все еще дрожа от страха и холода, Джин наблюдала за происходящим. Во рту так пересохло, что она еле могла глотать. Все тело болело от синяков и ударов, от падений, от исхлеставших ее веток.
Слэш повернулся и Джин попыталась — попыталась — не дергаться. Но выражение его лица сказало ей, что сейчас будет.
****
— Никого, — сказал Аттикус низким шепотом. Он присел за деревьями и оглядел темную поляну. Пусто. На душе было тяжело.
Он положил руку на холку пса. Когда они перешли ущелье Грин-Крик, Триггер учуял запах Джин и скрылся из виду, прежде чем Аттикус успел окликнуть его. Они с псом работали вместе, используя свои сильные стороны. Когда Триггер сбивался со следа у ручьев и на голых скалах, Аттикус находил след другими способами.
Когда солнце почти село, они стали больше полагаться на Триггера. Что, если пес повел их не туда?
  
Аттикус нахмурился, глядя на луг. Они привязали лошадей в миле отсюда, чтобы не были слышны стук копыт и шум от седел. Но тут ничего не обнаружилось. Он был так уверен…
Уайатт дернул себя за усы, прищурившись в темноту.
— Вот говно, — рявкнул он. — Может, надо было…
— Какой жуткий ветер, — голос Моргана почти заглушил шелест деревьев, — они не дураки. Они не будут стоять на поляне и отмораживать яйца.
Господи, Мастерсон прав.
— Куда они могли пойти? — он посмотрел на небо. Серебристое сияние становилось сильнее. Луна, спрятавшаяся за высокими тучами, выйдет через несколько минут. Выйдя из-за облаков, она осветит весь луг.
Уайатт показал налево.
— Морган, валуны там?
— Да, довольно много. И они большие.
Прищурившись, Аттикус отошел от деревьев достаточно далеко, чтобы разглядеть высокие фигуры, похожие на притаившихся великанов.
— Давайте проверим. Тихо, — они могут быть такими хитрыми, что выставили охрану. Он шел по лесу, радуясь, что надел темную одежду.
Через несколько минут они дошли до цели — нескольких десяти-пятнадцатифутовых «камней» у подножия скал. Ближайшим был массивный валун высотой с дом.
Морган удержал Вэра за руку. Наклонил голову. Сквозь завывания ветра слышались мужские голоса.
«Они там. Но жива ли Джин?»
Триггер заскулил и натянул поводок, который Аттикус соорудил из веревки.
— Полегче, мальчик, — прошептал Аттикус. Блять, хрен поймешь, где именно среди валунов прячутся каторжники. Его команда не сможет подкрасться к этим ублюдкам — нет, потому что они, наверное, выставили охрану. Если напасть в лоб, то женщин, скорее всего, убьют.
Ничего не делать тоже не вариант.
— Морган, оставайся на правом фланге и прикрывай луг, — у младшего брата Уайатта — за год — вся стена была увешана голубыми лентами с соревнований по стрельбе. А винтовкой, которую он принес, мог бы гордиться любой снайпер. — Если мы не вызволим женщин, смотрите сами. Если нужно, захватите вертолет.
— Принято, — буркнул он и исчез в лесу.
Уайатт, как это ни странно для него, спокойно ждал.
Аттикус показал налево.
— Морган прикрывает выход. Ты заходишь с запада. Дай мне, — он взглянул на пригляну вшийся ему валун размером с дом, — десять минут.
Уайатт последил за его взглядом.
— Ты залезешь на эту хуйню?
«Боже, как мне не хочется этого делать». Аттикуса замутило.
— Ну не ты же на нее полезешь, — ни один из Мастерсонов не увлекался скалолазанием.
— Ты готов? — Уайатт оценивающе оглядел его и кивнул. — Ага, ты сможешь.
Мастерсон не был пиздаболом, и его уверенность придавала сил.
— Я смогу, — он должен был это сделать. Потому что самый большой валун лучше всего укрывал от ветра и под ним они, видимо, разбили лагерь. Если бы ему удалось взобраться на эту чертову штуку, он оказался бы над ними. Аттикус передал Уайатту винтовку.
— Я не смогу унести ничего, кроме моего автомата.
— Принято, — Уайатт поколебался. — Ты сможешь сдержаться, если…
«Если женщин насилуют?» У Аттикуса сжалось сердце.
— Мы должны убрать их прежде, чем они убьют женщин. Даже если… — «Джин, прости».
Но она сильная женщина, сильнее всех, что он встречал. Умная. Она не сдастся. Он должен верить, что она выживет. Она понимает, что он за ней придет?
У подножия валуна он долго изучал скалу. Половина успеха в восхождении состояла в составлении в уме маршрута. Руку сюда, ногу сюда, повернуться… Самым сложным местом была практически гладкая вершина, сверкавшая в лунном свете. На ней было меньше зацепок, чем на месте, где сорвался Брайан. Упал. Погиб.
«Нет. Никаких воспоминаний». Он снял ботинки. Носки. Перезастегнул ремень так, чтобы кобура пистолета и ножны оказались у него за спиной. Эх, нет мела, чтобы вытереть вспотевшие ладони. Он выдохнул, вдохнул. Расслабил живот. Снова выдохнул и вдохнул, снова расслабил живот. Полегчало.