Per aspera ad astra (СИ)
Эльза уже занесла колено. Казалось, она вот-вот обрушится на лицо Икки всем весом, если Питер не прибавит к словам физической силы. Если кажется — крестятся. А здесь креститься поздно. Эльза была полна решимости завершить начатое. Колено уже опускалось…
Карф не остановил… Если честно, он бы сделал всё аккуратнее. Или не слишком… но был готов лишить гоблина жизни.
Голова гоблина деформировалась. Она даже потеряла изначальную шарообразную форму. Что-то подсказывало, что когда Эльза поднимет колено, зрелище там будет… не для слабонервных. Вон как во все стороны кровь стекала…
— Это… дальше лучше не смотреть, — произнёс Питер.
Сам он… биологический факультет к кое-чему подготовил, но всё равно… И ещё где-то рядом была фея, которой тоже не стоило бы на это смотреть.
— Да уж, не смотреть… — согласилась девушка.
Колено не нужно поднимать. Колену и так хорошо. А гоблин — гоблину уже всё равно. Наверное. Эльза не сильно понимала в анатомии сказочных существ. Исколочен до потери сознания, тяжело ранен или с концами мёртв? Икки представлялся эдаким злым джинном — возможно, он и вправду некий джинн, но не в джиннстве соль, а в сверхъестественных проделках. Порезали ножом — уполз раненым колобком и залечился, пнули — укатился, отлежался, потом как прыгнет… Против беса разве что Коран поможет, иншалла. И вдруг чудище побеждают банальным мордобоем. Мелко.
Эльза вздохнула глубоко. Отпустило. Душа успокоилась, только пальцы подрагивали. Кровка текла. Действительно победа? Курила бы — закурила бы сейчас какую-нибудь гадость, ядрёную, без фильтра! Или зажевала? Без разницы. Девочки не курят.
--
1) «Меркурий» — 18-пушечный военный бриг русского флота. В мае 1829 года, во время Русско-турецкой войны, бриг одержал победу в неравном бою с двумя турецкими линейными кораблями, чем увековечил своё имя и за что был награждён кормовым Георгиевским флагом.
Глава 14. Горькое послевкусие победы
Фейка вообще виду не подавала, что она тут. Спряталась, сжалась в комочек и, видимо, надеялась, что её не раздавят. В общем, на рожон не лезла, даже когда всё вроде бы закончилось.
— С этим всё закончилось… — вздохнул Питер, оглянувшись на фею, и спросил у сестры. — У тебя аптечка в комнате есть? Или… что не жалко? Иначе не знаю, как… что говорить, если увидят.
— Стало быть, победа? — спросила Эльза.
Держать колено вот так и неудобно, и выглядит по-странному. Эльза перекатилась с колена на попу. Села. И посмотрела на гоблина. Как выпрыгнет…
— Да, но вы так шумели… сюда точно кто-нибудь придёт, — пискнула наконец фейка.
— Нет аптечки, — Эльза вздохнула. Что-то враг не спешил воскресать. Даже немного обидно. — А зачем прятать? Скажем: забрался. Прибили. Дальше пусть сами думают.
— Хм… может быть… — задумался Питер. — Можно и так…
Карф оглянулся на фею:
— С… роднёй гоблина не придётся иметь дело?
— Не придётся, если они не узнают, — уверенно кивнула Негга.
— Решили, значит, — заключила Эльза. — Тогда ты, Питер, их позовёшь, а я пока с рукой что-нибудь сделаю. Хорошо?
С рукой что-нибудь сделать было нужно. Смыть кровь, полить рану перекисью. Йодом намазать. Обмотать тряпкой. Поступить, как обычно поступают.
— Хорошо. Негга, идём? — парень, протерев руки, чтобы не заляпать кровью и без того пострадавшее платье фейки, приготовился к её переноске. — О тебе, как понимаю, лучше не говорить, пока возможно, — уверенно заключил Питер.
Ну, сама новость о том, что легенды не врали, будет потрясением. Ну и… в общем, за кем приходил гоблин? И могут прийти ещё?
— А о нём? — Негга показала пальчиком на трупик, лежащий посреди комнаты. Колено Эльзы, кстати, тоже всё было в крови.
Эльза обладала нечеловеческим, прямо-таки сверхчеловеческим терпением. Она могла объяснить ещё раз!
— Прятать не будем. Во-первых, сложно: облажаемся — появятся вопросы. Во-вторых, бессмысленно. Мёртвое это нас не компрометирует. Вполне правдоподобна версия, в которой неизвестное это зарезало собаку и забралось в дом, где мы его и прибили. По совести говоря… — Эльза прижала к груди порезанную руку, взглянула на Неггу не по-доброму. — По совести говоря, я всё ещё не знаю, чем оно было. Не понимаю, что происходит. И я бы затруднилась дать вменяемый ответ на вопрос, зачем было тебя защищать. Ведь оно за тобой приходило. Питер, припоминаешь разговор в лесу?
— Да, помню, — ответил он. — А о нём… это был гоблин… А от неё нужна была пыльца. Обычные бабочки без неё… пыльца, что на крыльях, я имел в виду, — не летают. Да и потом живут не слишком долго. Подозреваю, с Неггой будет примерно то же, молчу о боли, — объяснил остальное Карф. Как мог.
Тем временем в сторону их комнаты зазвучали шаги. Времени оставалось мало.
— Но ведь если ваши родные увидят гоблина… они могут всем растрепать, — сказала Негга. — В том числе и родственникам Икки!
— Тётя Оливия! — скрипуче-скрипуче возопила Эльза.
Не должна была? Но это же сумасшедший дом получится, если бояться и бояться всякую лупоглазую тварь, диаболически возжаждавшую твоей крови. Нет! Хватит бояться! Сунется кто ещё — закончит, как этот Икки. У этой морды родственники? Что же, ведь и у Эльзы — тоже.
— Тётя Оливия, вы где?!
— Понятно. Пока прячься тут, — парень аккуратно взял фейку на руки и понёс к шкафу. Помогать прятаться.
— Да что там у вас произошло?! — раздражённо вопросила Оливия. Судя по голосу, она появится в комнате через пару секунд. Негга-то ещё успевала спрятаться… но что-то подсказывало единственному мужчине в помещении, что куча мяса порадует родственницу куда меньше феи.
Возможно, Эльзе следовало родиться мальчишкой. Возможно, случился приступ антисоциальной психопатии, возможно, девочка была шокирована недавними событиями (сама она шока не ощущала, но это ведь известный факт: оторвало обе ноги — и ты поначалу не в курсе). Короче! Берёт Эльза гоблина за шкирку, подымает и протягивает в сторону двери. Почему-то казалось, что будет очень смешно. И ещё казалось: враг будет опозорен. Страшный, лютый враг — и свисает, изувеченный, с рук Эльзы. Приятно.
— Тётя Оливия, мы здесь!
К сожалению, Питер собирался не радовать тётю, а просто показать причину порезов и прочих беспокойств. А зачем гоблин пришёл?.. Кто его знает? Может, когда Питер прогуливался в лесу, ему не понравился. Вот и…
— Лучше на место положи, а то и так вид у него… — произнёс Карф, увидев, что сестра хочет сдать труп прямо в руки.
И вот дверь открывается, тётя делает шаг внутрь… и с ужасом отпрыгивает назад, коротко взвизгивая. Десять из десяти, Эльза!
Питер воздержался от комментариев. Достаточно одного выразительного взгляда — неодобрение со скепсисом. «Чего ты думала этим добиться?» — немой вопрос был близок к такой формулировке.
Эльза не японская коммунистка, чтобы чего-то добиваться. И не Махатма Ганди, чтобы требовать. Совсем не Ганди. Ганди такой пошлой фигнёй не занимался. Ну, по крайней мере это было весело. Необязательно косить под Ганди, чтобы веселиться.
— Тётя Оливия, в чём дело? — вопросила Эльза, едва-едва сдерживая смех. Недостойный, совсем недостойный ход.
— Это… что… за мерзость?! — выдавила из себя Оливия, в конце и вовсе сорвавшись на писк.
— Эльза… — укоризненно произнёс Питер.
Возможно, даже не придётся объясняться, просто «выкинь это немедленно!!!» — и большая часть проблем решится сама собой. Мечты-мечты. Но призрачную вероятность Карф не желал спугнуть и потому промолчал.
— Не знаю, — просто и честно ответила Эльза. — Забралось. С ножом. Затем случилось, что случилось.
И поводила тушкой по воздуху. Кажется, ситуацию следовало опять брать в свои руки. Эльза-то наивно считала, что Оливия, ворвавшись, как бриг «Меркурий», в комнату, сразу возьмёт положение под тотальный контроль. А Оливия… да что Оливия? Оливия — всё.
— Тётя Оливия, оно мне руку распороло. Вы поможете? — спросила девушка. Пора было заканчивать забредший в тупик диалог.