Цивилизация людоедов. Британские истоки Гитлера и Чубайса

Кошмар же успешной террористической атаки ХАМАС и значительно более террористического по своему характеру ответа Израиля как минимум сохранил (а возможно, и существенно упрочил) её влияние.
Этот же кошмар просто снял (пусть временно) и казавшиеся неразрешимыми внутриполитические проблемы Израиля, сплотил ужасом его общество (как теракт 11 сентября 2001 года временно сплотил общество американское) и направил энергию его внутренних противоречий вовне – на всё, хотя бы теоретически связанное с палестинцами под по-человечески понятным лозунгом «никогда больше».
Однако по высказываниям Министра обороны о «людях-животных», по характеру «выравнивания городского ландшафта» Газы и некоторым особенностям информационной политики сложилось устойчивое представление, что воодушевленные этим «эффективные менеджеры» Израиля обратились для «окончательного решения» палестинского вопроса к «лучшим» из известных им практик, описанным Ветхим заветом, а затем – и Нюрнбергским трибуналом.
Требование к 1,1 млн жителей Газы переместиться на юг сектора в преддверии начала наземной операции представлялось определенным продвижением к гуманизму, так как свидетельствовало о признании руководством Израиля хотя бы в теории существования мирного палестинского населения (что в то же самое время последовательно, яростно и открыто отрицалось массой русскоязычных либералов, вероятно, глубоко разочарованной неудачей «окончательного решения» русского вопроса в 90-е годы).
Однако с учетом объективной невозможности быстрого переселения таких масс людей хотя бы с минимальным уровнем гуманизма это производило впечатление постановки (в неявной, но совершенно однозначной форме) задачи физического истребления нескольких десятков тысяч человек, – помимо прямого уничтожения задержавшихся на севере сектора Газа, при помощи вымаривания без применения оружия путем перемещения их на заведомо не приспособленную для жизни (по крайней мере, такого количества людей) территорию.
То, как это виделось и осуществлялось сегодня, производило впечатление даже не этнической чистки, а вполне очевидного, наглядного и, более того, демонстративного геноцида. Более того: в силу своей откровенности и обосновывания официальными лицами этот геноцид вполне явственно претендовал на введение de facto в качестве нового общепринятого стандарта и внутренней политики, и международных отношений (который в случае успеха этой попытки в будущем будет применяться и к самому Израилю).
Вместе с тем как надежды на вовлечение в конфликт соседних с Израилем стран, так и опасения этого непосредственно во время проведения операции были совершенно не обоснованы. Конечно, США могли «под сурдинку» нанести удар по Ирану (о намерении чего свидетельствовало крайне дорогостоящее направление в регион второй ударной авианосной группы): раз демократам не удалось выиграть выборы, выставив Байдена великим миротворцем, они вполне могли попытаться добиться того же результата прямо противоположным путем, – выставив его великим завоевателем. Однако на Третью мировую войну и тем более Апокалипсис это не тянуло с самого начала.
Представлялось вполне очевидным, что в целом арабский мир ограничится ради спасения во многом раздражающих его палестинцев сугубо символическими мерами: их соседям, на разных уровнях вовлеченным в разнообразное и выгодное сотрудничество с Израилем, так же безразлична их судьба, как во время прошлого геноцида соседям гитлеровской Германии была безразлична судьба евреев, оказавшихся под властью прошлых национал-социалистов.
Но вот моральная позиция в отношении «новой нормальности» Израиля, – причём позиция не только арабского, но и основной части незападного мира (а также его огромных и всё более влиятельных анклавов внутри «коллективного Запада»), – уже в настоящее время представляется столь же безупречной, как и у послевоенного мира в отношении Холокоста.
И именно эта позиция (в том числе и далеких от симпатий к ХАМАС и даже палестинцам общественных сил и просто людей), именно взгляд на израильтян как таковых через призму кровавого бетонного крошева, в которое с немецкой методичностью в прямом эфире превращалась Газа, вполне может стать фатальным для государства Израиль. (Его будущее остается открытым даже несмотря на успех американцев, которые буквально висели на руках у всех участников конфликта и, умоляя их воздержаться от эскалации, сумели не допустить полномасштабной резни палестинцев и ограничили число убитых десятками, а не сотнями тысяч.)
 
Разумеется, Израиль не завершит своего существования сразу после военной операции и даже не в следующем после её завершения году: мы уже знаем ответ на сакраментальный вопрос начала века «доживет ли Израиль до 2025 года», – но никто больше не может сказать, на сколько именно лет он переживет эту дату.
Поскольку из четырёх основных глобальных еврейских проектов (каббала, традиционный иудаизмм, сионизм, финансовый империализм) Израиль как государство является сутью только одного (и представляет серьезную ценность только для другого) [19], скорбь по нему, безусловно, станет неотъемлемой частью великой еврейской культуры и личной трагедией миллионов семей по всему миру, но отнюдь не новой еврейской катастрофой.
Англия же, вернув под свой контроль Ближний и Средний Восток (потому что без Израиля он необратимо выпадет из сферы влияния США весь, как уже выпала Саудовская Аравия: «Ближний Восток без Израиля – это не только Ближний, но и Средний Восток без США»), если и не воссоздаст заново кусок своей империи, то, во всяком случае, сформирует в распадающемся мире свой собственный макрорегион, триумфально вернувшись в число ключевых держав новой, постглобалистской эпохи.
Практики сходятся: в 1938 году в Мюнхене английские элиты начали Вторую мировую войну направлением Гитлера на Восток, чтобы тот сломал себе шею, дискредитировав свою идеологию и свой народ чудовищным изуверством (подробней см. параграф 8.2), – однако этот шаг объективно являлся началом конца и самой Британской империи.
Через 85 лет и 10 дней после этого, 7 октября 2023 года одной удачной террористической атакой, насколько можно судить, Англия (или, точнее, весьма эффективные и критически влиятельные элементы британской элиты) сквиталась за своё давнее поражение с Израилем, направив Нетаньяху по тому же самому пути, которым 85 лет назад пошел Гитлер, – однако теперь этот же путь может стать актом возрождения Британской империи в качественно новом виде.
Конечно, израильтяне даже сейчас, в момент написания этой книги (в ноябре 2023 года), всё ещё могут вновь переиграть британцев, – например, согласившись на создание единого палестинского государства с выходом к морю и даже став (в силу политической разрозненности и слабости палестинцев) двигателем его создания.
Прежде всего создание такого государства надолго превратит его в безысходное поле боя противостоящих группировок (сегодня это ХАМАС и ФАТХ [87], но уже в ближайшее время вполне могут появиться новые), с легкостью манипулируемых Израилем и отвлекаемых им от себя (да им и так, строго говоря, в отчаянной схватке за власть очень быстро станет попросту не до него).
Создать такое государство по сугубо географическим причинам можно только на нынешнем севере Израиля – надежно отгородившись им от Ливана, а следовательно, и от «Хезболлы» (и, более того, создав предпосылки для стравливания её с палестинцами). При этом в целом довольны будут и соседи: Сирия избавится от оборачивающегося постоянными ударами по своей территории соседства с Израилем, а вернуть себе Голанские высоты у Палестины будет неизмеримо проще, чем у Израиля. Египет же избавится от крайне раздражающего его соседства с палестинцами.
Да, конечно, Израиль будет вынужден обменять цветущие земли севера на разоренную Газу, что вызовет радикализацию значительной части общества, – но при этом, помимо радикального снижения напряженности, получит консолидированный контроль за восточной частью шельфового месторождения газа «Левиафан» (значительная часть которого расположена как раз напротив сектора Газа).