Однажды в феврале
– Ничего, – ровно ответила я, ощутив, как комок отчаяния встал в горле.
– Конечно… Или что, богатенький адвокат спонсирует тебя со своей стервозной мамашей, только потому что твой отец не оставил вам с матерью практически ничего, когда продал весь свой бизнес? Если это так, то вдумайся, какой ты подписываешь себе смертный приговор. Да это бесконечный бал сатаны, где тобой будут питаться! Что, хочешь всю жизнь быть им чем-то обязана? – подруга кричала на меня так громко, что порой приходилось зажмуривать глаза, но все её предположения были не верны.
– Джейн, это уже моё дело, – вытерла слёзы и развела руками. – Я всё равно останусь с Брендоном, и да, ты права, у меня есть немаловажная причина, только речь там вовсе не о деньгах или статусе! – я направилась к выходу, желая окончить этот рабочий день, даже не начиная.
– Да что, чёрт возьми, с тобой такое? – задержала она меня в проходе и, схватив за плечо, развернула к себе, но я лишь молча смотрела на подругу. – Слушай, ладно, не хочешь ничего рассказывать мне – не рассказывай. Продолжай дальше носить в себе какие-то там немаловажные причины, и быть со своим заносчивым адвокатом, но провести долбаный вечер с парнем, которому ты просто понравилась, по-моему, не несёт за собой ничего такого, за что тебя бы четвертовали.
– Джейн, ещё хоть слово об этом резервисте и меня на своей вечеринке можешь вовсе не ждать.
– Тогда я до конца твоих дней в каждое блюдо буду подкладывать тебе оливки, которые ты так ненавидишь! И никакой он, к твоему слову, не резервист!
– Да мне плевать, кто он!
Я закрыла за собой дверь комнаты отдыха и поспешно направилась к выходу, стирая ладонью слёзы.
– Мелисса! Куда ты? У тебя на десять утра записана миссис Бёрнс, у них сегодня с мужем годовщина, – крикнула за стойкой мне вслед Рейчел.
– Перепиши её Джейн. А миссис Бёрнс скажи, что я заболела, но передай ей мои поздравления… – ощущая, как зашкаливают негативные эмоции, я покинула салон в омрачённом настроении.
«Нет».
Алекс прав – пусть Дин ни на что не надеется. Шансы на мою взаимность здесь равны нулю.
Даже если он понравится мне, всё равно в дальнейшем между нами ничего не будет. Ни с кем, кроме Брендона у меня никогда ничего не будет.
[2] Шенон Дэйл – дом престарелых.
Глава 2
Дин Армстронг
Февральским вечером я сидел в баре «Iron Horse» и ждал своего друга Алекса. Допивая уже четвёртую чашку чёрного кофе, я, взяв телефон в руки, собрался звонить другу, чтобы узнать, где того носит. Как вдруг кто-то неожиданно хлопнул меня по плечу.
– Я, конечно, понимаю, что десять дней в тюрьме и штука баксов штрафа за вождение в нетрезвом виде не самое лучшее, что могло произойти в жизни, но не настолько, чтобы сидеть с таким похоронным выражением лица. С возвращением, – закончив своё «бодрое» приветствие, Алекс пожал мне руку и присел напротив меня.
– Да пошёл бы ты в задницу. Я уже второй час торчу здесь как придурок!
– Ладно, не кипятись. Как там с тачкой?
– Никак. В ремонте, – сухо выдал я, вспоминая оторванный бампер, разбитую фару, и до чёртиков помятый капот Доджа. – Почему так долго?
– Пришлось немного Джейн помочь.
– За это время, что я тебя ждал, можно было уже помочь всему миру.
– Прекрати, – фыркнул Алекс. – Я вообще-то люблю её, и всегда буду помогать, даже если не хочу, – Алекс кивнул официанту, чтобы сделать заказ.
– Логично. Очень рад за вас.
– А прозвучало как будто бы не очень. Поссорился с Андж? – поинтересовался Алекс, и перевёл взгляд на официанта. – Айриш, пожалуйста.
– Неважно.
– Эй?
– Отвали, мы что, пришли сюда девчонок обсуждать? – напряжённо вздохнув, я стал вспоминать недавние события, уставившись в окно.
Припарковавшись, кидаю сигнализацию на Додж, и прямиком шагаю до дома. Тихо открыв дверь, вхожу внутрь.
Я рад и чертовски горжусь своим достигшим званием в Саратога Спрингс. И это не предел. Считаю минуты, чтобы разделить эту новость со своей будущей женой… Коммандер Уолтер и высший состав флота, награждая меня, в честь события дали право на временную отсрочку от службы. А также за эти дни нам с Андж необходимо обговорить все детали касательно нашей вот-вот предстоящей свадьбы.
Двигаясь в гостиную, слышу, как из уст Андж вылетает грязный поток нецензурной брани в динамик телефона, что мне за неё становится стыдно. Она немного затихает и далее следует уже неразборчивое шипение вполголоса.
Анджелина так нервно накручивает на палец локон своих осветлённых волос, что он завивается круче, чем от её термической плойки. Андж внимательно слушает собеседника, но с неподдельным раздражением. Разговор явно серьёзный…
Впервые наблюдаю её в таком возбуждённом состоянии. Моя невеста находится спиной к выходу в гостиной и, сидя за барной стойкой нервно покручивает рокс, наполовину наполненным виски.
Она настолько увлечена одним из любимых занятий, что не слышит и не видит меня. Ещё бы, явился как фантом.
Нисколько не отвлекая её от телефонного разговора, тихо сажусь позади неё на диван и, расслабившись, скрещиваю руки на груди, ожидая, пока любимая закончит межличностную коммуникацию, и, судя по представителю занимающего линию на другом конце, с каким-то левым хреном.
Задумчиво потирая подбородок, пытаюсь понять, чем так обеспокоена моя любимая.
— Майкл, но ты не можешь так поступить! – кричит она в трубку.
«Какой ещё, блядь, Майкл?» – приподняв удивлённо бровь, прожигаю Андж подозрительным взглядом.
– Нет! Ты не можешь просто взять и уехать! – верещит Андж уже на всю гостиную.
Взъерошив волосы, прикрываю половину своего лица рукой, всё также не отрывая глаз от Андж, слушая, как истерично она надрывает горло.
– Сколько я могу уже дрыгаться в этом долбаном баре? У меня скоро свадьба! Я обещала мужу, что брошу танцы!
«Уверена? Я уже что-то очень сильно сомневаюсь, дорогая».
– Майкл, но ты же обещал мне, что сделаешь всё, чтобы я безо всякого обучения в Нью-Йоркской Академии стала кинозвездой! Твою мать, я что, все эти полгода зря трахалась с тобой?
Чувствую, как закипает в венах кровь.
«Я не ослышался?»
– Нет, придурок! – словно отвечает мне в ответ. – Значит, ты кидаешь меня? – короткая пауза. – Ну и катись к чёрту, найду другого! Жаль, что вчера не откусила тебе член, старый козёл!
Эго прищемило так, что, стиснув зубы, я услышал отвратительный щелчок челюсти. Сканирую женскую спину и даже не могу передать, какое количество ненависти пылает в моём взгляде.
Андж агрессивно швыряет девайс в сторону, смахивает со стойки рокс, и я в роли зрителя, что в предвкушении семейных разборок на увлекательном ток-шоу, осыпаю её ленивыми аплодисментами.
Вот она – драматичная нота любовного финала с заставкой чёрного экрана Roberta B. Weide. Андж, резко обернувшись на шум, едва не вскрикивает.
– Привет… дорогая… – ехидно выдаю ей, воображая, как огромная гостиная медленно проектируется в анатомический театр.
– Дин?! А как… ты…
— Что? Как сюда попал? Представь себе, я здесь живу… а вот ты – уже нет.
Беги она сейчас с места и, скрывшись с глаз, клянусь, моим навигатором к находке стал бы её бешеный пульс от волнения.
– Любимый, что ты говоришь такое… – выдаёт глупую улыбку, сминая пальцы до хруста, открыто нервничая. – Я… репетировала одну из придуманных мною ролей, ведь я же обещала, что завяжу с танцами в баре, вот… начинаю… Как тебе? Здорово, вышло, правда?..
– Прости, но оваций моих тебе здесь не сорвать.
– Не поняла? – взяла Андж напором, нахмурившись.
Конечно. Ведь лучшая защита – нападение.
– Зато я понял, как ты, помимо чёртовых танцев, оказывается, спокойно трахаешься у меня за спиной со всякими ублюдками, которые просто тебя покупают, обещая бросить Голливуд к ногам, – кидаю ей в лицо уже неопровержимые факты, но Анджелина, в наглую уставившись, продолжает смотреть на меня как на идиота.